– А вы почаще оглядывайтесь, – вполголоса порекомендовал блондин в ответ. Но Саймон услышал.

Офицер двинулся было следом, но путь ему преградила группа мужчин и женщин, направлявшихся к стойке бара. К тому моменту, как он протолкался к выходу, русский уже толкнул стеклянные двери отеля и вышел на улицу.

Саймон вернулся к стойке, заплатил за пиво и снова вышел в холл. Окинув взглядом улицу, он отметил, что незнакомец не вернулся. На всякий случай Саймон внес его в список людей, потенциально представляющих угрозу для его подопечной.

Он вернулся на четырнадцатый этаж, вошел в комнату через две двери от Энди. Начальство будет в ярости, когда получит счет за номер, но ничего не поделаешь. Если Дэниел Метуотер – или тот русский – попытаются добраться до Энди, сначала им придется встретиться с ним.

Визит Саймона уничтожил всякую надежду на отдых. В последнее время Энди и без того плохо спалось. Не хватало других женщин из лагеря, с которыми можно было поговорить, – одно из главных преимуществ жизни в Семье. Будучи единственным ребенком, Энди даже не знала, как приятно, когда рядом настоящие сестры, готовые выслушать и дать совет.

На часах было всего лишь восемь тридцать, поэтому Энди набрала номер бывшей соседки в лагере Семьи, Старфолл. Главное – не забыть, что теперь ее нужно называть Мишель, она ведь покинула группу и вернулась к прежнему имени.

– Алло, – произнесла Мишель.

– Привет. Это Энди.

– Что тебе нужно?

Гнева в ее голосе не было, но и дружелюбия тоже.

Энди совсем забыла о том, что они поссорились в прошлый раз.

– Я узнала, что Хантера отыскали, что он жив и здоров, – произнесла она. – И хотела сказать, как я рада.

– Отнюдь не стараниями Дэниела Метуотера, – отозвалась Мишель. – Это он нанял похитителей. А потом пытался убить меня. Он и Итана пытался убить.

– Я слышала об этом, – призналась она. – Мне очень жаль.

– А тебе кто рассказал? Ты сейчас не с Метуотером, надеюсь?

– Нет, нет. Я его не видела и не слышала. Мне сообщил Саймон Вулридж. Он один из офицеров Бригады рейнджеров.

– Я знаю Саймона. Когда ты говорила с ним?

– Недавно. Он приехал в Денвер – похоже, надеется поймать пророка, когда тот явится за мной в отель. Но я не думаю, что Дэниел придет. Зачем так рисковать?

– Не считая его уверенности в том, что ему все сойдет с рук? – саркастически бросила Мишель.

– Почему он пытался тебя убить? – спросила Энди. – Почему похитили Хантера? Я не понимаю, какой в этом смысл.

– Не знаю, – отозвалась Мишель. – В большей части того, что он несет, нет смысла. Итан считает, что я знаю то, что может добавить ему проблем.

– Итан – офицер, который помогал тебе?

– Да. Он замечательный. – Голос Мишель смягчился, стал почти мечтательным. – Даже не верится, что он такой замечательный.

– Но что ты можешь знать такого, чтобы навредить пророку? – задумалась Энди.

– Если бы знала, то кричала бы об этом на каждом углу и с каждой крыши.

– Саймон считает, что я тоже должна знать что-то, что может навредить Дэниелу, – призналась Энди. – Поэтому он и спрятал меня здесь, в Денвере. Но я ничего не знаю.

Энди знала о Дэниеле лишь то, что он позволял узнать. Образ пророка, сложившийся в ее сознании, мало чем отличался от его имиджа искреннего, мудрого наставника и предводителя.

– Держись от него подальше, Энди, – посоветовала Мишель. – Он хочет, чтобы его считали хорошим, верили, будто он думает о всеобщем благе, но это неправда.

– Я буду осторожна, – пообещала Энди.

– Лучше держись Саймона, – добавила женщина. – Рейнджеры давным-давно раскусили Метуотера. Я жалею, что мы к ним не прислушались.

– Странно слышать, как ты говоришь о доверии к копам, – заметила она. Пророк всегда учил, что офицеры органов правопорядка – им не друзья, и Мишель, у которой в прошлом явно были проблемы с полицией, придерживалась того же мнения.

Мишель рассмеялась.

– А теперь я влюбилась в одного из них. Сама себе не верю.

– Я рада, что дела у тебя идут хорошо, – произнесла Энди, не обращая внимания на болезненные уколы зависти. Мишель, похоже, была счастлива. Энди же казалось, что в мире вообще не может быть счастья.

– Береги себя, – попросила Мишель. – И будь на связи. Дай знать, когда родится твой малыш.

– Обязательно.

Они попрощались, и Энди повесила трубку. Она надеялась, что разговор с подругой успокоит ее, но еще больше встревожилась. Стресс и страх не пойдут на пользу малышу. Ей нужно каким-то образом успокоиться.

Энди по телефону заказала себе стакан теплого молока. К этому верному средству всегда прибегала мама, когда ей не спалось в детстве. Слезы обожгли ей глаза при одном воспоминании о матери. Рак забрал ее почти десять лет назад. После этого все изменилось – отец сосредоточился на своей политической карьере, его теперь больше интересовали власть и престиж, чем родная дочь. Она его интересовала, только когда могла стать удачным дополнением к его имиджу.

Если бы мать была жива, возможно, все обернулось бы по-другому. Может, Энди не влюбилась бы в телохранителя отца, который оказался женат.

Уже забеременев, Энди узнала об обмане и коррупции в делах отца. Желая сбежать от лжи и косности прежней жизни, она нашла утешение в учениях Дэниела Метуотера. Она была уверена, что этот мужчина достоин уважения и любви, и искренне ненавидела типов вроде Саймона Вулриджа – за то, что вынуждали ее усомниться в своих убеждениях.

И вот теперь Мишель сказала, что Саймон был прав. Неужели она так плохо разбирается в людях? Или Дэниел Метуотер виртуозно овладел искусством лжи и обмана?

Стук в дверь прервал ее размышления. Энди посмотрела в глазок и, узнав форму служащих отеля, открыла. Но ее тут же втолкнули в комнату. Дэниел Метуотер отбросил поднос с чашкой молока в сторону и схватил Энди за руки.

– У нас мало времени, – заявил он. – Нужно убираться отсюда.

Саймон предполагал, что из его номера будет проще следить за дверью Энди, но жестоко ошибся: он толком не видел отсюда ее дверь, стены оказались слишком толстыми, ковры слишком мягкими… Изнутри не услышать шагов, не увидеть чужака.

При других обстоятельствах он бы обратился в службу безопасности отеля с просьбой установить камеру видеонаблюдения в коридоре. Но для этого нужен ордер, а на его получение – время, которого у Саймона не было.

Метуотер спрятал Энди здесь, но рейнджеры начали сужать кольцо, а он очень не хотел, чтобы с ней говорили копы. Кроме того, Энди через несколько дней исполнится двадцать пять лет. Как только фонд в несколько миллионов долларов перейдет к ней, он сможет контролировать эти средства. Метуотер вряд ли упустит возможность заполучить такие деньги.