себе хорошего тренера и трижды в неделю усовершенствовала свои умения, а потом передавала их молодежи. Волчата её за это обожали, чуть ли не боготворили, к ним то и дело присоединялись старшие, желая получить полезные уроки. К счастью, Юрген эти встречи игнорировал и ничего не желал знать о «тех глупостях».

Диана бегом поднялась в комнату омег, в стае Наттера было три омеги, все преклонного возраста, давно без течек и не способных родить. Но выглядели шестидесятилетние старушки очень бодро, нередко упражнялись с ним на улице и занимались хозяйством в общем доме.

— Диана, милая, ты чего не ночевала с нами? — встретили его теплыми объятиями и заботой. У Дианы не было мамы, точнее, она её почти не помнила, и эти пожилые омеги заменили ему семью.

— Юрген позвал к себе.

— Вредно спать в городе. Волк будет скучать по воле.

Диана только кивнула. Она это чувствовала лучше других, потому что жила и воспитывалась у горного озера, где небо казалось бесконечно высоким и голубым, воздух пах свежестью и чистой водой, зелень пестрила яркими красками и цветами, а люди рядом с поселением казались душевными и на удивление понимающими. Людей волки обычно не привечали, но там, где в маленькой коммуне все свои, даже вожак пожимал руку мэру соседнего городка и помогал финансами школам и небольшой больнице.

— Как мои сборы? — перешла она сразу к делу. — Приготовили настойку?

— Да, точно по твоему рецепту. Эва хочет собрать их и напечатать книгу. Такие редкие знания нельзя упускать.

— Пусть печатает, — улыбнулась Диана, — самое опасное я вам не рассказываю.

— Не опасное, а полезное, — совершенно седая старушка притянула к себе папку с записями, — моя мамуля рассказывала о полезных травах, но она знала мало, а ты просто кладезь.

— Это все мой наставник, — отмахнулась Диана, — и я была не лучшим учеником. Жаль, не могу с ним снова встретиться, теперь бы слушала и мотала на ус.

— Может, напишешь мне записку, — предложила Эва, — и я съезжу в отпуск. Так давно мечтала побывать на западных Альпах.

— Стоит попробовать, но сначала постараюсь связаться с вожаком, или тебя как шпионку порешат еще на подходе.

Диана подошла к турке, стоящей на походной плитке, на которой омеги готовили зелья. Простая выжимка перечной мяты, смешанная со зверобоем, усыпляла сильный дух и делала волка неотличимым от человека. Такое зелье отлично помогало выслеживать других вожаков и прятаться от вездесущих шпионов Иствуда — самой сильной стаи города. Диана налила в стограммовую мерку до края и выпила залпом, морщась от горечи. На шею же повесила украшения в виде флакона и под крышку добавил пару капель варева.

— Не вредно ли это? — спросила одна из омег. — Травишь себя второй год. Может, потому и детей нет.

Диана хмыкнула, но ничего не ответила. Она употребляла не только мяту и зверобой, от беременности защищали дикая морковь и душистая рута. Но она эти настойки готовила у себя. Поблагодарив омег, Диана переоделась в спортивное трико и вышла во двор. Ученики приветствовали поклоном. Марат уступил ей место руководителя и встал в первый ряд с еще тремя взрослыми альфами. Даже те, кто годами учился обращаться с оружием и драться, считали её занятия полезными.

После окончания тренировки отношение к ней кардинально изменилось. Она больше не учитель, а любимая женщина вожака. Малышня обхватила и принялась канючить, чтобы Диана отвезла их в школу, но она отправила их на автобус. Подростки попросили денег, чтобы сгонять в магазин, и Диана выдала им клановую карту. Грег поймал возле лестницы, поцеловал, но не настойчиво, и отпустил, когда Диана не ответила.

Глупо располагать к себе стаю через секс. Диана прекрасно это понимала, но временами ей просто не хватало нежности и тепла. И она сам выбирала, с кем спать. А очевидная ревность Юргена заставляла его псов держать язык за зубами.

— Мне надо в город, на занятия. — Диана улыбнулась, отстраняясь.

— Я помню. Тебя подвезти?

— Нет, я на своей.

По городу она предпочитала передвигаться на общественном транспорте, но Юрген считал, что это вопрос престижа — его девушка должна кататься на собственной тачке. Крутой и громоздкой. Если бы она сама выбирала машину, взяла бы малолитражку. И серого цвета.

Грег отдал ключи. Машина стояла за воротами. Красный «Кайман» привлекал ненужное внимание в университете, да и на улицах на него оборачивались. В чем смысл пить настойку, если её вид так и кричал — смотрите, я оборотень. Диана не желала попасть снова под прицел. Потому припарковавшись рядом с университетом, оставила машину и после занятий села на автобус.

Обедала она по правую сторону от реки, в маленьком кафетерии напротив фармацевтического центра «Биола». Приезжала сюда почти два месяца ради одной-единственной безрассудной и очень глупой цели.

Диана заказала себе кофе и пару бутербродов. Достала планшет и открыла материалы по учебе. Но сама смотрела на дверь соседнего здания. Когда из него вышел высокий статный альфа, смущенно задергалась, поправила темную прядь, выбившуюся из-под заколки, и разгладила невидимые складки на рубашке.

Альфа сел через столик, заказал стандартный обед и черный чай. Диана то и дело поднимала глаза над планшетом и видела, как тот читает что-то на телефоне и пьёт свой напиток. Ларс Браун владел сетью аптек и занимался дистрибьюцией нескольких крупных торговых фармацевтических марок. А еще его небольшая стая, состоящая из двух семей, занималась дилерством наркоты по указке Дирка Иствуда. И Юрген хотел забрать их дело себе. Для этого два месяца назад отправил Диану на слежку и теперь каждый день требовал отчеты.

Ларс, несмотря на жаркий день, был в дорогом сером шерстяном костюме, весьма эффектно подчеркивающем его фигуру. Волки и без обильных тренировок обладали крепким телосложением, и на Ларса было приятно смотреть. Гладковыбритый, с уложенными гелем темно-русыми волосами и льдистыми серыми глазами, он привлекал внимание. Девушки оборачивались. Кокетливо улыбались и строили глазки. Диана так не умела.

Ларсу подали блюдо, но он что-то указал официанту и, поднявшись, направился к Диане. Она поспешила спрятать глаза, уставилась на планшет, хотя и слова не прочитала из написанного. А альфа уверенно сел за её столик, и официант перенес его заказ.