два. Закидонский испугался не на шутку. Он пожалел, что скафандр не работает в турборежиме, и поклялся по возвращении на Землю предложить усовершенствовать его. В следующую секунду метеорит, пролетавший метрах в трёх под космонавтом, зацепил болтавшийся страховочный фал и потащил его за собой в бездну. Закидонский, опасаясь разрыва скафандра, отключил режим авто-стыковки, и его тут же закрутило. Климат-контроль не успевал реагировать; космонавта стало бросать то в жар, то в холод. При этом он чувствовал, что метеорит продолжает тянуть его за собой всё дальше от станции.

Астероид нёсся мимо космического корабля, Закидонский на страховочном фале летел следом, как консервная банка, привязанная к хвосту собаки. Виктор Лажан, растерянно наблюдал событие в иллюминатор, снимая происходящее на видеокамеру.

«Какая глупая смерть!» – подумал он с грустью. Но при этом отметил, что видео может пригодиться.

Эпизод предпоследний

Дела у Алекса шли из ряда вон плохо. Какое-то время он крутился, как в стиральной машине, причём то в холодном, то в горячем режиме. Потом упустил из вида не только космическую станцию, но и Землю, каким-то чудом отцепился от метеорита и полетел в пустоту с ускорением. В конце концов силы изменили мужчине, и он потерял сознание.

В то, что было дальше, Закидонский едва верил сам. Когда он очнулся, то услышал осмысленную речь. Правда, он не был уверен, что эти голоса – не вымышленные.

– Что это Вы прячете за спиной, док? – Спросил первый строгий голос.

– Любопытный космический мусор органического происхождения. – Ответил мягкий второй.

– Зачем Вы притащили сюда космический, если у нас проблемы со своим?

– Мне показалось интересным, что он живой. А ещё, Вы не поверите, он – стильный. Если космический костюм выполнен с таким вкусом, то, вероятно, мы имеем дело с представителем величайшей цивилизации.

– Покажите капсулу… Почему этот гуманоид смеётся?

– Он нас слышит и понимает… И видимо, не считает свою цивилизацию великой.

– Как вы это сделали, опять ковырялись в мозге?

– Нет, мы использовали более передовые методы.

– Какие?

– Воткнули ему в ухо авто-переводчик.

Строгий голос крякнул от неожиданности.

– Какие мы стали добрые! Он вам явно приглянулся. И что вы намерены делать с новым питомцем?

– Хочу, чтобы он пообщался с Волей.

– Валяйте. Только быстрее, он, наверное, долго не протянет.

– Напротив, прогноз положительный. Мы держим его в условиях, которые указаны, как норма, на его космическом костюме. Ещё регулярно вкачиваем в него лекарство, которое очень помогает. Специально изобрели для этой милой особи.

– Сложная формула?

– Совсем нет. H2O вперемешку с грязью.

– Какой ужас. И он это ест?

– С большим удовольствием. На его планете он ест его даже после того, как оно было кем-то съедено и выведено из организма.

– Не выдумывайте, может ли живой организм выжить в таких невыносимых условиях?

– Конкретно этот – может, он крайне живуч. По природе – падальщик, имеет пристрастие к мертвым клеткам любой органики. Ест исключительно трупы. Хотя по анализу нейронных связей и структуры зубов есть вероятность, что при отсутствии готовых трупов, он делает их из живых. Но это ещё не точно.

– Да точно! Посмотрите, как он агрессивно себя ведёт: пинает ногами капсулу.

– Он оскорбился. Эмоциональное, тонкокожее, хрупкое создание. – Мягкий голос стал умилённым.

– Хорошо. Несите его к Воле, но имейте в виду, что результат – непредсказуем. Вы можете потерять подопечного.

– По данному вопросу я доверяю мудрости Воли даже больше, чем себе. До скорой встречи.

Алекс колошматил стекло капсулы изо всех сил. Ему надоело торчать целый день в этой банке, как хомяку. Он не разделял веры дока в какого-то Волю, и настаивал, чтобы к его мнению прислушались. Еще он сильно проголодался и требовал еды, причём как можно скорее. Слава богу, хоть вода была в избытке.

Тем временем великан-док накрыл капсулу с Алексом светонепроницаемой материей и куда-то понёс.

– Не гневайся, мой хороший. Ты поранишь себя. Мы уже почти пришли. Сейчас познакомишься с Волей, и она тебе поможет.

Пока док прилаживал капсулу к какому-то камню, Алекс всё сильнее негодовал: «А Воля, значит, ещё и женщина. Везде одно и то же. Видимо, они покорили всю Вселенную!». Вдруг Закидонский услышал ответ: «Я – не женщина. Я -планета».

Эпизод заключительный

Алекс подпрыгнул от неожиданности! Он повернулся вокруг своей оси, но никого не увидел. Кто-то читал его мысли и отвечал на них прямо внутри головы. Ощущение было, мягко говоря, непривычным.

– Зачем ты пришёл? – Спросила Воля, не дожидаясь, пока Закидонский придёт в себя.

– Меня принесли в капсуле. Здесь я – забавный хомячок. Что-то вроде того. А так я – брутальный мужик с другой планеты.

– Вижу. С Земли.

– Ты знаешь Землю?!

– Да, часто летаю мимо.

– Странно, что мы тебя не засекли, ведь у нас астрологи правят миром. Хотя нет. Странно, что я общаюсь с планетой. Вот это странно!

– Люблю, когда меня понимают, это удобно. Ваши астрологи исходят из того, что после большого взрыва планеты движутся по инерции и поэтому не могут меня обнаружить. Я же двигаюсь по той траектории, по которой считаю нужным. Максимум, что они обнаружат – космическую энергию.

– О, великий Ник Ферштейн. Величайший! Он знал, он предвидел, и был, как всегда прав, когда писал о космической энергии. – Алекс воспарил духом и тут же опять погрустнел – Жаль, что гения опять посадили в тюрьму.

– Почему, если он прав, то его посадили в тюрьму?

– Потому что он сказал, что влияние планет на человека не является абсолютным.

– Не совсем так. Влияние планет на человека отсутствует, благодаря мне. У вас один бог – желтый карлик Солнце типа G2V, который освещает Землю и греет её обитателей.

– А как же Марс, Сатурн, Юпитер, Уран и прочие? Их энергии разве не предопределяют характер и поступки людей?

– Ни каким образом. Энергии от них определённые есть, но до людей они не долетают, потому что всасываются моим гравитационным полем. Моя миссия заключается в том, чтобы никакие энергии космоса не влияли на сущность людей. Тогда за ними сохраняется свобода выбора, а их собственная воля определяет судьбу.

– И давно так происходит?

– С начала зарождения органической жизни на Земле.

Закидонскому стало и смешно, и грустно, одновременно. Значит, всё это время и он, и всё человечество жили великим обманом. Как дурак, кормил он целую секту чиновников, голосовал за них на выборах. А ведь в глубине души он давно не верил этим шарлатанам. Прав Ферштейн с его теорией! Как хотел бы Алекс сейчас посмотреть в глаза ведущему астрологу с его позитивным