— Конечно, читайте, — Сергей Викторович слегка откинулся на спинку стула.

Прочитав договор и убедившись, что все составлено верно, Алексей Петрович легким уверенным росчерком поставил подпись и передал один экземпляр договора своему собеседнику.

— Все в порядке.

— Отлично! — отозвался Годящев и, вынув из кармана трубку сотового телефона, стал отдавать распоряжения твердым голосом человека, привыкшего управлять.

На следующий день Алексей Петрович пришел в музей на полтора часа раньше. Он тут же пошел в самый красивый зал, выделенный под выставку, — осмотреть иконы. Они были развешаны ровными рядами по всему периметру зала. Их было почти двести штук. Если точнее — сто восемьдесят девять редких, очень редких и совершенно уникальных икон. Уверившись, что с ними все в порядке, Белов поднялся в свой кабинет и вызвал Михаила.

Тот явился почти сразу и сел на стул напротив Алексея Петровича.

— Послушайте, Михаил, у нас в музее ровно пять дней будет проходить выставка икон. Коллекция эта частная и, можно сказать, бесценная. Необходимо обеспечить полнейшую безопасность этому собранию, поскольку вся ответственность лежит на музее. Понятно? — директор говорил как можно громче и медленнее, делая паузы между словами, стараясь, чтобы Михаил понял всю важность этого заявления.

— Понятно, Алексей Петрович.

— Отлично! Значит, переключись полностью на зал с иконами. Я хочу, чтобы ты следил за ним круглосуточно, ни на минуту не выпускал из виду. Потом, когда все кончится, возьмешь несколько отгулов и отдохнешь.

— Я все сделаю, Алексей Петрович, не волнуйтесь.

Миша отправился к себе за пульт, а Алексей Петрович пошел встречать первых посетителей. К тому же должно было приехать телевидение, чтобы запечатлеть открытие выставки.

В этот и последующие дни посетителей было предостаточно, и директор весь день напролет был занят. Но все же, улучив свободную минутку, он буквально летел посмотреть, что делает Михаил, и неизменно заставал его смотрящим в монитор, на который камера передавала изображение из зала выставки.

На четвертый день посетителей было уже меньше, к тому же шел дождь, и Алексей Петрович закрыл музей пораньше, чтобы немного отдохнуть от бешеного ритма, в котором жил с начала выставки. Он вышел из музея и сел в свой старенький «Форд». Машину давно пора было сменить, но у Алексея Петровича все никак руки до этого не доходили.

Михаил вышел вслед за ним, чтобы закрыть дверь. Все последние дни он ночевал в музее. Помахав рукой отъезжающей машине, охранник закрыл двери.

* * *

Алексея Петровича рано утром разбудил телефонный звонок. Он долго не хотел брать трубку, но вскоре понял, что звонивший все равно не даст ему заснуть, и подошел к телефону. Звонили из милиции и попросили срочно приехать в музей.

Алексей Петрович приехал через десять минут — по дороге гнал так, что чуть было не разбил машину. Белов влетел в музей растрепанный, с всклокоченными волосами, пола незаправленной рубашки торчала из брюк. В музее при свете одной-единственной лампы стояли двое мужчин. Алексей Петрович кинулся к ним.

— Что случилось? Где Михаил? — выпалил он.

— Здравствуйте, — сдержанно произнес один из мужчин. — Вы директор музея?

— Да, я директор. Где охранник? — Алексей Петрович ничего не понимал и никак не мог прийти в себя.

Мужчина, тот, что был помоложе, проигнорировав вопрос, сказал, обернувшись к лестнице:

— Пройдемте сюда, пожалуйста.

Алексей Петрович вдруг почувствовал дикую слабость во всем теле и послушно пошел за молодым человеком. Они миновали лестницу и свернули в сторону зала, где располагалась выставка икон. Дверь в зал была открыта, там горел свет. Алексей Петрович поравнялся с дверью и вдруг с ужасом увидел, что из проема торчат чьи-то ноги в тяжелых кожаных ботинках на рифленой подошве.

Молодой человек помог Алексею Петровичу пройти в зал, так как у него стали подкашиваться ноги. Оказавшись внутри, Белов увидел человек десять в милицейской форме — они суетились вокруг, что-то фотографируя и осматривая.

— Посмотрите на этого человека, — голос сопровождающего вернул директора к действительности. — Вы его узнаете?

Алексей Петрович бросил взгляд на лежащее в дверном проеме тело. Оно лежало лицом вверх в большой темно-красной луже. Вся грудь была буквально разворочена. Алексея Петровича замутило.

— Что здесь произошло? — еле выдавил из себя директор.

— Вы узнаете этого человека? — с некоторым нажимом повторил молодой человек.

Алексей Петрович посмотрел на труп еще раз и ответил:

— Да, узнаю. Это охранник Михаил Хаврошин, — он был удивлен, что не узнал его сразу. — Но что все-таки здесь произошло?

— Именно это мы сейчас и пытаемся выяснить. Помогите нам, посмотрите пока хотя бы приблизительно — ничего не пропало?

Тут начавшего уже было успокаиваться Алексея Петровича снова охватила паника. Он резко повернулся и быстрым шагом обошел зал. Вернувшись к молодому человеку, директор выглядел так, словно все его родственники дружно приказали долго жить. Алексей Петрович устало опустился на стул, не обратив внимания на то, что он весь испачкан кровью.

— Пропала… Она пропала… Что же мне теперь делать?.. — Алексей Петрович обхватил голову руками и стал раскачиваться из стороны в сторону.

— Что пропало, Алексей Петрович? Что пропало? — продолжал допытываться молодой человек, но поняв, что сейчас ничего толкового не добьется, крикнул в сторону: — Кто-нибудь, принесите стакан воды! А лучше водки…

Почти тут же появился парень и протянул ему стакан, в котором плескалось грамм сто пятьдесят коньяка.

— Больше ничего нет. Да и это Паша с собой возит так, на всякий случай.

Молодой человек взял в руки стакан и протянул директору.

— Выпейте и успокойтесь.

Алексей Петрович выпил коньяк одним глотком и посмотрел на молодого человека.

— Спасибо. Мне лучше.

— Тогда скажите — что именно пропало?

— Икона Тверской Богоматери! Понимаете, что это значит?

— Слабо. Расскажите все о ней. Она большая?

— Нет, размером с книгу.

— Такая маленькая? — удивленно сказал собеседник Алексея Петровича.

— Маленькая… Что вы такое говорите! Это же икона бог знает какого века… Ей цены нет!!! — закричал Алексей Петрович. — Поймите, это же не собственность музея. Нам предоставило эту коллекцию частное лицо!

Молодой человек поморщился.

— И сколько, по-вашему, может стоить эта икона?

* * *

На следующий день у совершенно разбитого Алексея Петровича состоялась встреча с Годящевым. Сергей Викторович заговорил по обыкновению спокойным голосом.