– Как давно вы вернулись? – неожиданно спросила Дейдра.

– На работу? Летом.

– И как все прошло?

– Сначала было трудно. Но это всегда так бывает.

– Да, конечно, – согласилась она.

«Из-за Хелен», – повисло в воздухе недосказанное. Хелен звали его жену, которую убили, жену, муж которой работал детективом в полиции. Об этом невозможно было думать, тем более говорить. Дейдра никогда бы не начала разговор на эту тему. Он – тоже.

– Ну, а как у вас?

Она улыбнулась, очевидно, не понимая, что он имеет в виду. Затем сказала:

– А, моя работа! Всё в порядке. Две из наших трех горилл уже беременны – третья никак, так что приходится наблюдать за ней. Надеемся, что проблем не будет.

– А они могут быть? Обычно?

– Третья уже однажды потеряла малыша. Не смогла выносить. Отсюда и проблемы.

– Звучит печально. Не смогла выносить…

– Да, грустно.

Они опять замолчали. Наконец Томас сказал:

– Ваше имя было в рекламе. То есть я хочу сказать, ваше профессиональное прозвище. Я увидел его. Вы уже катались в Лондоне до этого?

– Да.

– Понятно… – Линли вращал бокал, пристально наблюдая за вином. – Я был бы рад, если бы вы мне позвонили. У вас же сохранилась моя карточка?

– Да, и я позвонила бы, но все это выглядело как-то…

– О, я знаю, как это выглядит. Думаю, не ошибусь, если позволю себе предположить, что так же, как и раньше…

– Понимаете, у нас люди никогда не сказали бы «думаю, не ошибусь, если позволю себе предположить».

– А-а-а…

Дейдра пригубила вино, глядя на бокал, а не на него. Томас подумал, как разительно она отличается от Хелен. У Дейдры не было беззаботного юмора и легкой манеры общения последней. А может быть, она просто прячет это глубоко в себе, подумал он.

«Дейдра», «Томас», – произнесли они одновременно. Линли уступил даме очередь говорить.

– Не могли бы вы отвезти меня в гостиницу?

Линли не был дураком. Он понимал, что просьба отвезти в гостиницу значила именно отвезти в гостиницу, и ничего более. Это было то, что ему нравилось в Дейдре – в ее словах никогда не было подтекста.

Она попросила отвезти ее в Сассекс-гарденз, что к северу от Гайд-парк, в самом сердце Бэйсуотера. Это была большая магистраль, забитая машинами днем и ночью, с отелями вдоль тротуаров, отличавшимися друг от друга только названиями. Названия были написаны на уродливых пластиковых табличках, ставших вдруг такими популярными в Лондоне. Дешевые, подсвеченные изнутри, они были яркими памятниками исчезающей индивидуальности. Эти таблички определяли тип гостиниц, которые находились где-то между категориями «в общем, неплохо» и «абсолютно ужасно», с вездесущими крахмальными белыми занавесками на окнах и плохо освещенными входами с бронзовыми ручками, которые нуждались в тщательной полировке. Когда Линли остановил «Хили Эллиот» перед одной из них, той, которая называлась «Остролист», он сразу понял, к какой части спектра между «в общем, неплохо» и «абсолютно ужасно» относилась эта гостиница.

Томас кашлянул.

– Да, это не совсем то, к чему вы привыкли, – сказала Дейдра. – Но это крыша над головой, это всего на одну ночь, в номере есть ванна, и стоимость для команды минимальная. Так что… Ну, вы понимаете.

Линли повернулся и посмотрел на Трейхир. У нее за спиной горел фонарь, и ее волосы были похожи на светлый нимб, напоминая ему портреты святых эпохи Возрождения. Не хватало только ветки пальмы.

– Мне бы не хотелось оставлять вас здесь, Дейдра, – произнес он.

– Немного мрачновато, но я переживу. Поверьте мне, это гораздо лучше, чем то место, где мы останавливались в последний раз. Просто какой-то прорыв на новый уровень.

– В общем-то, я не это имел в виду. Ну, то есть не совсем это.

– Думаю, что я понимаю.

– Во сколько вы уезжаете?

– В половине девятого утра. Хотя мы никогда не успеваем вовремя – поздние гулянки накануне. Я, наверное, первая из тех, кто уже вернулся.

– У меня в доме есть свободная комната. Почему бы не переночевать там? Утром мы вместе позавтракаем, и я привезу вас в гостиницу, чтобы вы могли уехать в Бристоль вместе со всеми.

– Томас…

– Кстати, завтрак приготовит Чарли. Он исключительный повар.

Секунду Дейдра обдумывала услышанное, а потом сказала:

– Он ведь ваш человек, ведь правда?

– Что, черт возьми, вы имеете в виду?

– Томас…

Линли отвернулся. На тротуаре недалеко от них начали ссориться парень с девушкой. Сначала они держались за руки, но потом она вдруг отбросила его руку, как использованную упаковку от бургера.

– Сейчас уже никто не говорит «дьявольски» – по крайней мере, среди обычных людей.

Линли вздохнул.

– Иногда его действительно заносит.

– Так он ваш человек?

– О нет. Он только свой собственный. Много лет я пытаюсь держать его в узде, но ему нравится играть роль слуги. Он, видимо, считает, что это отличная тренировка. Ну, может быть, он и прав.

– Так Чарли не слуга?

– Ну конечно, нет. То есть – и да, и нет. Он актер, или будет им, если ему повезет. А пока он работает на меня. Я спокойно отношусь к его прослушиваниям. А он спокойно относится к тому, что я опаздываю на обед, который он старательно готовил несколько часов.

– Звучит, как если бы вы нашли друг друга.

– Скорее, столкнулись друг с другом, а еще лучше – случайно пересеклись. – Линли отвернулся от ссорящейся парочки, трясущей мобильниками перед лицами друг у друга, и повернулся к Дейдре. – Он будет в доме, и он выступит в роли дуэньи. И, как я сказал, мы сможем поговорить за завтраком. И по дороге сюда. Хотя, если вам так больше понравится, я вызову такси.

– Почему?

– Такси?

– Вы понимаете, что я имею в виду.

– Просто, знаете… Мне кажется, что мы что-то не договорили. Или не решили. Какое-то непонятное чувство. Не могу объяснить, но думаю, что вы ощущаете то же самое.

Казалось, что Дейдра задумалась. Ее молчание вселяло надежду. Но она медленно покачала головой и взялась за ручку.

– Я так не думаю. И, кроме того…

– Кроме того?

– Говорят – «как с гуся вода», но я не гусь, и со мной так не получится.

– Не понимаю.

– Понимаете. Всё вы прекрасно понимаете. – Она наклонилась и поцеловала его в щеку. – Не буду врать – было очаровательно встретить вас опять. Спасибо. Надеюсь, вам понравилась игра.