— Прости, Рэй, — проворковала Лилия, улыбнувшись. — Мы не подумали, что ты можешь быть дома, иначе занялись бы этим в другом месте.

Я закатил глаза:

— Не сомневаюсь.

Лилия рассмеялась и, поглаживая по щеке своего будущего мужа, выглядела ничуть не смущенной. Просто отвратительно.

— Возможно, ты и прав.

Я взял кусок пиццы и откусил, покачав при этом головой. Единственное, что мне нравится в Лилии, так это то, что она никогда не извиняется за свои желания и за то, кто она есть. Вероятно, именно поэтому у нее получается ставить моего братца на место, когда он выходит из себя. Как я уже говорил, они просто идеально подходят друг другу.

И если Лилия захотела секса, она его получит, возьмет там, где ей приспичило, и не важно, дома я или нет.

— Мне кажется, вы немного напугали девушку из службы доставки, она бормотала невнятно и буквально навалилась на меня, когда я дверь открыл. А еще у нее были листья в волосах, и, судя по всему, она слышала ваш секс сет.

Лилия наморщила носик:

— О, нет, бедняжка.

— Бедняжка? — Лоуренс приподнял бровь, а затем наклонился, чтобы ущипнуть Лилию за попу. — Звуки, которые ты издаешь во время секса, нужно брать за образец. Да она, считай, стала свидетелем безупречного шоу.

— Лоуренс! — Лилия погладила его по голове с такой улыбкой на лице, которая бывает только после секса. — Прости Рэй, мы просто не привыкли, что в доме есть кто-то еще, но мы исправимся, я обещаю.

— Может быть, — сказал Лоуренс с таким лицом, как будто на самом деле не собирался ничего менять. — Я не думаю, что это необходимо.

Лилия посмотрела на него, и он замолчал. Как я и говорил, он делает все, как того хочет Лилия, в разумных пределах, конечно.

— А чего вы дома в такую рань? — я беззаботно посмотрел на своего брата. — С Джослин все хорошо?

Он взглянул на меня так, как будто знал, что я выуживаю информацию.

— Посмотрите-ка, кому стало вдруг интересно.

Я пожал плечами и откусил еще кусок пиццы. Ненавижу спрашивать о чем-то своего брата, но я здесь, в Лос-Анджелесе, в его доме, где царит секс, лишь потому, что Лоуренс сумел организовать мне встречу с секси агентом по имени Джослин Джонс.

Враги называют ее Стервозной блондинкой, а клиенты прозвали Ледяной королевой. Единственное, с чем согласны все, это то, что она холодна, безжалостна и чертовски умна. Она заинтересована заполучить меня в качестве клиента и думает, что сможет продать меня «Молниям Лос-Анджелеса» — команде, которая может заполучить кубок в течение пары лет. Такая возможность выпадает раз в жизни.

— Ты молод, — ответил уклончиво Лоуренс на мой вопрос, что не сулило ничего хорошего. — Она осторожна. У тебя пока еще нет репутации.

— Это хорошо, — сказал я. — И я вовсе не ребенок — мне двадцать шесть, просто я летаю над радаром.

— Вот именно это и беспокоит ее. Ты хороший игрок, умный, но ты до сей поры не попадал в поле зрения профи. «Миннесотские звезды» — хорошая команда с солидным тренером, уважаемыми капитанами, которые хорошо влияют на вас на всех.

— Хорошо, — пробурчал я. — И что с того?

— Что будет, когда она подбросит тебе контракт с «Молниями Лос-Анджелеса»? Ты продолжишь тусить с Коэном Джеймсом?

Я пожал плечами. Это мое личное дело, с кем я тусуюсь, и если захочу, то буду тусить с Коэном Джеймсом — голливудским хоккейным плейбоем. Коэн — частый гость в суде, бухает и принимает наркотики и, что еще хуже, он хороший игрок.

— Но он дерьмовый человек.

— Ты меня знаешь, я не такой.

— Я знаю, а она нет.

Я разочарованно вздохнул:

— Ну и как мне доказать ей, что я не законченный идиот?

— Проведи с ней немного времени, — посоветовал Лоуренс, улыбнувшись. — Все в твоих руках, мой братик-малыш. Я забронировал вам столик на следующей неделе и взял билеты на шоу. Веди себя хорошо. Если все пройдёт гладко, у тебя появится новый крутой агент.

— А мне она не нравится, — сказала Лилия. — У нее какие-то бешеные глаза.

— Неважно, нравится она ему или нет, — сказал Лоуренс, поглаживая ногу своей невесты. — Значение имеет лишь то, что они могут сотрудничать.

Лилия нахмурилась:

— Наверное.

— И это хорошо, детка. Если Райан подпишет с ней контракт на кругленькую сумму, он сможет купить себе чертов дом, и мы будем трахаться там, где нам заблагорассудится.

— Милый! — Лилия вновь замахнулась на него, но он обнял ее и поцеловал так сильно, что мне стало интересно: получится ли у него почувствовать, что она ела вчера на ланч.

Я встал, взял парочку кусков пиццы и пошел к дверям:

— На следующей неделе? Просто ужин с Джослин и шоу? И все будет в полном порядке?

Лоуренс кивнул, не прерывая при этом поцелуя. Мои мысли метались между девушкой из службы доставки и Джослин Джонс. 

Энди

— Привет, ребята! Энди Перетти с вами. Спасибо всем, что пришли. — От яркого света прожекторов я зажмурилась. Ко мне повернулись три головы; посчитай их — три — все трое у барной стойки. Сам бар находился на Голливудском бульваре. Здесь было грязно, громко и темно, но это единственное место, в котором я могла опробовать свои новые шутки без критики от профессионалов.

— Извините, я немного опоздала, но у меня есть на то веская причина, уверяю.

Я ждала хоть какой-нибудь реакции, но никто не проронил ни звука, поэтому я продолжила.

Моя лучшая подруга, Лиза Шварц, приложив пальцы ко рту, громко свистнула, когда я собиралась начать:

— Да, детка! — Она была практически так же неизвестна среди комиков, как и я, что, несомненно, делает нас суперкомандой. — Ты просто секси!

Кроме Лизы в зале находился еще один здравомыслящий человек — бармен, которому я платила за возможность выступать здесь. И, по словам бармена, есть еще Крейзи Фил, который живет рядом с почтовым ящиком, где-то между бордюром и входной дверью. Он мой фанат номер один, конечно, не считая Лизы.

Через десять минут лампочка в задней части комнаты стала мигать, а это значит, что мое время было на исходе. Я завершила выступление своей любимой шуткой, помахала пустому залу и передала микрофон бармену, который к тому же был ведущим.

— Хорошая работа, Энди, — сказал бармен, мы звали его Рик. — Ты добьешься своего!

— Ты говоришь мне это каждую неделю.

— Ага, но если хочешь, я перестану.

Лиза, спасибо ей огромное, вскочила с места, подбежала ко мне и обняла так, как будто я только что выступила в самом «Доме Смеха».