под давлением, обезвоживание не было такой проблемой, какой могло бы быть, — говорила Паула. — Но это все равно был очень деликатный процесс…

Он посмотрел на нее и грубо перебил:

— Какие причины?

И когда она непонимающе уставилась на него, он добавил:

— Вы сказали, что у вас были веские причины, чтобы выбрать меня для возрождения. Какие причины?"

Ее лицо стало напряженным и настороженным.

- Вы были самой старой жертвой на сегодняшний день. Это было одним из определяющих факторов…

— Послушайте, — сказал Киран. — Я не ребенок и не дикарь какой-нибудь. Вы можете отбросить покровительственно-профессиональный жаргон и ответить на мой вопрос.

Ее голос стал жестким и резким:

- Вы новичок в этой среде. Вы не поймете, если я вам скажу.

— А вы попробуйте.

— Хорошо, — ответила она. — Вы нужны нам как символ в политической борьбе, которую мы ведем против сакаэ.

— Сакаэ?

— Я же говорила вам, что вы не поймёте, — нетерпеливо ответила она, отворачиваясь. — Вы не можете ожидать, что я расскажу вам о целом новом для вас мире за пять минут.

Она направилась к двери.

- О, нет, — сказал Киран. — Вы не уйдёте.

Он сполз с койки. Он чувствовал слабость, его шатало, но негодование придало силы его вялым мышцам. Он сделал шаг к ней.

Свет внезапно померк, и откуда-то донесся бычий рев, ужасающий звук необузданной силы. Легкая щекотка, которую Киран чувствовал в окружающих его металлических конструкциях, внезапно переросла в вибрацию, такую глубокую и мощную, что у него закружилась голова, и ему пришлось ухватиться за спинку койки, чтобы не упасть.

На лице женщины отразилась тревога. В следующий момент из какого-то скрытого в стене динамика мужской голос резко крикнул:

— Нас догнали! Приготовиться к резкому манёвру уклонения…

— Возвращайтесь в койку, — сказала она Кирану.

— Что это?

— Возможно, — сказала она с легкой злобой, — что вы вот-вот умёте во второй раз.

3

Лампы засветились вполнакала, а глубокая вибрация усилилась. Киран схватил женщину за руку.

— Что происходит?

— Черт возьми, отпустите меня! — возмутилась она.

Это восклицание было настолько знакомым в своей человеческой злобе, что Кирану впервые почти понравилось. Но он продолжал держаться за нее, хотя и не чувствовал, что при его нынешней слабости сможет удерживать ее долго.

— Я имею право знать, — сказал он.

— Хорошо, возможно, так и есть, — ответила Пола. — Мы — наша группа — действуем против власти. Мы нарушили законы, отправившись на Землю и оживив вас. И теперь власть настигла нас.

— Другой корабль? Будет ли схватка?

— Схватка? — Она уставилась на него, и на ее лице отразилось потрясение, а затем легкое отвращение. — Но, конечно, вы родом из старых времен войн, вы могли подумать, что…

У Кирана сложилось впечатление, что сказанное им заставило ее посмотреть на него с теми же чувствами, которые испытывал бы он, глядя на приличного дикаря, оказавшегося каннибалом.

— Я всегда считала, что возвращение вас было ошибкой, — сказала она с резкостью в голосе. — Отпустите меня!

Она вырвалась из его рук и, прежде чем он успел ее остановить, добралась до двери и распахнула ее. Опомнившись, он поспешил за ней и уперся плечом в дверной проем, прежде чем она успела захлопнуть дверь.

— О, очень хорошо, раз вы так решили, я не собираюсь более переживать за вас, — быстро сказала она, повернулась и поспешила прочь.

Киран хотел последовать за ней, но у него подогнулись колени. Он повис на приоткрытой двери. Он был зол, и гнев был единственным, что удерживало его от падения. Он не упадет в обморок, сказал он себе. Он не ребенок, и с ним нельзя обращаться как с ребенком…

Он высунул голову за дверь. Там был длинный и очень узкий коридор из чистого металла с несколькими закрытыми дверями вдоль него. Одна дверь, в конце коридора, как раз закрывалась.

Он пошел по коридору, опираясь рукой о гладкую стену. Не успел он пройти и нескольких шагов, как гнев, толкавший его, начал улетучиваться. Внезапно грандиозный и невероятный факт его пребывания здесь, в этом месте, в это время, на этом корабле обрушился на него как лавина, от которой гипнопедическая подготовка больше не могла его защитить.

Я касаюсь звездолета, я нахожусь на звездолете, я, Рид Киран из Мидленд-Спрингс, штат Огайо. Мне следовало бы вернуться туда, вести свои занятия, заскочить в аптеку Хартнетта, чтобы выпить чего-нибудь прохладительного по дороге домой, но я здесь, на корабле, мчащемся среди звезд…

У него кружилась голова, и он боялся, что не сможет больше идти. Оказавшись у двери, он распахнул ее и скорее упал, чем вошел внутрь. Он услышал удивлённый возглас.

Это комната была побольше. Там стоял стол с полупрозрачной столешницей, на которой в ярком свете отражалась причудливая масса постоянно сменяющих друг друга символов. На одной из стен комнаты висел экран, на котором ничего не было видно, пустая, темная поверхность.

Вайлант, Пола Рэй и высокий, крепкого вида мужчина средних лет, сидевшие за столом, удивленно подняли глаза.

На лице Вайланта промелькнуло раздражение.

— Пола, ты должна была не выпускать его из каюты!

— Я не думала, что он достаточно силен, чтобы последовать за мной, — сказала она.

— А я и не силён, — сказал Киран и начал падать.

Высокий мужчина средних лет успел подхватить его, прежде чем он упал на пол, и усадил в кресло.

Он услышал, как будто издалека, раздраженный голос Вайланта:

— Пусть Пола позаботится о нем, Вэббер. Посмотри сюда — мы собираемся пересечь еще один разлом.

Затем было несколько минут, когда в голове Кирана все смешалось. Женщина разговаривала с ним. Она говорила ему, что они подготовили его физически и психологически к потрясению от пробуждения и что с ним все будет в порядке, но ему не следовало торопиться.

Он слышал ее голос, но не обращал на него внимания. Он сидел в кресле и безучастно наблюдал за двумя мужчинами, которые нависли над столом с его потоком ярких символов Казалось, что с течением времени Вайлант напрягается все больше и больше, и в нем по-прежнему ощущается натянутая пружина, но теперь пружина, казалось, была закручена до предела. Вэббер, высокий мужчина с жестким лицом, наблюдал за быстро меняющимися символами, и лицо его было каменным.

— Ну вот и началось, — пробормотал он, и оба, он и Вайлант, посмотрели на пустой черный экран на стене.

Киран тоже посмотрел. Там ничего не было. Затем, в одно мгновение, чернота исчезла с экрана, и на нем открылся вид на такое космическое потрясающее великолепие, что Киран не смог его осознать.

По экрану яркими кострами пылали звезды — петли, цепочки, сияющие сгустки. Это не слишком отличалось от того, как они выглядели с «Пятого колеса». Но отличие заключалось в том, что звездный небосвод был частично закрыт огромными