Согласно советским законам, отпуск по беременности и родам женщинам — работницам, служащим и колхозницам, родившим одного ребенка без каких-либо осложнений, — был установлен в количестве 112 календарных дней (56 до родов и 56 после). По истечении послеродового отпуска женщине предоставлялся дополнительный отпуск без сохранения заработной платы с сохранением трудового стажа до достижения ребенком возраста одного года. Кормящим матерям и женщинам, имеющим детей в возрасте до 1 года, предоставлялись через каждые три с половиной часа работы дополнительные оплаченные перерывы для кормления ребенка. В случае заболевания ребенка мать освобождалась от работы с выплатой пособия за счет социального страхования.

Итак, почти два месяца после родов моя мама (как и миллионы других советских рожениц) постоянно находилась с новорожденным. А когда срок отпуска истек (в начале апреля) и она вышла на работу, то ребенка (то бишь, меня) она сначала оставляла дома одного (мама работала поблизости — дворником в ЖЭКе № 9, который находился в пяти минутах ходьбы от нашего дома), а потом, когда потеплело, стала брать меня с собой на работу (я лежал в коляске, купленной родителями у кого-то из знакомых). Правда, спустя какое-то время коляску украли, когда мама оставила ее в подъезде нашего коммунального дома. Пришлось покупать новую коляску.

Коляски. Считается, что промышленное производство российских колясок было начато в 1949 году, когда по правительственному приказу из Германии был привезен образец немецкой коляски. Коляска была детально изучена, и по ее образу и подобию стали создавать советские модели колясок того времени. По всей стране было открыто 50 цехов для производства «детского транспорта».

В начале 60-х годов появляется новшество — прогулочная коляска нового типа: с высокой посадкой, на больших колесах, в которой уже нельзя лежать, а можно только сидеть, глубоко откинувшись. Коляски прямоугольной формы с низкой посадкой по-прежнему широко используются, но зато появляются коляски с высоким дорожным просветом.

К середине 70-х коляски уже перестали быть редкостью и стали доступны каждой семье: многие заводы наряду с военной и промышленной техникой поставили коляски на поточное производство. Один только «Дубненский машиностроительный завод» с 1953 по 1990 год выпустил 4,5 миллиона штук.

В те годы в СССР было два типа колясок — советские и импортные немецкие (ГДР). Судя по всему, это были коляски всемирно известной немецкой компании «Цекива». В отличие от немецких, советские коляски были более громоздкими и менее удобными, но зато более дешевыми, что было весьма существенным фактором в пользу их популярности. Поэтому лично меня родители возили в коляске отечественного производства.

В 1975 году на ДМЗ «Камов» (Московская область) были созданы принципиально новые детские коляски, а в 1977 году эту модель удостоили высшей награды ВДНХ — золотой медали и государственного Знака качества. В 1979 году завод становится головным предприятием министерства и ведущим в Союзе по детским коляскам. Ему поручается проведение испытаний всех видов детских колясок, производимых пятьюдесятью двумя заводами страны.

Согласно рассказам мамы, она кормила меня грудью. Хотя в магазинах было полно различных детских питательных смесей с симпатичными карапузами на этикетках. Назывались они «Молочные смеси» и стоили копейки.

Смеси. В пятидесятые и шестидесятые годы в СССР они активно применялись при кормлении детей раннего возраста. Производились в основном в СССР. Разница с производимыми в современной капиталистической реальности весьма существенная. В чем? Во-первых, в них не было «химии», во-вторых — как уже говорилось, цены были символические, поскольку «бабки» на детях в СССР никогда не делали, это считалось в высшей степени делом аморальным.

Питательные детские смеси — это порошкообразные продукты, полученные либо из одного крахмалсодержащего сырья, либо с добавлением сухого молока, сахара, овощных и плодовых порошков. Они применялись для кормления детей раннего возраста, в т. ч. при искусственном вскармливании ребенка.

В зависимости от входящих компонентов смеси выпускались следующих наименований: отвары — рисовый, овсяный, гречневый; молочные смеси — рис, овес, греча; молочные каши — каша манная 5 %-ная на цельном молоке, каша манная 10 %-ная на цельном молоке; молочно-мучная смесь № 1 и № 2; овоще-мучная смесь витаминизированная; рисово-молочная смесь с морковью; пшеничная мука с овощами или с тыквой, или с яблоками; рисовая мука с овощами или с тыквой, или с яблоками; гречневая мука с овощами или с тыквой, или с яблоками; толокно с овощами или с тыквой, или с яблоками.

В состав питательных детских смесей с овощами и плодовыми порошками входил сухой отвар шиповника, повышающий С-витаминную активность продуктов. Питательные детские смеси выпускались по утвержденным рецептурам.

Смеси расфасовывались в металлические банки из белой жести или в комбинированные коробки, корпуса которых были изготовлены из специального картона, а крышки и дно из белой жести. Внутренняя поверхность картонной банки имела накат из алюминиевой лакированной фольги; в случае использования нелакированной фольги внутрь банки вставлялся пакет из пергамента или подпергамента, такие же пакеты вкладывались и в металлические банки. Расфасовывались смеси по 150, 250 и 300 грамм. Банки и коробки оформлялись этикетками и упаковывались в дощатые или фанерные ящики весом нетто до 24 килограмм.

Питательные детские смеси должны были удовлетворять следующим требованиям: внешний вид — порошкообразный продукт от белого до кремового цвета различных оттенков; смесь должна проходить через шелковое сито № 27 не менее чем на 95 %; содержание влаги 5,5—10,0 %; содержание сахара в смесях, в рецептуры которых не входит сухое молоко и сахар, должно быть в пределах 4–5 %, а в рецептуры которых входит сахар и сухое молоко — 17–43 %.

На этих питательных смесях выросли миллионы советских детей, в том числе и те из них, которые чуть позже станут либералами и будут воротить носы от всего советского, называя его презрительно «совком». Образчик такого либерала — рок-музыкант Андрей Макаревич, рассказ которого нас ждет впереди. А пока приведу другие комментарии — из Интернета, под заголовком «Экстрим для младенцев. Родильные дома в России становятся зоной повышенного риска»:

Натали: «Показатели смертности в 11,6 в сегодняшней России приведены без учета требований ВОЗ, подсчитаны по старой методике. С учетом требований ВОЗ (вес плода более 500 г) реальная смертность среди новорожденных составляет 19 младенцев на тысячу. Для сравнения в Беларуси — 5,3. На Кубе — 5,3 на тысячу. России было бы неплохо для начала довести этот показатель до уровня СССР — 9 на тысячу, а до Кубы и Беларуси — это в далекой перспективе, где-то к 2060 году».

Оля: «Для чего затевать эту бодягу с капитализмом, если по всем прогнозам Россия может приблизиться к СССР 1956 года не ранее 2025 года. По уровню медицины, образования, социальных гарантий, жилищного строительства не догонит СССР никогда».

Дик Чейни: «Зачем стремиться к СССР, это пройденный этап. Нет никакой необходимости строить большое количество жилья, обустраивать медицину или делать бесплатным образование, если это противоречит основной экономической концепции — переходу к сырьевому государству. В этой ситуации требуется не более 20–30 млн. человек, работающих в сырьевом секторе. Остальные — лишние люди, зачем о них заботиться. Надо повыше поднять цены, как на газ на 30 % с 2008 года, они сами вымрут…»