Мия прижалась спиной к его груди и подняла глаза к его лицу, нависающему над ней.

– Ой, да ладно тебе! Все любят, чтобы за ними иногда поухаживали. Как насчет кино и ужина?

Парень цокнул языком.

– Банально. Придумай что-то получше.

– Любое место, где ты сможешь съесть стейк и…

Он коснулся губами ее уха и соблазнительно прошептал:

– Устроить драку в баре.

– Ты такой… безнадежный романтик… – Она старалась не потерять нить беседы, чувствуя, как мышцы постепенно расслабляются, а мир вокруг исчезает. Мысли растворялись в пустоте. Губы шевелились в бессвязном бормотании.

– Сладких снов, – слуха достигли негромкие, словно приглушенные толщей воды, слова Кая. Мия растворилась в знакомом тепле, уже не сознавая, где кончается ее тело и начинается его.

Липкий зной обволакивал кожу Мии. Поднимающиеся в воздух испарения почти скрывали силуэты огромных кипарисов и очертания их извилистых ветвей. Ее окружало болото, чью буйную растительность питала затопившая окрестности вода. Корни деревьев, словно кольца гигантского Левиафана, скользкими дугами выступали над поверхностью водоема. Стоило ступням погрузиться в воду, как трава длинными ростками опутала лодыжки девушки, отчего та едва не упала. Мия знала, что это сон – сон в мире сновидений.

Мир грез был пространством, в которое она могла войти так же просто, как в комнату, но она всегда носила свои сны с собой; они приходили из недр сознания, поглощая ее, пока она спала. Не имело значения, находилась ли она в мире грез или в реальности.

– Не бойся.

Снова она. Порой Мие казалось, что она ушла навсегда, но даже три года спустя призрак из прошлого продолжал следовать за ней подобно тени.

Прислонившись к стволу кипариса, девушка оглядела затопленный лес. Здесь не было ни животных, ни птиц, ни даже насекомых. Стояла полная тишина. Небо заволокли угольно-серые облака, окаймленные оттенками янтаря. Впереди показалась узкая тропинка, ведущая к черному озеру, заросшему водорослями. Тихую водную гладь затронула лишь рябь, исходившая от полукруглого клочка суши посреди озера. На крошечном островке рос кривой серый вяз, а под его голыми ветвями, нависшими над водой, виднелась фигура.

Мия вошла в озеро и двинулась вброд по зеленой жиже, едва касаясь дна пальцами ног. Выбравшись на берег, она стряхнула цепкие водоросли со своих рук и ног и направилась к вязу. Фигура постепенно обрела очертания высокого мужчины с темными растрепанными волосами и телосложением воина.

– Кай? – позвала она, настойчиво приближаясь, пока не оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Он повернулся и с пустым выражением лица уставился сквозь нее, словно его душа покинула тело, оставив лишь оболочку.

– Эй, что с тобой? – Мия помахала рукой перед его лицом, но взгляд парня остался безучастным.

Внезапно он вскинул руки, схватил девушку за горло и, крепко сжав, опрокинул в воду. Мия боролась изо всех сил, мир для нее окрасился в мшисто-зеленые цвета растительности озера. Она открыла рот, пытаясь закричать, но ее голос растворился в прозрачной бездне. Все то время, что Кай ее удерживал, его лицо было размыто, словно картинка, на которую пролили воду.

Он был слишком силен, чтобы с ним совладать, но будь она проклята, если ее придушит какой-то клоун из кошмара. Извиваясь под водой, она вцепилась ногтями в его руку и на мгновение смогла вынырнуть на поверхность, разглядев нависший над их головами вяз.

Рядом с ним маячил силуэт.

Это нечто скользнуло ближе, скрывшись за мощной фигурой Кая. Взгляд Мии сфокусировался на пространстве за его плечом. Женские руки – серая гнилая плоть – обвились вокруг шеи парня. Костлявые предплечья пересекали зияющие щели, напоминающие жабры. Постепенно существо предстало перед Мией во всей красе. Внешне оно представляло собой нечто среднее между женщиной и рыбой. Непокорная копна волос, подобно озерным водорослям, облепила покрытое гнилыми пятнами лицо с выступающими, как мраморные шарики, обтянутые потертой кожей, скулами. Из-под бровей сверкали хищные черные глаза с тонкими зелеными радужками.

Мия снова погрузилась под воду, перед глазами расцвела темнота. Она тонула. Ужас подступил к горлу, пальцы Кая сжались крепче, убеждая ее, что страх не отступит.

– Открой глаза.

Знакомый голос.

– Открой глаза, Сновидица.

Сердце бешено колотилось в груди, Мия жадно хватала воздух ртом, обшаривая взглядом белую пустоту вокруг. Болото, его жуткая обитательница и мнимый Кай исчезли.

– Псс, сюда.

Мия расправила плечи навстречу зову. Эхо прежней Сновидицы – первого воплощения Мии, сущности, преследовавшей ее еще в то время, когда она была обычной деревенской девушкой. Оно сохранилось как отпечаток прошлой жизни, сопровождающий Мию с момента ее пробуждения. Темный плащ с перьями развевался вокруг призрака, а костяная маска скрывала лицо, которое выглядело в точночти как ее собственное. Мия в этом не сомневалась.

– Что происходит? – спросила Мия. – Что это за женщина?

– Она из тех, на кого ты должна охотиться. – Настойчивые слова прозвучали как приказ.

– Охотиться на кого?

Образ из ее прошлой жизни шагнул вперед.

– На демонов. Преследовать их. – Колкая улыбка расползлась на ее губах, выглядывая из-под краев маски. – Они уже идут за тобой.

Порывистый ветер пронесся мимо, взметнув волосы Мии и заслонив ей обзор.

– Но почему? – воскликнула она, вспыхнув негодованием. – Почему за мной?

– Ты продолжаешь блуждать, забредая в кошмары, где тебе не место. – Улыбка на губах предшественницы стала шире, обнажив зубы. – Демоны обожают запах потерявшегося ягненка.

Сновидица могла заблудиться независимо от ее умений.

– Ничего не могу с этим поделать, – ответила Мия. – Я не знаю, как найти свой путь.

Улыбка сошла с лица призрака.

– Используй камень, – подсказала она. – Следуй за вороном.

Ее плащ раскрылся, когда она подняла руки. Раскинув их против ветра, призрак устремился ввысь. Ее одеяние заструилось черными и фиолетовыми дымками. Они кружились в воздухе, заполняя белую пустоту, как краска воду.

Окружающая их темная материя рассеялась, и Мия провалилась вниз в расселину.

МЕЙСОН

Мейсон надеялся, что со временем привыкнет. Сжав в руке папку, он выждал мгновение – просто для самоуспокоения, как он сам себе сказал, – чтобы перевести дух и унять бешеный стук в груди. Белая полоса в его жизни не могла избавить его от горького предчувствия, что однажды он вновь столкнется с поражением. Мейсон открыл папку на первой странице и мгновенно ощутил головокружительное облегчение.