Вторая группа ранне-среднемиоценовых африканских свиней – Namachoerinae (иногда они включаются в листриодонтин как триба) – включает лишь один вид Namachoerus moruoroti из Кении и Намибии. Эта маленькая порося тоже, похоже, питалась в основном травой; она дожила до примерно 14,5 млн л. н.

Кистеухая свинья Potamochoerus porcus

Бородавочник Phacochoerus africanus

Третья группа – Kubanochoerinae (иногда они тоже рассматриваются как триба листриодонтин) – наверное, самая странная и контрастная. Эти длинноногие создания мигрировали в Африку 21 млн л. н., быстро и широко распространились и на некоторое время стали едва ли не главными всеядными тварями континента. Кубанохерины включают внешне очень разных животных: самые древние и совсем крошечные Nguruwe namibense (21–20 млн л. н.) и N. kijivium (20–17 млн л. н.); их потомки и одновременно предки следующих родов – среднеразмерные фруктоядные и всеядные Kenyasus rusingensis (17,8 млн л. н.); крупные – до 300–400 кг – и длинноногие Libycochoerus с широкой мордой и маленькими рожками на лбу и над глазами, похожие на единорогих евразийских Kubanochoerus. Libycochoerus jeanneli (17,8–17 млн л. н.), кроме Африки, обнаружен и в Индии – судя по всему, из Африки на юг Евразии дорожка иногда появлялась; L. massai дожили до 15,5 млн л. н. Самым же монструозным был Megalochoerus (он же Kubwachoerus) – в ряду его раннемиоценовых видов, начиная с кенийского M. marymuunguae (17,2 млн л. н.), размеры увеличивались от вполне кабаньих до буйволовых, достигнув 600 кг. Разнообразие кубанохерин само по себе говорит об успехе группы – эти существа смогли занять самые разные экологические ниши. Мощные премоляры и бугристые моляры недвусмысленно намекают на то, что в меню кубанохерин входили далеко не только плоды и травы. Пропорции и весь облик этих животных немало напоминают комплекцию американских и евразийских энтелодонтид Entelodontidae – огромных свиноподобных чудищ с адскими рожами, терроризировавших северные просторы, но никогда так и не проникших в Африку.

Kubanochoerus

Показательно, что некоторые ранне– и среднемиоценовые виды свиней обнаруживаются и в восточно-, и в североафриканских, а порой и южноафриканских местонахождениях. Это ясно говорит о том, что Сахары на севере и Намиба на юге в то время ещё не было, животные свободно перемещались по всему материку.

Свиньи и другие копытные входили в меню хищников. Правда, особым систематическим разнообразием последние в раннем миоцене не блистали. В основном роль плотоядных исполняли многочисленные креодонты Creodonta, из которых самыми обычными были уже знакомые нам Hyainailouros, тогда как всего в Африке насчитывается как минимум десять родов – размером и обликом от виверры до белого медведя. Самым ужасным был Megistotherium – до четырёх метров в длину, при этом пропорции его черепа и зубов были весьма похожи на гиеновые, только грыз он кости не антилоп, а слонов. Угандийская Simbakubwa kutokaafrika весила от 280 до 1550 кг. Креодонты были столь успешны, что не раз покидали Африку – тот же гиайнайлурос оказался и в Европе, и в Азии. Впрочем, по деревьям они по-прежнему лазали не очень здорово, так что реальную опасность представляли разве что для полуназемных экваториусов и викториапитеков.

Megalochoerus

Вероятно, главными конкурентами креодонтов были амфициониды Amphicyonidae – «собакомедведи». Эти коренастые клыкастые твари, действительно похожие на помесь волка и медведя, в своё время были едва ли не самой страшной грозой растительноядных Евразии и Северной Америки. На Чёрном континенте они впервые появились 20,5 млн л. н. и на протяжении раннего миоцена были представлены родами Cynelos, Ysengrinia, Amphicyon и Afrocyon. Амфициониды жили по всей территории материка, но никогда так и не стали обычны в Африке. Не очень понятно, что помешало им стать главными хищниками; вероятно, поначалу – недостаток открытых пространств с копытной фауной, а после – мощная конкуренция с другими плотоядными.