— А по-моему, тебя просто унизили! — с жаром заявила Лора Данби.

Пол Данби, который как ни в чем не бывало взбивал в большой миске майонез, поднял голову и ласково улыбнулся грозно подбоченившейся жене. Утром, перед уходом на работу, Лора являла собой образец современной деловой женщины-адвоката, но после утомительного рабочего дня и купания младшей дочери ее внешность претерпела довольно существенные изменения. Светлые волосы растрепались и встали дыбом вокруг раскрасневшегося лица. Из сшитого на заказ строгого костюма, который приличествует адвокату, она переоделась в шорты и матроску.

— Выглядишь очень сексуально, — заметил Пол.

— Денис Фултон! — Его жену не так-то просто было сбить. — Что он понимает в кулинарии? Он украл у тебя рецепт!

— Он спросил у меня разрешения, и я с радостью позволил ему опубликовать мой рецепт. В конце концов, какая разница? После публикации кулинарный рецепт все равно становится общим достоянием. Ты ведь юрист. Как ты можешь с такой легкостью разбрасывать необоснованные обвинения?

— Необоснованные, как же! Пусть твой Фултон и не нарушил закон, он поступил нечестно. Присвоил твой замысел! Мог бы, по крайней мере, упомянуть о тебе. Человек, который не сознается в таком мелком обмане, скорее всего, не скрывает и более серьезные преступления! — Лора тряхнула головой.

— Но Денис Фултон в самом деле крупный специалист в области высокой кухни, он много знает и пользуется большой известностью.

— Ты ничем не хуже его! А если твой Фултон такой ловкач, пусть-ка сочинит собственные рецепты!

Видя, в каком состоянии жена, осмотрительный Пол Данби не стал напрасно тратить время на спор. Он решил перевести разговор на другую тему.

— Я скажу тебе, кто лучше, чем мы с Денисом Фултоном, вместе взятые, — заявил он, постучав ложкой по краю миски и стряхнув остатки майонеза. — Улли Рихтер, шеф-повар Эрика. Лично я жду не дождусь субботы. Даже если торжественное открытие и не совсем удастся, мы, по крайней мере, погуляем по Спрингвуд-Холлу. Говорят, Эрик не поскупился на реставрацию. Он пригласил консультантом Виктора Мерля, ну, знаешь, знаменитого искусствоведа. Везде все только самое лучшее! Да, вечер будет незабываемым!

— Как вы можете? Как вы можете шутить на такую тему?

Крик послышался из-за спины Лоры. На кухню ворвалась Эмма Данби в грязных бриджах для верховой езды и свитере с вышитой на нем лошадиной головой; она злилась, как только способны злиться одиннадцатилетние девочки. Ее веснушчатое лицо раскраснелось от возмущения. Судя по слабому запаху конюшни, проникшему на кухню вместе с девочкой, она только что вернулась после работы в приюте Элис Батт. Родители посмотрели на нее с ужасом.

— Милая, он не шутит на такие темы, — поспешно заявила Лора. — Мы с папой понимаем, что ты сейчас чувствуешь…

— Ничего вы не понимаете! Ни о чем другом говорить не можете, только о еде! — Последнее слово Эмма произнесла с крайним отвращением, отчего ее отец вздрогнул. — Тот страшный человек собирается закрыть приют! — Из глаз Эммы ручьем хлынули слезы. — И всех животных придется усыпить, потому что никто не хочет их брать! Они очень старые, и некрасивые, и не могут работать! Посмотрим, как вы запоете, когда сами станете старыми, некрасивыми и не сможете работать, и никто не захочет взять вас к себе! Я ненавижу Эрика Шумахера и искусствоведа, и вообще их всех! Надеюсь, в субботу случится что-нибудь ужасное и их поганое торжественное открытие сорвется! Вот бы кто-нибудь отравился их едой и умер!

— Сэр, разрешите обратиться?

— У вас что-то срочное? — спросил старший инспектор Алан Маркби, продолжая подниматься по лестнице к своему кабинету.

Констебль Джонс не сдавалась:

— Да, сэр, по-моему, дело срочное!

Он остановился, так как доверял здравому смыслу своей подчиненной.

— Говорите. Только покороче!

— Он вернулся, — спокойно произнесла Джонс. — Тип, который в прошлом году болтался вокруг школ и выслеживал одиноких детей.

— Вот как? — Маркби помрачнел. — Да, Джонс, это серьезно.

Как правило, в полицейских участках имеются списки разного рода извращенцев с указанием совершенных ими преступлений. Извращенцы бывают разные. Скажем, эксгибиционисты или любители говорить непристойности по телефону по большей части люди психически неустойчивые, неуравновешенные или откровенно больные. Но попадаются и настоящие серьезные преступники, моральные уроды.

Особенно опасны те, кто выбирает своими жертвами детей. Они обычно не один день крутятся на одном и том же месте, к тому времени, как кто-то замечает их и звонит в полицию. Например, они слоняются возле школ, игровых и спортивных площадок и выслеживают детей, которые играют или идут домой в одиночку. Иногда они медленно едут на машине вдоль тротуара и предлагают подвезти ребенка или даже пытаются втащить его в машину. Извращенцы-педофилы — кошмар любого полицейского. Часто, очень часто их «прогулки» заканчиваются изуродованным маленьким трупом и осиротевшими, безутешными родителями.

В прошлом году встревоженные родители детей из разных школ сообщили, что видели какого-то мужчину, который крутился вокруг учебного корпуса, его же часто видели в парке, возле игровых площадок. Судя по всему, машины у него не было. Он передвигался пешком. Согласно описаниям, ему было под пятьдесят, лысеющий мужчина в темно-синей нейлоновой куртке с красными и белыми полосами на рукавах и в джинсах. В двух случаях свидетели заметили у мужчины за плечами рюкзак, из тех, что распродаются в армейских магазинах. Они сделали вывод, что подозрительный субъект ночует под открытым небом.

Несмотря на то что полиция немедленно выехала на место, найти подозрительного типа не удалось. Видимо, преступника спугнули, потому что его довольно долго не было видно. Словесный портрет был передан в полицейские участки соседних районов, все надеялись, что больше никогда о нем не услышат. Выходит — ошиблись.

— Нам позвонил директор школы Короля Карла Мученика. — Джонс помахала блокнотом. — По его мнению, тип тот же самый. Он по-прежнему носит темно-синюю куртку с полосками на рукавах, хотя куртка стала гораздо грязнее. Кроме того, сейчас на нем кепка. Он заговаривал с детьми — предлагал показать щенков. В общем, действовал так, как обычно поступают извращенцы. Но потом он увидел, что его заметила чья-то мамаша, и сбежал. Обеспокоенная мать, некая миссис Мэйхью, пошла в школу и рассказала о происшествии учительнице. Кроме того…

Джонс перевернула страницу блокнота.

— Сегодня утром нам позвонил один местный фермер и сообщил, что обнаружил в своих владениях шалаш, нечто вроде тайного укрытия. Причем в шалаше совсем недавно ночевали. Он бы не стал поднимать шум — мало ли в наших краях бродяг, которые ночуют под открытым небом. Но какой-то мужчина подозрительного вида явился к ним на ферму, видимо высматривал, что плохо лежит, но, заметив хозяйку, притворился нищим. К счастью, фермерша описала его приметы. По ее словам, это был мужчина среднего возраста, очень грязный, неряшливый, давно не бритый. Одет в темно-синюю замызганную куртку, с полосками на рукавах. Похоже, сэр, это один и тот же тип.