— Тот, который недобитый шпион?

— Недобитых шпионов не бывает, — смеюсь, хотя в глазах стоят слезы. Еще чуть-чуть, и скачусь в истерику.

— Так это же все упрощает!

— Думаешь?

— Ну да. Если он к тебе неровно дышит… — Наташкины глаза загораются азартом. — Послушай, он женат?

— Насколько я знаю — нет. А ты к чему ведешь? — я сощуриваюсь, как если бы сама буквально пару минут назад не думала об этом.

— Ты могла бы его обаять и попросить для отца снисхождения. Если он такой крутой — глядишь, чего и получится.

— Поверить не могу, что это говоришь мне ты. Та, которая годами убеждала меня научиться ценить себя и свое тело.

— Ну, я же не толкаю тебя к нему сразу в постель! — тушуется Наташа.

— А чем, ты думаешь, мне придется расплачиваться? Если, конечно, допустить мысль, что до этого вообще дойдет? — цинизм слов царапает горло, душит. Я откашливаюсь и отворачиваюсь к стене. Сама не знаю, на что обижена. Ну, а что? Одним мужиком больше — одним меньше. Подумаешь… Такая незамысловатая логика всем понятна.

— Сашка… Саш, извини. Я правда глупость какую-то сморозила. Это с перепугу — не иначе. Ну, прости дуру, Саш… — Наташа протягивает руки и с силой прижимает меня к себе. Я чувствую легкий исходящий от ее дыхания дух алкоголя и свежий аромат духов.

— Конечно, глупость. Разве не глупо думать, что он через столько лет все еще во мне заинтересован?

— Но ты ведь говорила, что после он тоже к тебе подкатывал? Хотя нет, не слушай меня! Бред это все. И тебе совершенно точно не надо. Не может быть, чтобы не было другого выхода.

— Да, наверное.

На самом деле выхода я как раз и не вижу. А соглашаюсь с подругой лишь для того, чтобы ее успокоить.

— А что, если тебе с ним просто поговорить? По старой дружбе? От тебя же не убудет?

— Господи, Наташка, я ведь тогда его клоуном выставила перед целым взводом.

— Это когда оставила его без трусов в бане?

— Ну да.

— Он сам виноват. Не нужно было на тебя спорить! К тому же, судя по тому, что он потом еще не раз к тебе подкатывал, обошлось без душевной травмы.

— Он слишком мужик для этого. — признаю очевидное.

— Ну? Вот видишь!

— Что ты мне предлагаешь?! — злюсь.

— Так ведь я уже сказала. Поговори с ним.

— Он — профессионал, — вздыхаю тяжело, — и не станет мешать личное с работой. К тому же, господи, Нат… Пятнадцать лет прошло. Я уже не та шикарная красотка, которая вскружила голову солдату. В иерархии мы давно поменялись местами.

— Просто поговори с ним. Прямо сейчас! По горячим следам. Потом, как ты понимаешь, будет поздно.

С сомнением кошусь на подругу. Не знаю, как быть. Тревога за отца звенит внутри, и в какой-то момент этот звон становится таким громким, что заглушает собой все другое. Голос совести, страх, сомнения… Я медленно поднимаюсь.

— Знаешь, думаю, ты права. Мне действительно нужно поговорить с ним.

— Хочешь, я поеду с тобой?

Качаю головой из стороны в сторону — нет. Я не хочу. Потому что не знаю, кем выйду из этого разговора. Вполне возможно, это буду уже не я.

— Я сама.

— Может, тебе лучше взять водителя? Смотри, как у тебя дрожат руки.

— Нет. Я сейчас только переоденусь, а потом поеду прямо к нему…

Меня охватывает странное возбуждение. В доме отца не так уж много моих вещей. Я давно живу отдельно. По хорошему, мне бы заехать к себе, но я не хочу терять время. Поэтому ограничиваюсь найденными джинсами и свитерком. Провожаю Наташу до машины такси и сажусь в свою. Я не знаю, где живет Орлов. И еду к месту, где, по словам адвоката отца, его содержат, решив, что Ринат обязательно будет там. Паркую машину и жду, не уверенная даже, что он на самом деле здесь. Сколько так проходит времени — не знаю. Но когда я теряю всякую надежду, замечаю его внушительную фигуру. Он скрывается в салоне автомобиля так же стремительно, как выходит из здания. Я не успеваю выскочить из своей машины. Поэтому, недолго думая, еду за ним. Чтобы безнадежно отстать на въезде в элитный жилищный комплекс. Дальше нельзя — дорогу перегородил шлагбаум. Чертыхаясь, я бросаю свою БМВ и дальше иду пешком. Территория вокруг домов ограждена красивыми коваными заборчиками. На калитках висят домофоны. К счастью, мне удается прошмыгнуть во двор вслед за молодой парой. Я иду уверенно, будто точно знаю, куда и в отчаянии оглядываюсь по сторонам. Его замечаю практически тут же. Его… и маленькую девочку, которую он держит за руку.

Саша

Первое желание — сбежать. На мгновение оно берет надо мной верх, и я начинаю пятиться. Каблуки туфель вязнут в чем-то мягком. Я моргаю и опускаю взгляд на защитное покрытие, которым теперь устилают детские площадки в целях безопасности. В моем советском детстве о таком даже мечтать не приходилось. Вот не зря я совершенно не скучаю по тому времени. Сейчас жизнь гораздо лучше. Если бы только годы не бежали так быстро…

На секунду теряю равновесие. Выпрямляюсь и будто с разбега наталкиваюсь на его взгляд. Бежать теперь — трусливо и глупо. Заставляю себя держать спину прямо, но подойти все еще не решаюсь. И продолжаю тупо на него пялиться.

Я бы соврала, если бы сказала, что Орлов совсем не изменился. Это не так. Да только возраст ему к лицу. Он из той бесячей породы мужиков, которые с годами становятся только краше. Брутальнее и мощнее.

Ринат опускает руку в карман, заставляя мой взгляд сползти ниже. Оказывается, я совершенно не готова узнать, что у него кто-то есть. А уж тем более дочь. Мой идиотский план на глазах идет трещинами. Я, наверное, выгляжу полной дурой, стоя вот так на краю детской площадки, будто набрав воды в рот.

— Привет.

— Привет. Какая неожиданная встреча.

— Да мы вроде бы уже виделись, — иронично пожимаю плечами и обвожу взглядом его костюм. Ринат еще не успел переодеться, и теперь у меня нет никаких сомнений в том, что задержанием отца руководил он. Мой голос не дрожит просто чудом. И может быть, со стороны я выгляжу даже уверенно. Но градус паники внутри достигает критических отметок, когда я понимаю, что означает участие Рината в том, что произошло. Так просто люди его уровня к таким делам не привлекаются. А значит, все плохо. Все очень-очень плохо. И нет никакой ошибки в том, что случилось. И надежды никакой нет…

— Туше, — он улыбается и достает из кармана телефон. Сверяется с часами на экране. Спешит куда-то? Или прикидывает в уме, когда появится его женушка? Может быть, у меня совсем нет времени, а я стою и как дура молчу. С другой стороны, а что тут скажешь? Все пошло не так, как я себе успела надумать.

— Это — Маша.