успехом, приоткрылся левый глаз. Иваныч был достаточно брезгливым человеком, поэтому вид грязных, давно не мытых ног, с длинными почерневшими ногтями, у собственного носа был для него сродни холодному душу. Физик замычал, попытался вскочить на ноги, но в правом колене снова взорвался комок боли. Иваныча повело, и его лоб со всего маху встретился с добротной каменной стеной.

— Малой, ты это… Если хочешь героически расплескать свои мозги по стене, бей, пожалуйста, чуточку левее. Я тут штырь уже пятый день пытаюсь расшатать! — произнёс хозяин чёрных ног.

— Б-У-Э-Э-Э, — голова Иваныча всё-таки не выдержала стольких страданий, решив вывернуть ему желудок. Вот только Павлу повезло, что он оказался пустым, и всё ограничилось лишь звуковыми эффектами, сопровождавшими позывы организма.

— Забери тебя пустота! Захлебнёшься же! — не унимался, всё тот же голос.

После того как Иванычу удалось успокоить свой пытающийся выскочить желудок, он сел и осмотрелся. Находился он в небольшом тёмном помещении с маленьким окошком под потолком. Каменный пол был устлан старой вонючей соломой, в углу стояла бочка с протухшей водой. На этом блага в этом номере заканчивались. Кроме него в помещении находились ещё два человека. Первый черноволосый господин, с тонкими, торчащими в стороны усами и чёрными глазами, был прикован за руку цепью к стене. Длина цепи была рассчитана таким образом, чтобы прикованный не мог сесть. Второй же был блондином с короткой стрижкой и недельной щетиной на лице. Ему приходилось стоять во всем известном положении, так как шея и запястья его были зажаты массивной деревянной колодкой.

Наблюдая всё это, Павел понял, что он попал. Непонятно ещё куда, но попал однозначно.

— Миш! Миша-а-а! А чего это новенький у нас такой неразговорчивый?

— Вел, как он ответит? У него рот зашит, — со вздохом ответил Мишико из своих колодок.

— Ну мог бы и моргнуть в ответ. Малой, тебя за что замели? — продолжал Вел.

Впервые за несколько часов Павел Иванович хоть как-то отреагировал и пожал плечами.

— Вот! Уже диалог. Меня Велом звать. Мастер-демонолог, — начал представляться Вел.

— Херов… — донеслось с колодок.

— Маг тьмы, есть наработки в области некромантии, — не повелся на подначку Вел, — и да, Миш, чем ты недоволен?

— Недоволен? О нет, Вел. Я доволен всем! А это лишь признание твоего мастерства! Высшая ступень развития мага. Магистры, архимаги лишь пыль у твоих ног. Только херов мастер тьмы Вел может в городе, находящемся под властью церкви, забуриться в центральный бордель и призвать там суккуба, а следом и демона! И это из-за твоей выходки мы сейчас сидим в подвале церковников! Это из-за тебя нас ежедневно пытают! Это из-за твоего херова мастерства нас каждый день доят как коров, заряжая нашей энергией свои артефакты! — в голосе Мишико плескался океан сарказма.

— Мне нужно было снять напряжение, — потупив взгляд, ответил Вел.

— Ты его в каждой деревне снимаешь! И зачем тебе понадобились слуги нижнего плана в борделе?

— Я считал, что вечеринка недостаточно горяча!

— А демоны-то тут при чём? — уже рычал Мишико.

— Ну… Суккуб слегка подстегнул желание у девочек. Ты же знаешь, аура и все дела… — щурясь от приятных воспоминаний, сказал Вел.

— Девочек?! Когда я пришёл за тобой, ты убегал от трактирщицы. В ней сколько? Пудов девять? Кажется, ещё у неё не было глаза, — сарказм никуда не делся.

— Суккуб оказался слишком силён, — Вела передёрнуло, — Сорвало крышу у всех девочек в заведении. В общем, когда я понял, что шансов оттуда выбраться целым у меня нет, я и решил призвать прислужника — демона похоти.

— Это у которого три ноги? — удивился Миша.

— Это была не нога, Мишико! Ноги у него две.

— Огради Создатель… — сглотнул Мишико.

И в темнице повисла тишина. Каждый её обитатель задумался о своём. Вел с ужасом вспоминал одноглазую трактирщицу, Мишико как человек рациональный думал о том, что им в этой ситуации делать, а Иваныч просто пытался собрать разбегающиеся мысли в кучу. Где он? Кто эти люди? Как он вообще тут оказался? И почему, чёрт возьми, ему всё время так больно?! Ответов на эти вопросы он получить не мог. Под эти размышления Павлу удалось провалиться в сон.

Разбудил Иваныча скрип открывающегося засова с той стороны двери. Дверь распахнулась, и вместе с потоком свежего воздуха в темницу вошёл давешний здоровяк Арчи.

— Господа! Вынужден нарушить ваш покой, — хохотнул Арчи и обвёл взглядом темницу, — тёмный, тебя зовёт для беседы мастер Рихард. Ты ведь не откажешь доброму мастеру Рихарду в тихой беседе при свечах? Я так и думал!

Арчи подошёл к Павлу Ивановичу и, крякнув, закинул его себе на плечо.

— Пойдём. Тебе определённо понравится! — снова хохотнул здоровяк, направляясь к выходу.

Мастер Рихард ждал своего собеседника в пыточной. По крайней мере, так для себя обозначил это помещение Иваныч. Здесь было жарко и смердело кровью, как на скотобойне. И от предстоящей беседы откровенно попахивало, мягко говоря, неприятностями.

— Мастер Рихард! Тёмный доставлен, — произнёс Арчи, сбросив Иваныча с плеча на каменный пол.

— А, Арчи! Чудесно! Будь любезен, поставь юношу поближе к жаровне, — от голоса Рихарда Павел Иванович вздрогнул, ведь именно этим голосом в прошлый раз вещала боль.

Арчи схватил Павла за волосы и поволок к указанному месту. Возле жаровни он рывком поднял подопечного в вертикальное положение.

— Прекрасно! Господин Золен приказал подготовить тебя как следует, и в быстрый срок, тёмный. Так что без обид, — хохотнул Рихард. — Спасибо, Арчи! Я тебя позову, когда закончу.

Арчи вышел, а Рихард, одной рукой придерживая пошатывающегося Иваныча, в другую руку взял большой ржавый крюк, прикреплённый к длинной цепи. Другой конец цепи уходил куда-то под потолок.

— Главное, собеседника хорошо закрепить, — казалось, что от удовольствия Рихард начал мурлыкать, — ты ведь понимаешь, о чём я, темный?

Рихард хищно улыбнулся и воткнул крюк Павлу в живот, после чего, хекнув, надавил на крюк ещё, выведя жало крюка между рёбер. У Иваныча потемнело от боли в глазах, и он рухнул на пол.

— Хм… Ты снова на полу? Что же, сейчас мы это исправим, — Рихард явно получал от процесса удовольствие.

Палач подошёл к большому деревянному колесу, расположенному в углу пыточной, и, насвистывая фривольную мелодию, принялся его вращать. Цепь с крюком начала подниматься вверх, увлекая за собой к потолку мычащего Иваныча.

— Сегодня тебя ждёт увлекательный вечер, тёмный! — не унимался Рихард, подходя к столу с инструментами. — Ты любишь серебро? Да? Так я и знал. Позволь, но тебе же негде его хранить! У тебя нет карманов! Сейчас мы это исправим.

Рихард повернулся к висящему на крюке Иванычу, держа