– Хм! Сейчас узнаешь! – тихо сказал он, и правая рука его медленно опускалась к свисающей кобуре, где находился пистолет.

От испуга я резко вскочил, и перевернув на него стол, выбежал к выходу. С веревкой в руке я вылетел на улицу и спотыкаясь о разбросанные доски и кирпичи устремился к дальнему перекошенному сараю. В сарае том, были гнилые полы, обшарпанные стены, а вверху от одного угла до другого располагалась балка. Впопыхах, оглядываясь по сторонам я перекинул через эту балку веревку, смастерил удавку и дабы не видеть этого всего сумасшествия, решил свести счеты с жизнью. Полы в погребе были прогнившие и это было мне на руку. Я встал на груду досок, которые были под ногами и устремив свой взгляд на выход со слезами сорвался вниз. Тонкая веревка быстро пережимала мне дыхательное горло. Меня охватила судорога по всему телу.

Балка, на которую я приспособил наскоро веревку, не выдержала такого натиска и рухнула вместе со мной в глубокий двухметровый погреб.

Я упал на самое дно и сверху на меня обрушилась вся конструкция. Последнее что было – это страшный гул в голове и неимоверная боль, от которых я на мгновение потерял сознание.

«Лишившись памяти – лишишься всего!»

Очнулся я оттого, что в чувства меня привел некий мальчик, который обрабатывал йодом мою голову. Лежал я на чистой постели, почему-то голым. На голове моей уже оказалась бинтовая повязка, которую ловко замотал этот мальчик. Слегка прищуриваясь и постанывая от боли, я пытался понять окружающую обстановку.

– Тихо – тихо, дядь! – промолвил вдруг он, глядя меня по голове, – вам нельзя вставать!

– Где я? Кто ты? – сквозь зубы произнес я.

Этот довольно юный паренек, с русыми волосами, одетый в какую-то старую одежду, двоился в моих глазах.

– Я, Вовка! А вы дядь, кто такой будете?

– Гм… я… я не помню! – ответил я, продолжая морщить лицо от боли, – как я тут оказался?

Вовка улыбнулся:

– Не знаю! Вы лежали в нашем сарае, с разбитой головой!

– В каком это вашем сарае? – в недоумении ответил я.

– Хех, вы чего с дуба рухнули? – засмеялся он, – мы с отцом вытащили вас из нашего погреба. Там крови было – море!

– Я ничего не помню… Где я? – настойчиво повторял я.

– Село Тепловка – это вам о чем-то говорит?

– Нет…

Вдруг надо мной склонились еще два незнакомых человека, которые изучающе рассматривали меня. Один из них в советской военной форме, без погон. Это был статный, красивый, молодой мужчина, с черными артиллерийскими петлицами в ранге старшего лейтенанта. Другой мужчина по старше, который стоял рядом с офицером и шумно отхлебывал из своей кружки чай.

– Ух ты! Смотрите-ка, пришел в себя! – воскликнул он, продолжая хлебать чай.

– Здравствуйте! – поприветствовал я, кивнув головой.

– И тебе не хворать! – ответил мужчина и в голосе его изменилась интонация, – ты как у нас в сарайке-то оказался? Да еще и без портков?

– Я ничего не помню! Кто вы такие?

– Я бы тоже хотел это знать, кто вы такие и что вы делаете в нашем доме? – добавил офицер.

– Мне нечего вам рассказать… – тяжко протянул я, после чего добавил,– как хоть вас зовут всех?

Мужчина, протягивая мне руку, сказал:

– Лёвкин Федор Матвеевич! Это мой старший сын – Евгений! А вас-то как величать?

– Я не знаю своего имени!

– Вот те раз! Вот так история! Свалился голый парень к нам в погребицу, без документов, имени, фамилии и прошлого! – удивился офицер, почесывая свой затылок, – дело табак отец!

Отец смотрел на меня с некой жалостью, и спустя некоторое время сказал:

– Без документов он здесь никто. Председатель придет если, вопросы будут. Потом заберут его в известное место и пиши пропало. Ладно ты пока отдыхай, а мы покумекаем, что на счет тебя дальше делать! Пошлите ребятки.

Странные люди удалились в другую комнату, и что-то в голос там обсуждали. Я лежал на кровати и пытался понять где я нахожусь. К сожалению, попытки восстановить картину произошедшего, не увенчались успехом.

Спустя некоторое время, после семейного совета они вернулись ко мне.

– Ладно, так уж и быть! Сейчас отлеживайся, а завтра пойдем к председателю! Скажу, что ты мой племянник. Мол родители твои умерли, и ты сюда ко мне приехал! Будешь жить с нами?

Усмехнувшись, я пробормотал:

– Что простите? Жить с вами?

– Ну да! Потому что, если ты такой красивый попадешь в НКВД, то там тебе быстро помогут вспомнить всё! Оно тебе надо? – пояснил офицер.

Я не понимал ни слова, которые они произносили. Какое-то НКВД, какие-то председатели, я вообще был в неведенье. Бесспорно, я решил согласиться.

– Что для этого нужно?

– Да нет, ничего… документы только нужны. Ну я думаю мы тебе их выправим. Будешь отныне нашим членом семьи! – переведя взгляд на детей, утвердил Федор Матвеевич.

–Оставляй, бать! Жалко мне его. Сразу видно жизнь потрепала! – улыбнувшись, ответил офицер и подсев ко мне на кровать продолжил, – Добро пожаловать в семью, браток! Я – Евгений! А ты будешь у нас… – задумался вдруг он, и спустя несколько секунд выпулил первое попавшееся имя, – Матвей! Матвей Лёвкин – в честь деда!

– Мне кажется меня так раньше звали. – вдруг частички памяти, намекнули мне об этом.

– А что ты еще можешь сказать нам? – спросил Евгений.

– Более ничего… я согласен на ваше предложение. Мне некуда идти.

– На том и порешили! – воскликнул отец, – завтра значиться пойдем с тобой Мотя Лёвкин в сельсовет, я договорюсь с Петровичем, это наш председатель, и будем восстанавливать тебе документы! А пока отдыхай, и будь как дома!

Теперь, когда меня наконец-таки оставили в покое, я принялся глубоко размышлять о происходящем. Вопросов, конечно же было больше чем ответов. Я все ломал голову: что я тут делаю? И каким макаром я оказался в чужом сарае?

Этот странный день и тяжелая травма головы сморили меня окончательно, и я провалился в глубокий сон.

***

Утро. Висевший над моей головой репродуктор, транслировал классическую музыку. Дома никого не было. За окном, тем временем стояла прохладная весенняя погода. На кухне топилась печь, и её тепло разносилось по всему дому. Поднявшись с постели, я обмотался одеялом и пошел на кухню. Там на столе стоял заготовленный самовар, фарфоровая чашечка с блюдцем на одну персону, миска с комковым сахаром, и банка меда. «Какие гостеприимные люди!» – подумал я, и отрадно сел пить чай.

Попивая ароматный травяной чай, я параллельно любовался красотами села