Прошлой весной Ройсу передали, где можно встретиться с Алфредом. Он поспешил в Эгбрайтестен и именно там вместе с Селигом и своими людьми вступил в последнее кровавое сражение. Войско короля Алфреда встретило датскую армию у Этандуна и, обратив ее в бегство, преследовало до самой их твердыни. Последовала долгая осада ее, пока наконец воюющие стороны не договорились о мире. Правда, никто не верил, что это перемирие продлится долго, особенно потому, что датчане в прошлом так часто нарушали данные ими клятвы.

Конечно, на этот раз все было немного по-другому, поскольку датский король Гатрум и тридцать его военачальников изъявили желание принять христианскую веру. После того как обо всем было договорено, Гатрум отвел остатки своей армии в Чиппенхем и в этом году вернулся в Восточную Англию, где, если верить слухам, датчане наконец решили осесть в давно покоренных ими землях. Но многие еще хорошо помнили прошлое и продолжали сомневаться в том, что на их землю надолго пришла безмятежная жизнь. Однако были и такие, кто надеялся на это, ведь Алфреду впервые не пришлось платить датчанам подати, чтобы заставить их покинуть Уэссекс. Вместо этого король потребовал прислать ему заложников из новоокрещенных викингов. Кроме того, Алфред наконец признал, что земли к северу от Уэссекса принадлежат датчанам.

Они захватили Западную и Восточную Мерсию и превратили тамошнее население в крепостных, заселили Нортумбрию до самого крайнего севера, а Восточная Англия принадлежала им с самого начала.

Казалось, пришла пора оставить всякую надежду, что когда-нибудь удастся изгнать датчан из страны. Они твердо намеревались остаться жить здесь. Алфред проявил мудрость, признав неизбежное и предприняв все возможное, чтобы превратить существующий мир в долгий и прочный. Единственным способом достичь этого, по его мнению, были бы браки между коренным населением и завоевателями.

– Поэтому Алфред и посылает этих людей к королю Гатруму, - продолжал Ройс. - Их совсем немного, и датчане поймут, что этот маленький отряд не может представлять угрозу для них. Однако он вполне достаточный, чтобы помешать грабителям напасть на епископа. Именно епископ должен договориться с Гатрумом о браках, и остается лишь надеяться, что те трое, которых вновь изберет король Алфред, пользуются благосклонностью властителя датчан.

– С тем, чтобы они могли посоветовать Гатруму не начинать войну, если дело дойдет и до этого, - догадался Селиг.

– Именно, - подтвердил Ройс. - Но теперь посланцам придется вернуться к Алфреду, пока не будет найден новый толмач, а на это могут уйти месяцы. Беда в том, что король не сидит на месте, а объезжает свои владения к западу отсюда, так что потребуется немало времени на то, чтобы его отыскать.

– К чему столько суеты, - небрежно заметил Селит, - когда я могу занять место толмача.

Кристен лишь хмыкнула на это, но Ройс широко улыбнулся:

– Да, ты легко сможешь объясниться с Гатрумом, но кто переведет тебе слова епископа?

Селит слегка покраснел, он совсем забыл об этой досадной “мелочи”.

– Проклятие! Последнее время мне становится все труднее объясняться со здешними жителями, - проворчал он и с упреком обратился к сестре:

– Почему ты не заставила меня выучить язык саксов? Смогла ведь как-то уговорить Эрика и Торалла!

Эрик и Торалл были их младшими братьями, и Кристен напомнила:

– Их легко было убедить и даже приказать, тогда они были совсем маленькими. А ты? В жизни ничего не хотел слушать! - И, не обращая внимания на то, что Селиг пытается что-то возразить, продолжала:

– И к чему тебе понадобилось ввязываться? Тебя это совершенно не должно касаться.

– Да…, сам не знаю, - пожал плечами брат. - Просто у меня будет слишком много свободного времени до того, как приплывет Ивар, так что больше нечего делать, кроме как просидеть за кружкой эля следующие две недели.

Заметив, что почти все женщины по-прежнему беззастенчиво разглядывают ее брата-красавца, Кристен, вздохнув, обратилась к мужу:

– Может, это не такая уж и плохая идея.

– Тебе не кажется. Селит, что ей надоел брат, который вечно путается под ногами и торчит в доме? - усмехнулся Ройс.

– Ничего здесь смешного нет, сакс, - раздраженно бросила Кристен. - Я горячо люблю брата, и ему это прекрасно известно, но мне не нравится, что, когда он здесь, вся работа стоит. Вместо того чтобы послушаться меня, вывести его во двор и сломать нос, ты…

– Но ты в жизни не предлагала такого, - едва удерживаясь от смеха, перебил Ройс.

– А следовало бы.

– Вероятно, мне стоит поехать с ними, - предложил Ройс, - вторым толмачом.

– При твоей-то ненависти к датчанам? Ты наверняка отправишься туда с мечом в одной руке и кинжалом - в другой. Лучше уж сразу выбрать меня, тогда не понадобится второй толмач, поскольку я говорю на обоих языках, - заявила Кристен.

Зеленые глаза мгновенно сузились, явно показывая, что Ройсу не слишком по душе пришлось это предложение. Послать его красавицу Кристен в гнездо грабителей-датчан, много лет жадно хватавших все, что только привлекало их внимание, разорявших страну, убивавших людей? Да он лучше вновь закует ее в цепи, хотя, когда в последний раз Ройс сделал это, она превратила его жизнь в ад.

– Ты никуда не поедешь, - произнес он, глядя на нее горящими глазами, словно подначивая ее вступить с ним в спор.

Прежде чем Кристен открыла рот, вмешался Селит:

– Отец шкуру с меня сдерет, если я позволю тебе отправиться в Восточную Англию без сопровождения целой армии, Крис, и ты это прекрасно знаешь. Да ты и сама не захочешь надолго разлучиться с мужем и детьми. У вас обоих и без того много дел, а вот мне действительно нечем заняться. И кроме того, у Ройса полно людей, знающих кельтский, так что любой может служить вторым толмачом.

– Элфмар вполне подойдет, - согласился Ройс. - Правда, епископу может не понравиться слишком сложная процедура и то, что его слова должны будут пройти через чужие уста не один раз, а дважды, прежде чем достичь ушей короля, - добавил он.

– Что касается этого, - отмахнулся Селит, - вполне вероятно, у короля Гатрума при дворе есть собственный толмач, а я и Элфмар просто будем внимательно слушать все сказанное, чтобы знать, что нас не обманывают и не стараются перехитрить.

– Да, ты, скорее всего, прав, и я поговорю с епископом, но решать будет он, - широко улыбнулся Ройс, показывая, что шутит. - Может, он скорее предпочтет вернуться к Алфреду, чем доверить норвежскому викингу представлять саксов в переговорах с датскими викингами. Ты был бы удивлен, узнав, как много саксов не делают между ними никакого различия.

При этих последних словах Селит рассмеялся:

– Я помню время, когда и ты не видел особой разницы между датчанами и норвежцами!

– Это было до того, как я встретил вот этого викинга, - вздохнул Ройс, притягивая к себе на колени и не думающую протестовать Кристен, что, как отметил Селиг, не так-то легко, поскольку сестра была настоящей великаншей по сравнению с саксонскими женщинами. - У нее есть способ заставить мужчину забыть обо всех войнах на свете, - продолжал Ройс, нежно глядя на жену.