Дорога, перевалив через гребень, пошла вниз. Уже виднелись дома. Поселок с возвышенности казался овалом, разделенным на ломтики дорогами и улицами. В центре на площади возвышался минарет мечети.

– Почти пришли, – пробормотал Фазиль, обращаясь, за неимением другого собеседника, к ишаку, – что, рад небось?

Тот, словно понимая, о чем речь, весело дернул головой и прибавил ходу, стремясь поскорее вернуться домой, скинуть с себя эту порядком надоевшую ему ношу и отдохнуть. Проводник тоже утомился за сегодня, тем более что с раннего утра почти ни разу и не присел.

– Да, вижу, что рад, – улыбнулся Аббасов, – раз так, то – вперед!

Мирная картина поселка неожиданно была нарушена свистом минометных снарядов. Еще до того, как первые из них долетели до земли, погонщик ишака понял, что к чему. Долгие годы жизни в почти непрекращающихся военных условиях научили местных жителей оперативно реагировать на столь характерные звуки. И правда – спустя несколько секунд стали появляться первые результаты минометного обстрела.

Между домами обозначились первые разрывы – облачка беловатого цвета. Фазиль огляделся – стреляли, несомненно, с армянской стороны. Оно и понятно – с какой стати своим стрелять по своим? Первые взрывы, прозвучавшие словно гром с ясного неба, быстро превратились в сплошную канонаду. Удары минометов все гуще засыпали поселок. Причем снаряды ложились совсем неподалеку от человека с ишаком.

– Придется пережидать, – заключил погонщик, видя, что и его может запросто зацепить осколком.

У него было предостаточно опыта, в том числе и военного, так что сейчас стоило подумать о том, где можно укрыться. Он огляделся и, увидев подходящее место, немедля подался туда. Укрытие представляло собой русло пересохшего ручья. Когда он тут протекал, погонщик не имел ни малейшего представления. Во всяком случае, еще когда он был мальчишкой, здесь было сухо, как в пустыне. А вот для того, чтобы укрыться от опасных гостинцев со стороны противника, эта балка подходила очень даже неплохо.

– Давай, шевелись! – закричал Фазиль, увлекая за собой ишака. – У меня нет времени тебя уговаривать.

Но на этот раз всегда покладистое животное никак не хотело подчиняться. Может быть, ишак, оказавшись поблизости от дома, решил, что сейчас его поволокут на очередную работу, может, еще что, но он намертво уперся, не желая сходить с места. Разрывы усиливались.

– Вот же упрямая скотина! – в сердцах вскричал погонщик. – Сам хочешь загнуться, так и меня угробишь. Ох, горе мне, горе…

Он принялся что было сил тащить ишака в балку. Препирательства человека и животного окончились тем, что хворост рассыпался. Это вызвало еще больше упреков со стороны хозяина. Однако разорвавшийся вблизи снаряд спугнул ишака, и он стал менее упрямым. В результате его все же удалось спровадить в сухое русло.

– Вот так-то будет лучше, – тяжело дыша, произнес погонщик, слушая, как неподалеку продолжаются взрывы мин, перемежаясь с криками раненых и звоном стекол. – Пока можно и покурить.

Он похлопал себя по карманам. Достав пачку, Фазиль убедился, что там оставалась как раз последняя сигарета. Под грохот канонады он закурил и откинулся на спину, глядя в синее небо. Заняться все равно было нечем, оставалось ждать.

Долго разлеживаться ему не пришлось. Обстрел с армянской стороны продолжался еще пару минут и окончился столь же внезапно, как и начался.

Полежав еще несколько минут для страховки, Фазиль Аббасов выбрался на край балки, глянул вниз, на дорогу. По дороге пылил микроавтобус. Это была карета «Скорой помощи», но, в отличие от привычного европейцу красного креста, ставшего стандартным опознавательным знаком, на этом авто красовались таких же размеров красные полумесяцы. Этому находилось весьма простое объяснение, поскольку азербайджанцы – мусульмане суннитского толка, и красных крестов на каретах «Скорой помощи» там не может быть по определению.

– Странно, – хмыкнул погонщик, – что бы ей там делать?

Его удивление вызвало то, что машина шла не из глубины Азербайджана, а от линии азербайджанской обороны, то есть со стороны окопов и Лачинского коридора.

– А может, просто машина оказывала там помощь и теперь возвращается? – пожал плечами Фазиль. – Да, видимо, так и есть…

Впрочем, ему теперь было не до того. Сейчас важным было побыстрей добраться до дома. Что там – он не знал, так что оставалось надеяться на лучшее. Кое-как собрав хворост, он двинулся в поселок. Идя по улицам, Аббасов наблюдал печальную картину разрушений. Наконец мучительный путь окончился, и он со вздохом облегчения оказался у своих ворот.

Вихрем ворвавшись во двор, он понял – все нормально. Его дом не пострадал, все было цело. Однако два соседских беда не обошла стороной. Крики и плач, доносившиеся с соседних дворов, заставили вздрогнуть. Гюльнара, женщина сорока лет, навсегда закрыла глаза. По поселку погибло четверо, но множество людей получили ранения разной степени тяжести.

Микроавтобус «Скорой» уже стоял у соседнего дома. Да, сегодня в поселке медицинская помощь требовалась многим. Там мелькали белые халаты.

Возмущение жителей поселка не знало границ. Группы обозленных людей выкрикивали слова проклятий.

– Сволочи!

– Убийцы!

– Вы прячетесь, стыдясь показать свои шакальи лица! Вы только и можете, что обстреливать мирные поселки!

Рауф Ибрагимов, купивший недавно машину, сейчас стоял у ворот, произнося все ругательства, которые знал. «Опель», купленный им каких-то десять дней назад, уже не подлежал восстановлению. Взяв соседа за руку, Рауф тыкал в груду железа пальцем, задавая один и тот же дурацкий вопрос:

– И кто мне заплатит за это?

Машина у Рауфа не была застрахована, и надеяться ему, понятно, было не на что. Это приводило его в состояние, граничащее с исступлением. Бормоча ругательства, он поднимал то осколок стекла, то искореженную дверь и бестолково хлопал глазами, начиная понимать, что в ближайшие годы новое авто ему явно не светит.

Доктор «Скорой помощи» занимался своим делом, бинтуя раны тем, кто имел несчастье подвернуться под миномет. На первый взгляд этот турок мало соответствовал своей профессии – грубый мужчина неприятной внешности. Он настолько густо зарос волосами, что только узкий лоб и глаза оставались свободными от зарослей.

Еще со времен армяно-азербайджанского конфликта Анкара негласно переправляла в Баку «гуманитарную» помощь различной скорострельности и калибра, а также военных советников. Согласно международным нормам, теперь поставки оружия и боеприпасов в зону конфликта категорически запрещены. За этим пристально смотрят иностранные наблюдатели – в случае нарушений можно и санкции ООН схлопотать. Но медики-волонтеры из Турции вполне могут присутствовать на азербайджанской территории – гуманитарную помощь никто не запрещал.

«Скорая помощь» в том же Азербайджане – структура сугубо частная. Подобные медицинские службы здесь существуют с конца 90-х. Все очень просто – берется подряд на медобслуживание определенной территории у государства, и за это получают деньги из бюджета. Хозяин предприятия, по слухам – отставной генерал, проживал где-то в Баку и на границе с Карабахом появлялся весьма редко. Да и что ему тут делать? Тем более, здесь работал гражданин Турции Хасан Керимоглу, который все решал на месте. Кроме этого микроавтобуса в районе действовало еще несколько неотложек.