– Господин адмирал флота, я так понимаю, речь идет не о новых оружейных системах, разработать которые нам просто не успеть, а о снарядах и боеголовках к уже имеющимся орудиям, ракетам и торпедам? – Джефф решил перевести дискуссию в практическое русло.

– Это было бы идеально, – согласился с таким выводом Князев.

– Тогда нам нужно знать, критичен ли для вас захват вражеской техники и вооружений в относительно исправном состоянии, или речь идет только о сохранении жизней личному составу противника?

– Техника кваргов нас не интересует, – категорично ответил Нельсон, – после сражений в системах звезд Ран и Каппы Кита этого добра у нас более чем достаточно.

– А техника жаберов? – уточнил профессор.

– Тоже нет. У нас уже есть их крейсер, пусть и изрядно поврежденный, но толку с него мало – мы куда быстрее и надежнее получим новые технологии от имперцев, чем будем сами ковыряться в менее продвинутых изделиях жаберов.

– Тогда задача существенно упрощается, – улыбнулся Джефф, чуть не потирая руки от удовольствия, а в его глазах мелькали хорошо знакомые мне огоньки. Решать подобные ребусы инженер любил и, что важно, блестяще умел. – Думаю, даже переделывать придется не так уж и много.

– У вас уже есть концепция нового оружия, полковник? – удивился Князев, знакомый с Джеффом куда хуже меня.

– Пока только идея, господин начальник генштаба, – ответил Джефф, на лице которого явно читалось то, что параллельно с разговором он уже активно обдумывает только что возникшую мысль, – и, как я уже говорил, это будет не оружие, а боеприпасы. Суть проста – мы должны отказаться от классической конструкции боевой части снаряда или торпеды, направленной на пробитие брони и разрушение внутренней структуры атакуемой цели или на поражение личного состава. Сосредоточиться следует только на уничтожении оружейных и двигательных систем, ну и, по возможности, средств управления и связи.

– И вы знаете, как этого добиться? – в вопросе адмирала Фултона явственно звучал интерес.

– Естественно. Теоретически тут нет ничего сложного, хотя на стадии практического воплощения наверняка возникнет масса проблем технического характера, но, я уверен, все это решаемо. Возьмем, к примеру, боеголовку противокорабельной торпеды. Что мы имеем сейчас? У нас есть трехкомпонентная боевая часть. При контакте с бортом корабля противника срабатывает кумулятивный заряд, прожигающий броню и позволяющий боеголовке проникнуть внутрь. Далее почти одновременно вступают в действие фугасная часть заряда и кассета с капсулами, содержащими активную боевую субстанцию производства ящеров. В результате мы имеем комбинированное поражение внутренней структуры корабля, с которым, как показало боевое применение этих боеприпасов, кваргам не так просто справиться. Весьма эффективное оружие, но сейчас нам нужен совершенно другой результат. Если мы не хотим уничтожать экипаж, то боеголовке совершенно противопоказано проникать во внутренние отсеки корабля, а значит, действие всех поражающих факторов, возникающих при ее срабатывании, необходимо направить не внутрь корпуса, а параллельно борту. Таким образом, мы нанесем критические повреждения всем системам, размещенным на броне или непосредственно под ней в технических отсеках, но не затронем обитаемые объемы корабля противника. Расход боеприпасов при таком подходе, конечно, вырастет в разы, но в результате вместо уничтожения корабля противника мы сможем превратить его в бесполезную покореженную бочку, неспособную вести боевые действия, но с живым экипажем внутри. Ну а дальше… Насколько я помню, у Каппы Кита при захвате орбитального терминала была весьма успешно опробована тактика применения абордажных роботов с нелетальными боеприпасами, предложенная майором Лавровой, э… прошу прощения, на тот момент еще капитаном Котовой.

Участники совещания некоторое время молча переваривали полученную информацию.

– И сколько времени по вашей оценке потребует воплощение этой концепции в реальные боеприпасы в артиллерийских погребах наших кораблей? – нарушил паузу Нельсон.

* * *

Первая волна торпед добралась до противоторпедной сети, которой кварги пытались прикрыть строй своих кораблей. По сравнению с плотностью той завесы, которую был способен выставить ударный флот противника у звезды Ран, эта сеть выглядела не слишком представительно. Два стандартных авианосца не могли вместить достаточное количество зондов-сканеров и истребителей, не говоря уже о специализированных носителях зондов, которых здесь у противника просто не было.

Здешние кварги уже были в курсе наших последних тактических наработок. Судьба ударного флота противника, имевшего удовольствие испытать их на себе у звезды Ран, оставалась для военного руководства кваргов неизвестной, но у Каппы Кита мы эти тактические приемы тоже применяли, а там свидетелей осталось много, так что удар торпедами с разделяющимися боеголовками по сети сканеров и истребителей оказался для противника вполне ожидаемым. Вот только ничем это знание кваргам помочь не могло – слишком неравными оказались силы.

Торпеды сбросили защитные обтекатели, и из головных частей каждой из них к целям устремились по двадцать малых ракет. Слабо защищенные беспилотные зонды-сканеры, составлявшие бо́льшую часть противоторпедной сети, исчезали во вспышках взрывов ровно так же, как это бывало и раньше, а вот имевшие хоть какую-то броню истребители кваргов не взрывались. Новые боеголовки ракет не пробивали даже их тонкую, исключительно противоосколочную защиту. Люди полковника Джеффа хорошо знали свое дело, и поражающие элементы, как и вся мощь взрыва боевой части ракеты, расходились в плоскости, параллельной борту истребителя, лишь слегка деформируя его, но снося при этом все, что хоть на несколько сантиметров выступало из корпуса боевой машины. Три-четыре таких попадания, и истребитель полностью терял способность вести бой. Лишенный оружия и сканеров, с поврежденной двигательной установкой, он превращался большую спасательную капсулу для своего пилота.

– Первая волна отработала штатно – доложил командир «Невидимок». – Сеть уничтожена. Пятьдесят семь небоеспособных истребителей противника дрейфуют среди обломков.

– Позже подберем. Сейчас не до них, – ответил я офицеру.

– Вторая волна выйдет к целям через три минуты. Третья – через пять.

Во второй волне шли торпеды в противозенитном исполнении. Их Джеффу и Штейну вообще не пришлось переделывать – эти боеприпасы и так были заточены на уничтожение орудий ближней обороны и пусковых установок зенитных ракет, и не несли непосредственной угрозы экипажам кораблей, ну или, как в данном случае, орбитальных крепостей противника.

Кварги довольно быстро поняли, что наш первый удар нацелен не на корабли, а на орбитальные крепости. Даже лишившись противоторпедной сети и не имея возможности ее восстановить, они попытались помочь атакуемым малоподвижным бронированным гигантам, открыв заградительный огонь главным калибром по приближающимся торпедам. Но без должного целеуказания точность их огня оставляла желать лучшего, и потери торпед оказались чисто символическими.