к приходу…»

Я готовился к приходу,

Мылся, одевался, спал

А потом сидел и ждал,

Появления народу

Весь одетый, как парадный

Маслом писанный портрет

Исхудавший, безобразный

Старый молодой поэт

Свитер был из трикотажа,

Был пиджак –   воронья масть

Губы, подраная саржа,

Зубы чтоб на зубы класть

Смерть смотрела через очи

Приходите поглядеть

Буду я на краю ночи

Сильным призраком корпеть

«Появляется надежда…»

Появляется надежда

Между стулом и столом

Что всё станет так как прежде

Под тринадцатым числом

Нас судьба благословила,

И я стану молодым,

Чтоб дождями охватило

Наш корабль «Пилигрим»

Чтоб вернулся вкус мне мяса

Много мяса и вина

Ты –   девица экстра-класса

Пусть и мужняя жена

Мы поедем в город Гори,

Мы к плантациям свернём

Апельсинов мы на море

Целый чемодан нарвём

Мы нарежем роз и бублик

Будет пахнуть квасом нам

Экзотических республик

Посетим штук сто, мадам…

«Илиада… Одиссея…»

Илиада… Одиссея

Так и надо

Пусть лысея

Выжав сок из винограда

Тихо шепчешь, как умея

«Илиада… Одиссея…»

Молодой компьютер-бог

Ест засаленный пирог.

Тихо шепчешь, свирепея

«Илиада… Одиссея…»

В славном городе Приама

В Трое укрывалась дама

И чтобы её там взять

Греков стоило собрать?

«Уггдразиль ведь был не ясень…»

Уггдразиль ведь был не ясень

Уггдразиль ведь был сосна

И сиянье и вращенье

Золотого валуна

Ты всё помнил, тигр высокий

Понимал, обозревал

И в предсказанные сроки

Человечеству давал

Хитрый Локи –   враг удачи

Там зажмурившись стонал

И закрыв глаза собачьи,

Человеку подвывал

И висел на древе Один

Одноглазый и хромой

Радикал, военачальник

И полковник их седой

«Зимы – малоснежные…»

Зимы –   малоснежные

Девки –   мускулистые

Как сержант полиции,

А совсем не нежные

Мясо –   многожильное

Мысли о восстании

А не о свидании,

– Персонажи сильные

Я поеду в Азию

Где в Китае с пандами

Обезьяны бандами

Склонны к безобразию

У холодильника

Мне не нужен лук-порей

Золотистый винигрей

Неприятна мне порея

Тёмно-мрачная аллея

Ну-ка выброшу в ведро

Мне не нужное добро

А вот это что, картошка?

Не проходит даже ложка

В мой больной усталый рот

Что ж картошка здесь живёт?

В холодильнике маркиза?

Куплена была с каприза,

«Мол, куплю, сварю, и с салом…»

Позабыл о самом малом

Поражённый рваный рот.

Он картошки не возьмёт…

Сохраню, пожалуй, сало

Популярным сало стало

Пусть лежит большое белое

А весной омлет я сделаю.

Доживу ли до весны?

Постараюсь, пацаны!

Страх перед холодом

По чёрным волнам океана.

Лишь звёзды, их полный набор

Вдруг высыпят разом, и рьяно

На судно уставясь в упор

Несётся корабль китобойный,

за ним, альбиносом китом

Гигантской перчаткой бейсбольной

Плывущим на полюс котом

За ним Франкенштейн желтоглазый

Собак своих колет багром

И парус висит долговязый

Тогда и всегда, и потом

Скрестились: научная драма,

Ночных человечеств угар

А лёд окружает упрямо

Замученный земной шар

Кто Норду поёт эту вьюгу?

Скрестясь, ледяная вода

«Титанику» – лучшему другу

Себя предлагает в подругу

«Титаник» ответствует «Да!»

И светские львицы над шлюпкой

Чахоткою заражены

И месяц, как будто он губка,

Становится пышкой луны…

Однако идите сразу!

Ситенко и Долгополов

В больших картузах и шляпах

– Однако идите сразу!

Он вас догонит! Он вас догонит!

На Благовещенском рынке

Погибли два юных боя

Им же все говорили

– Однако идите сразу!

Там где стоят речки Уды

Гнилые и чёрные воды

Рядом с горою мяса

Их застрелили ребята

Другой прогрессивной банды

Им же все говорили:

– Однако идите сразу!

Позже в цветах и лентах

Поплыли они в семетерий

– Однако идите сразу!

Да, с ними ещё были двое

Фамилий не сохранилось

И даже имён не помним…

Восстание жёлтых жилетов

От Парижа и до Тура

Подросла мускулатура

У народного Français

И он вышел на шоссе

Вопреки лакриможену

Полицейскому-нацмену

(Ну, арабу на лице…)

Мрак холодный в ноябре

Маршалы Наполеона

Нацепив свои короны

Наблюдают за marais

Слёз французского народа

Blanc petit и Blanc большой

Рты открыли и орут

О Макрон, о проститут!

(визг гранаты шумовой…)

Интересно, жив Бастье?

Был простой учитель школьный

И Селина книголюб

Помню, он крутил застольный

Свой табак, вонюч и груб

Помню, разнимал он нас

И Наташу в гимнастёрке

Это было не в Нью Йорке

А в Paris его как раз

Движут жёлтые жилеты

Тела бледные котлеты

Разъярённые как сталь

Бей витрины! Их не жаль!

От Парижа и до Тура

Подросла мускулатура

У народного Français

И он вышел на шоссе

Вышел грозен и горяч

Надаёт он им задач…

«Я помню обеды обильные…»

Я помню обеды обильные,

И вино, и вино, и вино

У proprio мадмазель Neau

В восьмидесятые пыльные

Сестра её мадам Упп

Дама во всех отношениях

Был муж её мсье Упп старателен и не скуп

В деловых состояли сношениях

В еврейском квартале на рю дез Экуфф

Я квартиру снимал мадам Упп.

Молодой был и очень счастливый

Поедал европейские