Мужчина продемонстрировал ей набитый фруктами пакет с торчащей бутылкой шампанского, которое она терпеть не могла, и многообещающе подмигнул.

Через пару минут, когда Сима вошла в комнату, восточный гость уже вальяжно раскинулся на диване, пощелкивая пальцами в такт звучащей мелодии. В массивном золотом перстне холодно вспыхивал внушительных размеров бриллиант. Наташа хлопотала вокруг журнального столика.

— Познакомься, Вагиф, — кивнула она. — Это моя соседка Серафима.

— О, Сэра! — Вагиф подвинулся и похлопал волосатой рукой по дивану, приглашая Симу занять место рядом с собой, но она опустилась в кресло напротив.

Наташа нахмурилась: из них двоих гость явно предпочел Серафиму.

— Одна маленькая птычка, — вдохновенно продолжал между тем тот, — пришла утром на мое окно и сказала: «Сегодня ты встретишь прекрасную дэвушку…»

— Ой, извините, — перебила его Сима. — А сколько сейчас времени?

Кавказец небрежно тряхнул рукой с золотым «Брегетом».

— Двадцать часов сэмь минут…

— Опоздала! — всполошилась Сима. — Меня ждут… — пояснила она уже на ходу и скрылась за дверью.

Она немного погуляла по извилистым дорожкам парка, с наслаждением вдыхая густой аромат цветущих розовых кустов, и спустилась к морю.

На пляже, несмотря на неурочный час, было многолюдно, шумно и весело, и Сима вдруг как-то особенно остро почувствовала свое одиночество. Она сняла босоножки и побрела по влажной береговой кромке. Волны с тихим шорохом стелились у ног, легкий ветерок трепал подол сарафана, путал волосы, и было так грустно, так почему-то жаль себя — хоть плачь…

Путь ей преградила уходящая в море россыпь камней. Сима облюбовала один из них, искусно выточенный водой и ветрами в форме огромного кресла с широкими подлокотниками и удобной выемкой между ними.

Она устроилась в этой ложбинке и откинулась на хранящую дневное тепло шероховатую поверхность.

Солнце огненным шаром коснулось моря, и Симе показалось, будто оно зашипело, медленно погружаясь в прохладную пучину.

Она задумалась и, наверное, задремала, а очнулась от того, что кто-то теплыми губами коснулся уголка ее рта.

Сначала Сима решила, что видит чудесный сон, но, открыв глаза, подпрыгнула как ужаленная.

Перед ней стоял загорелый красавец и улыбался во весь рот.

— Вы что себе позволяете?! — возмутилась Сима. — Как вы посмели?..

— Ой-ей-ей, какие мы сердитые, — развеселился красавец. — А что же, по-вашему, должен делать герой, наткнувшись на спящую принцессу, если не пробудить ее от колдовских чар?

— А вы герой? — усомнилась Сима.

— Конечно! — удивился герой. — Мне кажется, это видно с первого взгляда.

— А по-моему, вы просто нахал, — заключила Сима.

— А вы, между прочим, оккупировали мой камень, — сменил тему нахал.

— Ваш камень? Вы что, его купили?

— Купил не купил, а камень мой. Могу доказать. Вот идите сюда, — поманил он ее.

С тыльной стороны валуна красовалась выбитая надпись: «Здесь был Вова. 1983 г.».

— Вас зовут Вова? — изумилась Сима.

— А что тут странного? — обиделся Вова. — Вы так реагируете, как будто меня зовут… Афиноген…

— Просто для меня это неудачная серия, — засмеялась Сима.

— Ну, Вова Вове рознь, — философски заметил тот. — А ваше имя, прекрасная незнакомка?

— Серафима, — представилась она.

— О! — восхитился он. — Оригинально. Можно, я буду называть вас Фима?

— Лучше Сима.

— Вы думаете, это будет лучше? — подколол он ее.

Она взглянула на него и улыбнулась. Вова номер три был действительно хорош — просто образчик мужской красоты. И ведь знал это!

— Послушайте, — повернулась она к нему, — неужели вы сами выбили на камне эту дурацкую надпись?

— Сам, — не стал отпираться он. — Но ведь я тогда был пацан.

— И сколько же вы трудились?

— Да дней пять, не меньше.

— Упорный вы парень. Вы, случайно, бисером не вышиваете?

— Я вышиваю пулями… — И он показал, как это делает.

— Вы военный? — предположила Сима.

— В некотором роде, — туманно согласился Вова.

— Милиционер! — догадалась она.

— Да нет, — устало усмехнулся он. — Я работаю в более серьезной организации.

— Вова, вы чекист! — торжественно провозгласила Сима. — Разведчик! Боец невидимого фронта…

— Послушайте, не называйте меня Вова! — раздражился он. — У вас это получается как-то… уничижительно.

— А как прикажете вас называть? Петя? — поддразнила она его.

— Ну, я не знаю. Володя…

— Ладно, Володя, скоро будет совсем темно. Давайте прощаться.

— Давайте лучше купаться! — неожиданно предложил он.

— Купаться? Да вы с ума сошли!..

— Ну если купаться летом в Черном море — признак слабоумия, то на этом берегу ежегодно собираются тысячи дебилов. Веселенькое местечко!

— Ну при чем здесь… — поморщилась Сима. — Просто скоро станет совсем темно.

— А вы когда-нибудь купались ночью? — спросил он. — Это удовольствие, ни с чем не сравнимое!

— У меня и купальника нет, — уже не так уверенно произнесла Сима.

— А зачем вам купальник? Здесь же никого, — повел он руками.

— Как никого? — удивилась она. — А вы?

— А я уплыву подальше в море и не буду вас смущать. Только держитесь правее, а то там камни скользкие, — махнул он в сторону валунов и, словно вопрос с купанием был уже решен, стянул тенниску.

Сима смотрела на его накачанную шею, на мощные плечи, рельефную гладкую грудь — и не могла отвести глаз. Да он просто античный бог! Аполлон! Атлет…

Аполлон между тем сбросил джинсы, подмигнул ей веселым серым глазом и, оставшись в одних узких черных плавках, пружинистой походкой направился к морю.

Сима взглянула на его узкие бедра и усмехнулась. Как-то, вернувшись с работы пораньше, она включила телевизор. Шла «Большая стирка»; темой обсуждения была мужская красота, и полоумные тетки глубокомысленно философствовали о том, что самым привлекательным в мужчине является… задница!

Не ум, не внешность, не внутреннее содержание, не манеры, не, на худой конец, социальное положение, а именно задница!

«И почему это передачи из цикла „Мир дебилов“ типа „Моя семья“ имеют такой высокий рейтинг? — думала Сима. — Потому что глупость, являясь оборотной стороной ума, не менее привлекательна, нежели сам ум? Интересна как явление человеческой жизни?»