Интересно, где она получила медицинскую подготовку? Черт ее разберет, но она знает свое дело. Рейчел была, пожалуй, права. Рианнон действовала гораздо более умело, чем многие санитары и даже врачи, с которыми сводила его судьба на дорогах войны. Страшный вид раны и кровь нисколько не смутили ее, несмотря на то что она, в сущности, была совсем молоденькая. Совершенно не обращая внимания на открывшуюся ей развороченную плоть, она освободила место вокруг раны от одежды и остатков повязки. Тем временем в комнату вбежала Рейчел с небольшим кувшином, наполненным дымящейся водой. Застенчиво извиняясь, она протиснулась в дверях сквозь толпившихся там подчиненных Джулиана. Он наконец понял, что они только мешают.

— Присмотрите за лошадьми и обследуйте ближайшие окрестности, — приказал он и вновь стал наблюдать за действиями Рианнон. Глядя ей через плечо, он спросил:

— Сколько еще людей в доме?

Она на мгновение подняла на него спокойные глаза:

— Кроме нас с Рейчел? Только няня Нор и Ангус.

— И это…

— Наши слуги, — ответила она и вновь занялась ногой Пэдди.

Слуги… Ну конечно. Сразу видно, северяне. Она не сказала — «чернокожие», «негры», «рабы». Она сказала — «наши слуги». Лайам оказался прав. В этом доме жили те, кто сочувствовал Северу. Джулиан вздохнул. В результате этой несчастной войны Флорида раскололась на две части. Многие объявили о выходе из состава Штатов и примкнули к Конфедерации. Но столько же, если не больше, остались верны федеральному правительству. Например, его собственный отец. Или брат. У отца была своя плантация, на которой работало немало негров. Но отец никогда не называл их рабами. Он также считал их своими слугами и платил за работу жалованье. В семье Джулиана все были горячими противниками рабства. Джулиан и сам воспитывался так же, он не мог понять, как можно покупать и продавать живых людей, которые ничем не отличаются от тех, кто ими торгует. С другой стороны, Джулиан видел, что вся экономика Юга построена на рабстве. Убери его, и рухнет все. Освободить чернокожих только для того, чтобы они перемерли с голоду, — Джулиан считал, что это не выход.

— Сэр! — В комнату влетел запыхавшийся Лайам и поставил на стул перед кроватью врачебный саквояж своего командира.

— Спасибо, — поблагодарил тот, возвращаясь мыслями к более насущному.

Достав чистый платок, он повернулся было к Пэдди, но опять опоздал. Рианнон уже промывала его рану.

— Солдат! — обратилась она к Лайаму. — Стащите с него обувь и гетры. Быстро!

Лайам бросился выполнять приказание, потом Рианнон велела ему посторониться и освободить место для Рейчел, которая уже развела в небольшом тазике горячую воду с холодной. Рианнон смочила в ней кусок чистой материи и стала промывать рану. Джулиан так и не успел после той злосчастной перестрелки с янки вынуть пулю. Не было времени. И потом, он боялся повредить в спешке крупные сосуды, после чего Пэдди в считанные часы испустил бы дух от потери крови.

Но больше откладывать нельзя…

Он достал из саквояжа хирургические щипцы, подарок отца по случаю окончания медицинской школы, и стал дожидаться, пока Рианнон закончит с первичной обработкой раны. Он удивленно взглянул на нее, когда увидел, что она смочила ногу Пэдди виски из большой бутылки. Перехватив его взгляд, она коротко и деловито сказала:

— Чтобы не было инфекции…

— Я-то, положим, знаю, — ответил он.

Рианнон бросила взгляд на его раскрытый саквояж и недовольно свела брови. Да, инструментов у него было немного. Война. Но зато у него имелась отличная нить для наложения швов. Он делал ее сам из конского волоса. Она не отличалась внешним изяществом, но служила исправно. И отцовские щипцы, такие в полевом лазарете найдутся не у всякого врача. Склонившись над Пэдди, Джулиан аккуратно ощупал рану, пытаясь понять, где под кожей проходят наиболее крупные кровеносные сосуды. Пуля застряла неглубоко. При определенной сноровке ее можно было вытащить, не причинив раненому ни малейшего вреда.

Рианнон выпрямилась, но не ушла, а молча наблюдала за его действиями, ловко промокая чистым платком выступавшую на ране кровь. Через несколько, минут Джулиан закончил. Пуля со звоном полетела в таз, а Пэдди даже не шелохнулся. Что значит крепкий ирландский парень!

Джулиан возился с ниткой, а Рианнон тем временем вновь обработала рану при помощи виски. Когда шов был уже почти готов, Пэдди стал приходить в себя. Поначалу он только стонал, а потом принялся ругаться на чем свет стоит, и Рейчел стоило большого труда удержать его на постели. Наконец он открыл глаза.

— Проклятие, святая Дева Мария, полковник, какого черта у меня там так жжет?!

— Глотните немного, полегчает… — вежливо предложила ему Рианнон и поднесла фляжку с виски к самым губам раненого.

— О, спасибо, ты настоящий ангел, клянусь Богом, настоящий ангел… — пробормотал Пэдди и сделал два больших глотка. Затем он выпучил на Рианнон глаза и заорал:

— Черт возьми, я тебя не знаю! Эй, где мы, полковник?!

— Все в порядке, приятель, мы только что разобрались с твоей ногой, — устало сказал ему Джулиан.

— Вы ее отнимете?!

— Ну теперь-то вряд ли, — усмехнулся Джулиан.

— Слава Господу!

— Впрочем, обещать ничего пока не буду.

Такие раны всегда очень коварны. Их трудно уберечь от инфекции, а когда воспаление возникнет, все, пиши пропало. Повезет — ногу отнимут, а не повезет…

— Да хранит вас Господь, сэр, — повторил благодарный Пэдди и тут же поморщился:

— Ну и болит же, дьявол…

— Выпейте еще. — Рианнон вновь подступила к нему с фляжкой. Пэдди внимательно взглянул на нее. Она ему улыбнулась. Совсем мягко, как успел заметить Джулиан. Почти как ребенку. Значит, она все-таки человек… — Позже я дам вам настойку опия.

— Опия?! — воскликнул Джулиан, изумленно глянув на молодую хозяйку. Вот чего ему так не хватало в полевых лазаретах!

— Я выращиваю мак, — просто ответила она.

— Кто вы, ангел мой? — проскрипел сквозь зубы мучимый болью Пэдди.

— Мы нашли здесь добрых людей, сочувствующих делу Севера, — торопливо ответил Джулиан, проклиная Пэдди за то, что он очнулся так не вовремя. — Они предоставили нам приют, за что мы им очень благодарны.

Но Пэдди был не дурак.

— Вот спасибо, мэм, — искренне воскликнул он. — А как вас звать, я извиняюсь, конечно…

— Рианнон, — и тут ответил за нее Джулиан.

— Ангел, ха-ха! Как славно! — пропела у него над ухом Рейчел. — Нет, правда, мило. Ее здесь чаще называют колдуньей.

— Рейчел! — строго прикрикнула на нее Рианнон.

— А что я такого сказала? Разве нет? — Девочка надула губки, но это была показная обида. Озорные глазки ее смеялись.

— Так, значит, колдунья… — задумчиво протянул Джулиан, решивший не давать спуску этой надменной женщине.