Обоснование своих взглядов Гиммлер искал в древней истории. Он изучал «Германию» Тацита, скандинавские мифы «Старшая Эдда», древнегерманский эпос «Песнь о Нибелунгах», древнеиндийские трактаты «Веды» и «Бхагавадгита». У Тацита юноша позаимствовал образ «нравственно чистых и благородных» германских предков, у древних индусов – преклонение перед кастовым строем. Гиммлер интересовался различными проявлениями элиты у различных народов. Он восхищался не только древнеиндийскими кшатриями, но и японскими самураями, а также римскими преторианскими гвардейцами.

Гиммлера увлекали труды по спиритизму, книга «Второе зрение» профессора Бозена, посвященная парапсихологическим явлениям, астрологии и гипнозу43. Гиммлер прочел романы писателя Германа Гессе «Демиан» и «Сиддхартха», в котором описывается индуистская доктрина кармы и реинкарнации, интересовавшая будущего главу СС.

Гиммлер с увлечением читал расистские труды Хьюстона Стюарта Чемберлена – англичанина, который после женитьбы на дочери немецкого композитора Вагнера принял германское подданство. Чемберлен развил идеи французов Гобино и Лагарда о превосходстве арийской расы. В столь любимом Гиммлером сочинении «Основы ХIХ века» Чемберлен писал о возрождении тевтонского духа, ибо «тевтонская северная раса призвана спасти западную цивилизацию и создать новый мир»44.

При всем этом Генрих внешне оставался благочестивым католиком, глубоко верующим молодым человеком, регулярно посещавшим церковь. В канун Рождества Генрих пек пирожки для старушек, читал книги слепым, играл на самодеятельных представлениях для бедных детей. Его дневник содержит такую сентиментальную запись: «24 ноября 1921 г. Визит к фрау Кернбургер. Бедная старушка… Вот истинная нищета. От голода и усталости она так слаба, что почти не может ходить… Как жестоки и безжалостны люди… Я принес ей булочек и, когда она отвернулась, добавил еще и маленькое пирожное»45.

Однако Гиммлер постепенно отходил от христианства. Если в 1922 г. он писал: «что бы ни случилось, я всегда буду любить Бога, молиться ему и буду верен католической церкви», то через 10 лет он говорил, что жаждет «повесить Папу в тиаре и полном облачении на площади Святого Петра». Гиммлер дошел до того, что собирался ликвидировать христианство и воскресить в Германии под эгидой СС языческие культы Вотана и Тора46.

Увлекшись язычеством и оккультизмом, Гиммлер твердо уверовал в мистическую связь, якобы существовавшую между ним и средневековым королем саксонской династии Генрихом I по прозванию Птицелов. Генрих Гиммлер не считал себя его прямым потомком. Он полагал, что между ним и Генрихом Птицеловом существует незримая, телепатическая, мистическая связь, а дух короля оказывает ему таинственное покровительство. Он подолгу сидел на кладбище и слушал пение птиц. «Это Генрих-король говорит со мной», – думал Гиммлер и старался разгадать птичий язык.

Возможно, именно любовь к пернатым и привела Гиммлера на сельскохозяйственный факультет технического училища в Мюнхене. Своей специальностью он избрал птицеводство – выращивание кур.

Полученное Гиммлером образование (он изучал генетику животных и растений, селекцию, евгенику) и круг чтения серьезно повлияли на его мировоззрение.

Молодой баварец самостоятельно пришел к выводам, вполне вписывавшимся в геополитическое и расовое учение, проповедовавшееся идеологами Немецкой рабочей партии (ДАП), более известной как Национал-социалистическая германская рабочая партия.

НСДАП, в которой подвязался осведомитель рейхсвера Адольф Гитлер, вскоре ставший одним из ее лидеров, представляла собой странную картину. Это была группа агрессивно настроенных завсегдатаев мюнхенских пивных без определенных занятий, озлобленных поражением Германии военнослужащих бывшей кайзеровской армии, честолюбцев, готовых на все ради выгоды, авантюристов, мечтавших о славе. Это была партия, провозгласившая своей целью реванш за поражение Германии в Первой мировой войне и подготовку новой войны за «жизненное пространство» и борьбу за чистоту «нордической расы».

Гиммлер уже был близок к нацистам, разделял их взгляды, ходил на их сборища. Запись в дневнике Гиммлера свидетельствует, что в январе 1922 г. на одном из таких собраний в мюнхенской пивной «Арцбергеркеллер» он познакомился с одним из руководителей ДАП и руководителем ее штурмовых отрядов (СА) капитаном Эрнстом Ремом: «Там также присутствовали капитан Рем и майор Ангерер (бывший ротный командир Гиммлера). Было очень приятно. Рем пессимистически настроен по отношению к большевизму»47.

Рем произвел на Гиммлера сильнейшее впечатление. Тем более прапорщик, благоговевший перед любым начальством, никогда не забывал, что на военной иерархической лестнице Рем стоит на несколько ступенек выше его. Встречаясь с «господином капитаном», Гиммлер и в дальнейшем всегда внутренне вытягивался в струнку. Увешанный многочисленными наградами, с боевыми ранами на лице воин Первой мировой, брутальный и гомосексуальный «солдат удачи» Эрнст Рем, с одной стороны, и добропорядочный бюргерский сынок Генрих Гиммлер – с другой, представляли собой странную пару. Однако капитан сумел найти верный подход к студенту. Для старшего товарища Гиммлер был готов на все.

Вскоре у Гиммлера появилась возможность делом доказать свою преданность Рему. В августе 1923 г. он оставил работу на фирме азотных удобрений в Шляйсхайме, переселился в Мюнхен и вступил в НСДАП (членский билет под номером 14303)48. В ноябре 1923 г. состоялась первая проба сил нацистов: Гиммлер в составе отряда, который пытался окружить здание военного министерства в Мюнхене, участвовал в гитлеровском «пивном путче».

Вот как описывает эти события историк Х. Хёне: «Вечером 8 ноября 1923 года Гиммлер появился на собрании возглавляемой Ремом нацистской и милитаристской организации “Рейхскригсфлагге”, проходившем в мюнхенской пивной “Левенбройкеллер”. В это время из другой пивной – “Бюргербройкеллер” поступило сообщение, что Гитлер с пистолетом в руке заставил ведущих политиков и военных Баварии “нанести последний удар по ноябрьским преступникам” в Берлине. Товарищи Гиммлера вскакивали со стульев, обнимались, многие плакали от радости и восторга. Солдаты рейхсвера срывали с фуражек свои желтые кокарды. “Наконец-то! – вот слова облегчения, которые вырывались у каждого”, – вспоминал позже Рем. Рем вручил Гиммлеру старый имперский флаг, на котором незадолго до этого присягали собравшиеся. После этого капитан отдал команду к выступлению. Дикая толпа быстро превратилась в походную колонну и направилась в сторону “Бюргербройкеллера”, где Гитлер и баварская политическая верхушка – генеральный государственный комиссар фон Кар и генерал рейхсвера фон Лессов договаривались о “национальной революции”. Однако на Бриннерштрассе колонну остановил гонец из “Бюргербройкеллера”. Он передал Рему приказ Гитлера захватить здание баварского военного министерства на Шенфельдерштрассе, где располагался штаб VII (Баварского) военного округа. Капитан подчинился. Уже через час военное министерство было в его руках. Окна здания ощетинились стволами винтовок и пулеметов четырехсотенного ремовского войска. Однако капитан уже понял: что-то идет не так. Пришедшие в себя политики и генералы решили нанести ответный удар. Ранним утром 9 ноября грохот танковых моторов известил об этом защитников комплекса зданий военного министерства. Части рейхсвера и полиции выдвигались вперед, захватывая дом за домом, занимая позиции. Орудия и пулеметы были готовы к бою. Наступила убийственная тишина. На Людвигштрассе у заграждения из колючей проволоки, разделявшего противников, стоял Гиммлер, судорожно сжимая в руках древко имперского военного флага»49.