– Я сказал… чертова… сука… – прохрипел он. – Ты за это… поплатишься. Я тебя…

Закончить он не успел. Лайла толкнула его, он перевалился через борт и упал в море.

– Передай привет Сарусу, – буркнула она, глядя, как он взмахнул руками и скрылся под водой.

Остался один.

Лайла услышала за спиной скрип досок и успела вскинуть нож за миг до того, как веревка захлестнула горло. Жесткие волокна царапнули шею и упали, перерезанные. Освободившись, она обернулась и увидела перед собой капитана «Медного вора» – острые глаза, уверенный шаг.

Бализ Касноф не пил эль со своей командой.

Он отшвырнул обрывки веревки, и Лайла стиснула в руке нож, готовясь к драке. Но капитан не вытащил оружие. Наоборот, протянул раскрытые ладони.

Лайла наклонила голову, рога на маске качнулись вперед.

– Сдаешься? – спросила она.

Темные глаза капитана сверкнули, губы скривились. Татуированный нож на горле, казалось, блеснул в свете фонаря.

– «Медный вор» не достанется никому, – сказал он.

Его губы шевелились, пальцы подрагивали, по ним пробегали язычки пламени. Лайла опустила глаза, увидела на палубе полустертый рисунок и поняла его замысел. Почти все корабли были заговорены от пожара, но Бализ разрушил заклятие. Он бросился к ближайшему парусу, и Лайла метнула нож. Клинок был плохо сбалансирован, с тяжелой гардой на рукояти, так что ударил не в голову, а в шею. Капитан рухнул ничком, выставив руки, и колдовское пламя вместо парусов лизнуло канаты.

Огонь занялся, но Касноф, падая, почти загасил его. А остатки залила кровь, хлынувшая из раны. Лишь несколько мелких язычков упрямо ползли вверх. Лайла подняла руку, сжала пальцы в кулак, и пламя погасло.

Лайла улыбнулась, вытащила свой любимый нож из капитанского горла, вытерла лезвие о его одежду. Убрав клинок в ножны, услышала свист: к «Медному вору» приближался ее корабль – «Ночной шпиль».

Люди толпились у поручней. Она прошла по палубе «Медного вора», приветствуя их, сдвинула маску на лоб. Почти все хмурились, но посередине стояла высокая фигура с черной лентой через плечо. Каштановые волосы отброшены назад, на лбу сверкает сапфир, на губах насмешливая улыбка. Алукард Эмери. Ее капитан.

– Мас авен, – прорычал первый помощник Стросс, не веря своим глазам.

– Черт, не может быть! – протянул Оло, кок, оглядывая разбросанные тела.

Красавец Васри и Тавестронаск (или попросту Тав) зааплодировали, Кобис глядел, скрестив руки, а Ленос разинул рот, как рыба.

Наслаждаясь их изумлением, она шагнула к перилам и широко раскинула руки.

– Капитан! Кажется, у меня есть для вас корабль.

– Мне тоже так кажется, – улыбнулся Алукард.

С корабля на корабль перекинули доску, и Лайла ловко пробежала по ней, ни разу не взглянув вниз. Очутившись на палубе «Ночного шпиля», она обернулась к долговязому юноше с такими темными синяками под глазами, как будто он никогда не высыпался.

– Раскошеливайся, Ленос.

Он нахмурился и с нервным смешком взмолился:

– Капитан!..

Алукард пожал плечами:

– Тебя никто за язык не тянул. Ни тебя, ни Стросса. – Он кивком указал на первого помощника, сурового громилу с бородой. – Сами напросились.

И это было правдой. Да, Лайла похвасталась, что захватит «Медный вор» в одиночку, а они поспорили, что ей будет слабо. Почти целый месяц она закупала нужное снадобье для эля и дымовых конусов, понемножку, каждый раз, когда корабль заходил в порт. И затея себя оправдала.

– Но она нас перехитрила! – заспорил Ленос.

– Дураки! – пророкотал Оло.

– Она все спланировала! – проворчал Стросс.

– Да, – поддержал его Ленос. – Откуда нам было знать, что она так тщательно готовится?

– А нечего было спорить с Бард. – Алукард встретился с ней взглядом и подмигнул. – Закон есть закон, и если не хотите, чтобы вас оставили на том корабле вместе с покойниками, платите моей воровке что положено.

Стросс вытащил из кармана кошель и сунул ей.

– Как ты это сделала? – спросил он.

– Какая разница? – отозвалась она, забирая деньги.

Ленос пошел за своим кошельком, но она остановила его.

– Я спорила не на деньги, сам знаешь.

Ленос сгорбился еще сильнее и отстегнул от предплечья клинок.

– У тебя что, ножей мало? – обиженно буркнул он.

Улыбка Лайлы стала жестче.

– А такого нету. – Она сомкнула пальцы на рукояти.

«Кроме того, этот нож – необыкновенный», – подумала она. Она мечтала о нем с тех пор, как Ленос пустил его в ход. Там, в Корме.

– Я его обратно отыграю, – проворчал он.

– Попробуй, – похлопала его по плечу Лайла.

– Анеш! – прогремел Алукард и хлопнул ладонью по борту. – Хватит стоять и глазеть, нам еще корабль обчистить надо. Забирайте все. Чтоб у этих негодяев, когда проснутся, осталось только то, что в штанах спрятано!

Мужчины захохотали, и Лайла невольно хихикнула.

Она не встречала людей, которые любили бы свое дело больше, чем Алукард Эмери. Он обожал его, как дети обожают играть, как взрослые обожают актерство, радостно и самозабвенно окунаясь в свои роли. Во всем, что делал Алукард, ощущалась доля театральности. Интересно, сколько еще ролей он может играть? И бывает ли виден скрывающийся за ними актер? Случается ли это вообще?

В темноте она поймала его взгляд. Глаза у него были серо-синие, как шторм, временами яркие, а иногда почти бесцветные. Он без слов кивнул в сторону своей каюты, и она последовала за ним.

В каюте Алукарда пахло как всегда – летним вином, чистым шелком, гаснущими углями. Алукард любил хорошие вещи. Но, в отличие от коллекционеров и хвастунов, выставляющих сокровища напоказ, чтобы вызвать чужую зависть, Алукард искренне наслаждался роскошью.

– Ну, Бард, – он перешел на английский, как только они остались одни, – расскажешь, как ты это провернула?

– А зачем? – откликнулась она, опускаясь в высокое кресло перед камином, в котором, как обычно, горело бледное пламя. На столе два бокала ждали, пока их наполнят. – Тайны гораздо интереснее, чем правда.

Алукард взял со стола бутылку. Его белая кошка Эса потерлась о сапоги Лайлы.

– В тебе есть что-нибудь, кроме тайн?

– Они тут делали ставки? – спросила она, не обращая внимания ни на его слова, ни на кошку.

– Еще как. – Алукард откупорил бутылку. – Ставили на все, что угодно. Утонешь ли ты, возьмет ли «Вор» тебя на борт, а если возьмет, останется от тебя мокрое место, или… – Он плеснул янтарной жидкости и протянул бокал Лайле. Она взяла его, а Алукард сдернул с ее головы рогатую маску и бросил на стол.