в своём лёгком халатике и со слегка растрёпанными со сна волосами. Отправляясь на работу, она обычно собирала их в «конский хвост», а то и вовсе прятала под косынку — в камбузе второго жилого блока, где проходил её рабочий день, распущенные волосы были под запретом из соображений техники безопасности.

— Пока ещё рано думать об отбытии. — отозвался он, поднимаясь с койки — двуспальной, как и положено в каюте первых «орбитальных» молодожёнов. — «Николу Теслу» только готовят к переброске на орбиту. Вчера с мыса Канаверал сообщили, что доставленный из СССР реакторный блок смонтировали в подготовленном для него отсеке. Так что неделя, максимум две — и нам придётся прощаться.

Он встал, потянулся и подумал, что надо бы сегодня побольше времени уделить тренажёрам, иначе по возвращении на Землю придётся заплатить дорогую цену за лень. Впрочем, когда оно ещё, это возвращение? Командировка (так он по привычке называл то, что предстояло ему и ещё двум десяткам особо отобранных специалистов) грозила затянуться не меньше, чем на полгода. А значит, ровно столько он не увидит молодую супругу. Впрочем, Нине бездельничать не придётся — инженер-кулинар второго блока загружен работой выше головы

Блоками на «Гагарине» назывались отделённые один от другого жилые комплексы — несколько десятков кают, столовая, тренажёрные, спортивные и рекреационные залы, комнаты отдыха, кают-компании, медотсек и прочие необходимые для нормального существования людей службы. Вместимость одного блока составляла около сотни мест, всего таких блоков было пять — и все эти четыре с лишним сотни людей всё время почему-то хотели кушать…

— Сначала вы будете жить на «Тесле»? — спросила Нина. Она уселась перед зеркалом и принялась расчёсывать свои густые тёмно-каштановые волосы. Они непривычно медленно колыхались, подчиняясь половинной силе тяжести, установленной на «Гагарине». Непривычно, поправил себя Дима, по меркам тех, кто живёт внизу, на самом дне земной атмосферы.

…и давно ли он взял привычку отделять себя от них? Всего-то прошло несколько месяцев, как он перебрался на «Гагарин». А ведь успел когда-то!..

— Вслед за нами в точку Лагранжа отправятся первые три отсека «жилого» кольца будущей станции. Они специально изготовлены так, чтобы служить своего рода вагончиками-бытовками, я в таких немало пожил в стройотрядах. Там не слишком просторно, да и тяготения нет, но всё же удобнее, чем на «Тесле». Видел я его каюты — честное слово, в лифте и то больше места!

Сказал — и снова, уже привычно, вспомнил своих любимых «Стажёров», главу «Эйномия. Смерть-планетчики». Эта книга у него с собой, упакована в рюкзак, чтобы сопровождать его в точку Лагранжа. Дима ещё на Земле дал себе слово, что по возвращении из «командировки» найти способ получить авторские автографы на этом экземпляре. Как заметил Лёшка Монахов, узнав о его задумке: когда-нибудь будет библиографическая редкость, раритет, покруче прижизненного издания Шекспира…

Но дело, конечно, не в том — Дима усматривал в сюжете братьев Стругацких удивительное сходство со стремительным развитием его собственной «внеземной» карьеры. Конечно, точка Лагранжа не система Сатурна, но всё же и не геостационарная, и даже не лунная орбиты, триста миллионов километров — это вам не жук чихнул. Правда, они будут там не первыми — на неделю раньше к точке земной орбиты, где будет висеть станция «Лагранж», отправится прыжковый корабль «Эндевор» с экипажем из трёх человек: командира Владимира Джанибекова[2], второго пилота американца Уильяма Поуга[3] и французского космонавта Жана-Лу Кретьена[4], недавно прошедшего полный курс подготовки в калининградском Центре.

Термин «прыжковый корабль» вошёл в употребление недавно с лёгкой руки американцев — они, как давно уже заметил Дима, вообще были склонны изобретать эффектные термины для всего подряд, начиная от какого-нибудь хитрого броска в своём любимом бейсболе, и заканчивая типами межпланетных кораблей. Тем не менее, термин этот пришёлся ко двору — его употребляли в отношении космических аппаратов, предназначенных как для перемещений через «космические батуты» так и для самостоятельных перелётов на сравнительно небольшие расстояния — например, между лунной и земной орбитами.

А через несколько недель вслед за «Эндевором» отправится и он сам, на борту другого прыжкового корабля, «Никола Тесла». Конечно, на Земле рассчитывают прежде получить сообщение от разведчиков, для этого их, собственно, и посылают — но учёные не исключают и того варианта, что связь установить не получится. Но «Тесла» всё равно уйдёт в прыжок, а когда прибудет на место — экипаж «Эндевора» присоединится к Диме и его спутникам, а сам корабль пойдёт на строительный материал для будущей станции. И обратно на Землю троица первопроходцев попадёт не раньше, чем будет смонтирован и запущен «космический батут» — то есть примерно через полгода.

Браслет на левом запястье — плоское кольцо из серого металла со вставками из синего полупрозрачного пластика и крошечным экранчиком электронных часов, на котором перемигивались зелёные светящиеся цифры, коротко пискнул. До назначенного брифинга (вот ещё одно заморское слово, с некоторых пор вошедшее в употребление здесь, на «Гагарине») осталось десять минут. Следовало поторопиться. Дима чмокнул жену в плечо, с которого как раз сползла ткань халата, подхватил полотенце и скрылся в санузле.

Места здесь было ещё меньше, чем в пресловутом лифте: раковина, унитаз с толстым пневмошлангом для принудительного удаления отходов, полочка, в гнёздах которой держались пузырьки с шампунями и жидким мылом и ещё какими-то пахучими жидкостями — почти всё принадлежит Нине. Над раковиной имел место встроенный в стену шкафчик, где хранятся зубные щётки, расчёски и его, Димы, электробритва — дверки шкафчика зеркальные, в точности как в общежитии на Земле, в подмосковном Калининграде, где он прожил последние полтора года. Дима стащил с запястья браслет и положил на полку — браслет при этом протестующе пискнул, напоминая, что у владельца есть десять минут, чтобы надеть его снова, после чего аксессуар сначала предупредительно заверещит, замигает, а ещё через пять минут подаст сигнал тревоги в диспетчерскую станции, и тогда у растяпы будут неприятности. Ничего не поделать, таков порядок — браслет требовалось носить постоянно, кроме данных о состоянии здоровья владельца, он непрерывно транслировал сигнал, по которому можно было определить его местоположение.

Справа от раковины и шкафчика располагался совсем уж узкий пенал душа. Дима скинул одежду, задвинул за собой — шторки из полупрозрачного матового пластика и включил воду. При этом автоматически заработала вытяжка под ногами — лёгкий поток воздуха, уносящей капли использованной воды, приятно холодил ступни и щекотал ноги. Вытяжка была установлена на случай ослабления или даже полного исчезновения гравитации — нельзя же позволить воде разлететься мелкими и крупными, порой