только Виктор снова набросился на манящее женское тело и сжал его в своих железных объятиях. Покрывая шею и грудь девушки липкими поцелуями, он громко сопел, а его руки грубо лезли в самые интимные места. Что было сил, Медея оттолкнула его:

– Пошел вон! – лицо ее выражало высшую степень омерзения.

– Ах ты, стерва, – прошипел он, сдёргивая с себя рубашку.

– Не подходи, – тихо проговорила красавица, пытаясь нащупать рукой штопор, но попался бокал с вином.

Не отдавая себе отчета, она швырнула фужер в голову полураздетого животного и – промахнулась. Бокал ударился о противоположную стену, разбился, вино, словно, кровь потекло по стене множеством тонких ручейков, стремящихся из большого алого пятна.

Вдруг огромная фигура «хищника», собирающегося напасть на свою жертву, замерла и покачнулась. Ярость медленно сползла с его лица, уступив место страху. Все черты приняли жалкое умоляющее выражение, рот начал жадно глотать воздух, пальцы на руках задрожали. Наконец, тело громко рухнуло на пол и затихло.

– Похотливое животное! – презрительно произнесла Медея, словно ожидавшая подобного исхода, и, облегченно вздохнув, обессиленная опустилась в кресло. Просидев без движений и мыслей, несколько минут, она решила проверить пульс лежащего. Пульса не было.

– Какая нелепая смерть! – иронически улыбнулась шикарная женщина и, озабоченно вздохнув, добавила, – Но что мне делать с телом?

На ремне покойного крепился мобильник. Красавица нашла в нём записную книжку. Первым значился некий Андрей Водитель.

«То, что нужно!» – подумала Медея и позвонила.

– Андрей, вы ведь водитель Виктора Михайловича? – заговорила она взволнованным дрожащим голосом, – приезжайте, пожалуйста, как можно скорее! Боже мой, Виктору Михайловичу плохо – он упал, пожалуйста, приезжайте!

– Выезжаю! Вызови скорую! – крикнул в трубку ошеломленный Андрей.

– Мы танцевали, – нервно рассказывала красавица доктору, полицейскому и побледневшему водителю, – и вдруг он остановился, задрожал, упал…

– Пульса нет, – констатировал врач, – Будем составлять протокол.

Девушка в испуге вскрикнула.

Когда все формальности были выполнены, водитель увёз тело.

–Наконец-то, – облегчённо произнесла Медея, закрывая дверь.

На утро красавица проснулась в прекрасном расположении духа. Воспоминания о погибшем на глазах мужчине нисколько не тревожили её.

За окном весело и ярко сияло солнце, играло лучами с окнами домов и витринами магазинов. Чистое голубое небо простиралось над раскалённой землей и обещало хороший день, лишь вдалеке у горизонта чернелась широкая злая туча.

Вкусно позавтракав, Медея решила пойти искупаться в ближайшем озере, что находилось в пяти – шести километрах от дома. И взяв всё необходимое, она беззаботно вышла на улицу.

Оставив вещи на берегу, красивая женщина, привлекая внимание своей грацией, медленно вошла в воду и поплыла к другому берегу. Прохлада нежно ласкала тело, разгоряченное под солнцем.

– Девушка, а где я мог вас видеть? – заигрывающим тоном спросил подплывший молодой человек.

– В гробу в белых тапках, – грубо ответила Медея и подумала: «Какой уродец, и туда же! Не по Сеньке шапка!»

Бросив гневный взгляд на парня, красавица хлопнула ногой по воде и отплыла в сторону.

Она вышла на противоположном берегу и стала отжимать мокрые густые волосы. Неожиданно почувствовала сильный удар изнутри – в глазах потемнело. Девушка медленно опустилась на траву. Недомогание скоро прошло, лишь на сердце осталось какое-то недоброе предчувствие.

Ветер усиливался, черная туча подходила всё ближе.

Вернувшись домой, Медея устало опустилась в кресло. Сердце разрывалось от тоски и тревоги. Включился телевизор – диктор взволнованно сообщала: «Два часа назад ужасная трагедия в центре Москвы унесла жизни…»

Истошный крик вырвался из груди красавицы, и сознание оставило её.

Когда она пришла в себя, телевизор по-прежнему работал, шли новости. Медея стеклянными глазами смотрела в экран. Он показывал именно то здание, где и должен был в эти минуты находиться Игорь.

«По первоначальным подсчетам взрыв унёс более ста жизней…» – слышался голос диктора.

«Одна из этих жизней принадлежала мне! Мне!» – Медея громко заплакала.

– Ведь я знала, что это случится! Как я буду жить без него?! Одна! Опять одна! Снова одинокое жалкое существование!

В этот момент взгляд её остановился на зеркальном отражении. Плачущая женщина, по-прежнему оставалась необычайно красивой и яркой, слёзы не портили её, а лишь открывали слабость характера.

– Я должна справиться с этим! – решительно сказала себе Медея. Она вытерла слёзы и, покопавшись в гардеробе, нашла короткое чёрное платье. Пытаясь справиться с душившим горем, красавица выбежала из дома и направилась, куда глаза глядят.

Темнело. Погруженная в мрачные мысли, она не видела ничего вокруг, лишь различала шум улиц, голоса людей. Откуда-то доносились звуки старинного романса:

О чем, скажи, твое стенанье

И безутешная печаль?

Твой умер друг или изгнанье

Его умчало в синю даль?

Когда б он был в стране далекой,

Я друга бы назад ждала,

И в скорбях жизни одинокой

Надежда бы еще цвела…

Громкий сигнал автомобиля и визг тормозов заглушили музыку, и пробудили Медею. В стороне от неё, на проезжей части, стоял чёрный легковой автомобиль с распахнутой дверцей. На дороге недвижно лежала сбитая насмерть женщина. Ошеломленный водитель сидел около её головы и дрожащими руками набирал на телефоне номер скорой, губы его нервно дёргались.

Сердце Медеи больно сжалось в комок. Неожиданно для себя она рванула на другую сторону улицы и побежала дворами, точно спасаясь от собственной души.

Остановиться её заставила только ритмичная танцевальная музыка, доносящаяся из подвала.

«Ночной клуб «Бизон». – прочитала красавица.

Всю ночь она неистово предавалась громким ритмичным звукам, пытаясь с помощью энергичного танца освободиться от горя, страданий и черноты, густо заполнивших всё её существо. Часто моргающий свет отключал сознание, туманил разум.

Ранним утром какой-то мужчина повез её к себе «на чашечку кофе».

Когда они вошли в квартиру, он крепко обнял девушку и больно поцеловал шею.

– Я не хочу, – безразлично сказала она.

Он не стал с ней спорить – уронив красавицу на постель, грубо овладел ею.

Медея, словно попав в круговорот какой-то неуправляемой высшей силы, с наслаждением отдалась этой грубой любви двух тел и холодной битве безразличных озлобленных сердец.

Когда хмель сладострастия сошел, Медея с интересом осмотрела своего противника. Это был молодой симпатичный мужчина с чёткими чертами лица. Он спал.

Его случайная любовница тихо поднялась с постели и достала из бара открытую бутылку красного вина.

– Какое противное! – поморщилась красавица, пригубив из низкого хрустального бокала. Затем, смерив спящего презрительным царственным взглядом, выпустила бокал из рук. Хрусталь звонко разбился об пол, вино растеклось, окрасив осколки кроваво-красным цветом. Мужчина вздрогнул и затих.

Спокойно одевшись, роковая женщина проверила отсутствие пульса у своей жертвы и, беззаботно выдохнув, отправилась домой.

Дома