сыграть по его правилам. Хотя за то, как он хотел сбагрить кому-либо дочь, этому бате можно выдать премию «отец года». Это же надо так хотеть устроить личную жизнь своей кровинушки, пипец просто.

— Ну… ладно, хорошо… — неуверенно ответил я, исходя из того, что помахать мечом успею в принципе всегда.

— Отлично… — протянуло ракообразное.

Его голос продолжал звучать в моей голове, но уже куда более тихо, будто теперь он не пытался докричаться до меня с другого конца мира. Спокойный, но при этом всё равно пробирающий голос, с хозяином которого лишний раз не очень-то хотелось связываться.

Что-то внутри его панциря застрекотало и откуда-то из складок неплотных стен зала выползло аж целых два работника. По сравнению со своим хозяином они, конечно, выглядели совсем маленькими, пусть на меня и хватит. Один из них в клешнях нёс большую каменную тумбу, в то время как второй — стул.

Его работники осторожно поставили тумбу между мной и Императором, а рядом с ним и стул, после чего, пятясь, как раки, быстро удалились, поглядывая на меня глазками-жемчужинками.

Это… что они собираются делать?

— Это будет битва столетий… — протянул Император отчего у меня всё завибрировало. Он протянул клешню и снял с тумбы верхнюю часть, после чего на свет показались… фигурки?

Не, стоп, погодите-ка, это что, шахматы? Серьёзно?

Вот честно, меньше всего сейчас в такой жопе мира, когда речь идёт о моей жизни я рассчитывал увидеть шахматы. А то, что передо мной оказалось, очень и очень сильно их напоминало. Резанные из драгоценных камней фигурки двух цветов, которые стояли друг на против друга на поле, выкрашенным квадратиками так же двух цветов.

Блин, это точно шахматы, хотя в этом мире, судя по всему их называли…

— Две армии, — торжественно объявил Император, будто представлял мне гордость своей нации.

Да, именно так. Если так подумать, название довольно логическое. Хотя я и не уверен, что это классические шахматы. По крайней мере именно те, которые я знаю.

Но здесь такая огромная проблема: даже бы если это те самые шахматы, легче от этого не станет, так как я играю в шахматы так, что могу выиграть кубок по самой быстрой слитой партии. Короче, шахматы, это не та игра, в которую я действительно хотел бы сыграть на грани жизни и смерти, учитывая, что играю в неё жопой.

— Правила просты. Выигрываешь ты — забираешь мою дочь. Выигрываю я — и твоей судьбе позавидует даже мёртвый…

Последние слова были словно тихое урчание двигателя.

— Я… я прошу прощения, достопочтенный Император, но… я не умею играть в эту игру, — тихо ответил я, чувствуя определённое волнение за свою жопу.

— Это как, не умеешь? — его голос ударил по мозгам так, я схватился за виски.

— Я умею, я умею! —­ неожиданно оживилась во мне Люнь. — Юнксу, не бойся, я умею! Я очень хорошо играю! Давай, соглашайся, сейчас я его обыграю так, что ему придётся отдать всё, что у него есть!

Я не мог ответить при нём, но моё лицо красноречиво выражало вопрос «ты уверена?».

— Будь уверен во мне, я хоть раз тебя подводила?

Мне бы сейчас начать перечислять, когда она меня подводила, начав с сегодняшнего промаха, когда Люнь прозевала тылы, но… Было бы некрасиво начать наезжать на ту, кто хочет спасти твою задницу из, казалось, безнадёжной ситуации.

— Нет, я умею играть, — быстро поправил себя я. — Просто… просто подзабыл правила.

— Правила просты. Ты или выигрываешь, или проигрываешь, — прогрохотал Император.

Правила объяснил, конечно, от бога…

— Давай, Юнксу, занимай место, — а вот Люнь не терпелось сыграть на мою жизнь. — Сейчас мы быстро его победим, доверься мне.

Собственно, больше мне надеяться было не на что, поэтому я нехотя, я занял место на деревянном, оббитым чем-то мягким стел напротив огромной каменной тумбы с большими шахматными фигурками.

Как оказалось, правила всё же несколько отличались от привычных мне земных. Так коня по судьи здесь не было, и ходила фигура не буквой «Г», а прямо через три клетки. Пешки здесь рубили не только под углом, но и вперёд, и слоны ходили совсем не по диагонали. Короче, от игры, которую я знал, и в которой лажал как бог не осталось и следа.

Сейчас единственным спасением была Люнь, которая со знанием дела осторожно направляла меня, показывая, какой фигуркой походить и кого срубить. При этом мой оппонент, огромное ракообразное существо метров пятнадцать в высоту, чья морда была спрятана под панцирем, осторожно брал фигурки своими огромными клешнями и со знанием дела отвечал на все наши выпады.

Это было даже немного удивительно, как он умудрялся взять такие небольшие фигурки своими манипуляторами, которые могли бы вполне вскрыть машину, как консервную банку. Как он вообще мог разглядеть с такой высоты фигурки.

Но проблема была не в этом. Проблема была в том, что он настолько со знанием дела ходил, что не прошло и половины игры, а нам уже сообщили, что…

— Ты проиграл! — торжественно прогремел он.

— Ой… — тихонечко пискнула Люнь во мне. Лошара блин… играть она умеет…

— Вот она, победа мудрости над разумом, — продолжило ракообразное существо, глядя на меня сверху вниз. — Ты проиграл и теперь твоя жизнь в моей власти, чужак.

В этот момент моя рука опустилась на меч, который висел у меня на поясе.

Я был готов броситься в любую сторону и обрушить ему на черепушку любую атаку, сделай он хоть один неосторожный выпад в мою сторону. Учитывая, что Император сказал про мою жизнь, сейчас было самое время сделать первый шаг. Мои инстинкты кричали о том, что если и есть хотя бы один шанс вырваться из западни, то это сейчас, когда он ещё празднует победу и не ожидает атаки.

Однако…

— А… можно реванш сделать? — негромко спросил я.

— Что сделать?

— Вторую попытку? Великий Император, мне так понравилось с вами играть, что хотелось бы повторить эту партию.

Однако пусть мои инстинкты и кричали атаковать, где-то в глубине души что-то тихо подсказывало, что зла мне здесь желают столько же, сколько и я им. Сделай глупость, и ответ будет симметричным. Поэтому мысль сыграть ещё раз почему-то показалась мне наиболее уместной и безопасной.

— Второй раз?

— Да. Не хотите ли сыграть со мной второй раз? —