на свою работу и захлопнула крышку. Щелкнули замки. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула мать.

– Уже собралась? – спросила она, увидев закрытый чемодан. – Так быстро?

– Ты же знаешь, мамуль, я все делаю быстро. – Мира лучезарно улыбнулась.

– Знаю. – Инна Валентиновна тоже улыбнулась и, обняв дочь, прижала ее к себе. – Ты прости, я зашла не просто так. Хочу поговорить с тобой.

– О чем, мам? Чтобы я звонила три раза в день? Я же обещала.

– Нет, не об этом. Ты… я даже не знаю, как начать. – Инна Валентиновна вздохнула.

– Начни как-нибудь, – засмеялась Мира.

– Я о том, что вдруг… вдруг ты познакомишься там с кем-то. Ну с каким-нибудь парнем.

– Маловероятно, но шанс есть. – Мира лукаво стрельнула глазами.

– Вот-вот, – в тон ей произнесла Инна Валентиновна. – Ты ведь у меня совсем ребенок, несмотря на свое совершеннолетие. И я опасаюсь, что ты… что вы…

– Мам, ты о сексе? – мягко перебила Мира.

Инна Валентиновна осеклась на полуслове. Лицо ее вытянулось.

– Мамуль! Ну ты чего! – Мира весело затормошила ее. – Мне же не пятнадцать. Я взрослая девушка, если что. И сейчас не восемнадцатый век. К тому же сильно сомневаюсь, что за две недели знакомство дойдет до этой стадии.

– Хорошо бы, чтобы не дошло, – с некоторым облегчением проговорила Инна Валентиновна, помолчала немного и добавила: – Но если все же дойдет, то вот. – Она решительно полезла в карман домашней блузки и, достав оттуда пачку презервативов, протянула ее Мире. – На, держи. Но помни, это на самый крайний случай.

Мира едва сдержалась, чтобы не прыснуть. Тем не менее она послушно взяла упаковку и спрятала к себе в дорожную сумочку.

– Это все, о чем ты хотела поговорить со мной?

Мать кивнула.

– Да, это все. Надеюсь, ты будешь благоразумна.

– Можешь не сомневаться. – Мира скорчила смешную мордашку и чмокнула мать в щеку.

Глава 3

Следующий день прошел в хлопотах и суете. Родители нервничали, Мира тоже. Ее вдруг начал одолевать страх. Как она останется одна среди такого количества незнакомых людей? Не будет ли ей скучно и одиноко – ведь все кругом в основном будут компаниями? Мира как могла отгоняла от себя эти мысли, но они вновь и вновь возвращались в ее голову. Чтобы хоть как-то отвлечься, пришлось снова звонить Ясе.

– Ну что, ты уже на старте? – спросила та.

– Почти. – Мира зачем-то понизила голос, хотя была в комнате совершенно одна. – Ясь, я боюсь.

– Боишься? Чего? Думаешь, предки могут передумать?

– Нет, они не передумают. Я не того боюсь. Мне просто… не по себе. Я не привыкла одна…

– Вот дурочка, – пренебрежительно фыркнула в трубку Яся. – Я бы на твоем месте скакала от радости. Тебе небось фазер еще и бабки карманные выдаст?

– Ну да, обещал немного, – призналась Мира.

– Так чего ты ноешь? Пойдешь в бар, выпьешь пару коктейльчиков, затусишь с каким-нибудь классным челом – и будешь уже не одна, а вдвоем. А может, и втроем. – Яся захохотала, довольная своим остроумием.

– Да ну тебя, – расстроилась Мира.

– Ладно, не обижайся, – смягчилась Яся. – А если серьезно, ты не будешь там одна. Я вот в Кемер летала осенью, без матери, без никого. Отель все включено. Так я только с самолета спуститься успела, как уже с компанией подружилась. Отличные ребята. И время мы провели суперздорово.

– То ты, – печально проговорила Мира. – У меня так не выйдет.

– Выйдет, вот увидишь, – заверила ее Яся.

Ночью Мира долго не могла уснуть, а когда наконец задремала, ей приснился белый пароход. Он отплывал от пристани, а Мира стояла на палубе и смотрела на берег, стараясь разглядеть в толпе отца и мать, но тех нигде не было видно. Синяя полоса воды между бортом и причалом становилась все шире и шире. Над головой с криком носились чайки. Пахло водорослями и рыбой. Мира во сне отчетливо различала этот запах. Она огляделась по сторонам, надеясь увидеть нарядных и радостных пассажиров, но вокруг почему-то были лишь матросы и грузчики, загорелые и босоногие, в полосатых майках без рукавов. На предплечьях у них под обветренной смуглой кожей перекатывались мощные бицепсы, покрытые лиловыми татуировками, они громко спорили и ругались, не обращая на Миру никакого внимания. Ей стало жутко. Захотелось немедленно очутиться на берегу, рядом с родителями.

– Мама! – жалобно крикнула Мира. – Мамочка! – И проснулась.

…В окно ярко светило солнце. Громко чирикали птицы. Несколько минут Мира лежала в постели, приходя в себя. Затем поднялась и побрела в душ. В гостиной отец пил кофе и что-то смотрел в телефоне.

– Встала? А я уж думал тебя будить. Давай скорей, нам выезжать через сорок минут.

– Да, да. – Мира кивнула и пошла в коридор.

Из кухни вкусно пахло блинчиками. Мать хлопотала у плиты – колдовала над шипящей сковородкой, ловко орудуя деревянной лопаткой. Мира невольно сглотнула слюну и скрылась за дверью ванной. Через десять минут она, свежая и сияющая, появилась в гостиной. Инна Валентиновна и Георгий Петрович сидели рядом молча. На столе дымилось блюдо с блинчиками, стоял чайник и чашки.

– Садись, завтракай, – сказала мать.

Голос у нее заметно дрожал. Мира села напротив родителей, налила себе чаю, положила на тарелку два блинчика. Из головы у нее не шел давешний сон. Что за ерунда? Куда она плыла в обществе матросов? Явно не по Золотому кольцу. Мира не часто видела сны, и они всегда несли какой-то смысл. Однако значение утреннего сновидения она разгадать не могла и решила, что просто перенервничала накануне, вот мозг и выдал странную картинку. Мира постаралась как могла успокоить себя. Отчасти ей это удалось. Молча закончив завтрак, семейство начало собираться. Отец взял Мирин чемодан и покатил в прихожую.

– Жду вас в машине.

Хлопнула дверь. Мать достала из комода небольшой полиэтиленовый пакетик.

– Вот. Здесь лекарства на все случаи. Положи в сумку. Надеюсь, кормить будут хорошо, а то у тебя слабый желудок.

– Ма, нормальный у меня желудок. Перестань. – Мира окончательно успокоилась.

Ее охватило радостное возбуждение. Скоро! Совсем скоро! Уже через час с небольшим начнется ее путешествие. Первая взрослая поездка, которая должна остаться в ее памяти как нечто восхитительное и неповторимое. Она взяла пакет с лекарствами и, быстро надев кроссовки, выбежала из квартиры. Мать, что-то ворча вполголоса, шла за ней. Отец сидел за рулем и курил. Он выглядел хмурым и усталым. Мира села на заднее сиденье.

– Я забыла спросить вчера, как Фролова?

– Пока не родила. Сохраняет. Но угроза осталась. Все отделение вокруг нее крутится. Мы с матерью