всегда обрящет.

   Мне не до глупостей таких.

   Я целомудрием прекрасна.

   И если Вы, ко мне – Жених,

   То все усилия напрасно!

   Я не люблю мужчин, как вид.

   Ценю лишь ум. Не мужью силу.

   Прошу, при мне не раздевайтесь.

   Мужское – обезьянье – тело.

   Вы волосаты и грубы,

   От вас козлятиной несёт.

   Поэтому Вы мне простите,

   Но я не для постели. Вот.

   Могу развлечь Вас разговором,

   Спеть, станцевать всегда могу,

   В вопросе ж продолженья рода,

   Я Вам никак не помогу.

   Да – холодна! Зато – умна!

   И точно, как лицо с портрета.

   Но, не жена – я. Не жена!

   Во мне не расцветает это.

   У Вас премиленький гарем,

   Совокупляйтесь на здоровье.

   А я не для мирских утех,

   И то могу себе позволить.

   Я – образованна, красива.

   Язык – Японский и фарси…

   Могу быть капитаном, смело.

   Но от постели… Нет. Спаси…

   «Вот это, да!», – султан подумал.

   Потом, по-русски, смачно плюнул.

   Но, страсть взыграла! Он – в гарем.

   «Сейчас пойду, устрою всем».

   Пришёл. Метал огонь глазами.

   Одну наложницу привлёк.

   Потом другую… Но, с часами,

   С султана выпал весь песок.

   А с ним и вся мужская сила.

   Капец! Ну, что ж: всему свой срок.

   Часы не развернуть обратно,

   Назад, не всыпать тот песок.

   Султан, теперь, как муж, скучает.

   Зато науку превозмог!

   Его девица посещает,

   И каждый день дает урок.

   О том, как праною дышать,

   Белок с жирами совмещать,

   О том, как экономить силы,

   И сколько точно, нужно спать.

   Она хранит султану верность,

   Во всём, всегда и насовсем.

   Поскольку ложе не делили,

   То Верная она – СОВСЕМ!

   Всё б – ничего, да, вот, поди ж ты.

   Тьфу, тьфу, тьфу – через плечо.

   Султан опять теперь вздыхает -

   Он, вновь влюбился горячо:

   На небе рассмотрел Звезду,

   Через огромный телескоп.

   Влюблён, теперь, в неё одну.

   Мулла лишь обвенчать не смог.

   Поскольку всем и навсегда,

   Сияет с высоты Она,

   По обстоятельству такому,

   Она не может быть верна!

Сон Султана

   Развяжет путы поутру,

   В пустыне, длинный караван.

   Накинет на лицо чадру

   Своей наложнице султан.

   Огладит он ее лицо,

   Затем, задержится у скул

   Ладонями: – Прекрасна как!

   Со счастием, султан вздохнул.

   Чужая, Дерзкая!

   И сам ее он ездил торговать,

   Хоть не пристало, но он знал,

   Что сердце запоет опять.

   На том базаре у него

   нет равных и богаче нет.

   А за такую красоту

   Он мог отдать хоть целый свет.

   Теперь везет ее в гарем,

   Где птицей, в клетке золотой,

   Она прекрасно станет петь

   И перестанет быть чужой.

   Ночь кончилась. Встает заря.

   Шатер собрали и ковры,

   И закачался караван

   По морю рыжему земли.

   Шелка, Сапфиры, Жемчуга,

   Подарки… Среди них стилет

   Дамасской стали. И, никто

   Не знает стали той, секрет.

   Арабский, рядом, конь идет.

   И сбруя в бриллиантах вся.

   А по песку гуляет вихрь

   Пыль за собою унося.

   Закружит там…Смотри – уж здесь.

   Пустыни дух резвится. Вдруг -

   Круг шире взял., потом ещё.,

   Над балдахином сделал круг.

   Лишь на секунду, от песка,

   Слегка зажмурился султан.

   Открыл глаза – а девы нет!

   Идет качаясь караван.

   Барханы мерно бороздит.

   Пыль улеглась, и лишь дамаск

   Холодной сталию блестит.

   Поднял подарок свой султан,

   Не верит собственным глазам:

   Как в зеркале, в огромном камне,

   Его наложница:"Салям!",

   Ему лукаво подмигнула.

   И на арабском скакуне

   Как воин опытный верхом,

   Обнявши шею, ножка в стремя,

   Помчалась, скрытая хвостом.

   Летела прямо по бархану.

   Вздымалась пыль из-под копыт,

   Свивалась в вихри… Вслед за девой,

   Вдогонку, тот песок летит.

   Вздохнул султан теперь печально.

   И за минуту постарел. Что делать,

   И кого казнить?

   Ведь сам принцессу проглядел.

   Проходит стороною время,

   Грустит султан, тоскует он.

   И вспоминает иногда

   Прекрасный каблучок и стремя.

   Ах, это был всего лишь сон!

Перерождение

   Художник смешивает краски,

   Но тщетно – нужной не сыскать -

   Закатное над морем небо,

   Обычной кистью передать.

   Нет глубины, нет дымки, звуков,

   Дерев дыханья, рюш из чаек…

   Уже летучие вампиры

   Ночь мастерством своим встречают.

   И час настал! Открыла очи.

   Сначала видно, как во сне:

   Попарно – чаек, пара мышек,

   Луна – одна должна быть – Две.

   Ещё я не проснулась телом,

   Глаза подводят, но, вперед:

   Желанье будит: кушать – кушать,

   Ведь запах над водой плывет,

   Свежайшей полноценной плоти.

– Эй, мыши, вороны, ко мне!

   Настала ночь, а с ней заботы,

   Те, что и днём, но при Луне:

   Насытить тело полнокровно.,

   Душа давно уже пуста.

   Минули леты от причастья,

   Распятого людьми Христа.

   Чем лучше я, чем те – другие?

   Вот в точку фокус собрался,

   И ясно вижу, как сияет

   Венера – мать – Звезда моя!

   Венеры дочь – Вселенной семя -

   Я выживаю как умею,

   На грешной Матушке-Земле.

– О, мама, мама! Я тоскую

   О прошлой жизни меж людьми.

   Зачем ты родила, такую?

   Как трудно, мама, без Любви!

   **

   Закат все ярче, небо тише,

   И мыши – чаще и быстрей.

   Где чайки обрамляли крыши,

   Теперь лишь свет ночных огней.

   Теперь же всё мне здесь чужое,

   Но не чужая всем здесь я.

   Подточим зубки: на охоту -

   В толпу – в толпу живых, друзья!

   Вот пьянь – то алкоголь – не кровь,

   А рядом девочки-ранетки.

   Такую только зубом тронь,

   Потом, поди – сыщи таблетки.

   Одежды – ветошь Сатаны,

   И амулеты его тоже.

   Ах, дети, как же вы глупы!

   Терпения ангелам. И все же:

   Ловлю такси: – Давай, катай!

– Я помню вас.

– Я знаю, знаю.

   Вперед смотри, не прозевай.

   Вон светофор, смотри, моргает.

   (Я вижу тварей неживых -

   До чистой крови жадных тварей.,

   Но нет её, как не ищи.

   Нет чистой крови. Лишь отвары:

   Наркоты, алкоголь, зараза…

   Всего полно.)

– Давай, домой!

– Вы снова не сошли ни разу!

– К чему вопросы, дорогой?

   Знакомы мы с тобой едва ли?

– Я вас все время вспоминал.

   Не знаю, но мне показалось,

   Что я давно-давно вас знал.

– Спасибо! Вряд ли. Вот расчет.

   Но в руку, руку он берет.

   "Какая кровь: жар, краски, ток,

   Пульс бешеный, но очень ровный.