Льюис был чрезвычайно доволен. Она заслужила свое право работать под его началом без дополнительного собеседования, хотя он даже ей посочувствовал, увидев выражение паники на ее лице, когда он появился в конференц-зале. Но ведь ее и не должно было быть на встрече исполнительного комитета — в списке-то она не значилась!

В эту секунду Льюис понял, что Кей ждет от него ответа на вопрос, который он не слышал, поглощенный созерцанием Мэдлин.

— Да?

— Вы собираетесь завтра перед началом собрания ознакомиться с речью, заготовленной Жаком де Рисом?

— Думаю, да, хотя, возможно, мне придется ее немного сократить. — Льюис посмотрел на часы и бросил взгляд в окно. До дома отдыха сорок минут езды, а на дорогах — гололедица. — Кей, так как президентский номер отеля пустует, я бы хотел переехать туда завтра. — Он услышал резкий выдох Мэдлин, подтвердивший, как он и подозревал, что она также живет в отеле. — И надеюсь, в ближайшие несколько дней вы сумеете найти для меня небольшое окошко в вашем плотном расписании, чтобы ввести меня в курс дела.

Льюис поблагодарил Кей за вино и попрощался, выразив уверенность, что увидит их обеих на балу, предшествующем началу конференции.

Мэдлин попыталась было что-то возразить, чем привела в смятение Кей, но Льюис только кивнул.

— До завтра, — твердо сказал он и вышел.

Вечером следующего дня бальный зал отеля «Премьер Уотерфронт» был заполнен гостями. Мэдлин, сев за столик, огляделась вокруг.

Кей удалось создать радостную атмосферу, ее фантазия перенесла в помещение с нарядно украшенным деревом[1]картины Рождества. В антресолях, перед сценой с постоянно меняющими рождественскими декорациями, были накрыты большие овальные столы на десять человек, а на каждом из пятидесяти столов стояло маленькое рождественское деревце и лежали подарки. С высоких потолков струился свет ламп, которые казались звездами на ночном небе.

Когда Кей вышла на сцену и поприветствовала гостей, Мэдлин с восхищением подумала, что ее подруга превзошла себя. Проделанную работу оценили и занимающие высокие посты руководители всех отелей «Премьер».

— Она напрасно растрачивает свой талант организатора на такого рода мероприятия, — прошептала Мэдлин Джону, который сиял от гордости за жену.

Ее взгляд переместился к переднему столу, за которым сидел Льюис Гуд в компании директоров, ожидая приглашения Кей выйти на сцену. После того как он стал президентом, по городу сразу поползли слухи о грядущих переменах. Дождется ли он выхода отчетов или уже знает, что будет делать с терпящими в последнее время убытки отелями «Премьер» в Куинстауне?

В эту минуту Кей пригласила его на сцену.

— Организация такого рода мероприятий, как правило, требует целой команды профессионалов, тогда как Кей удалось добиться потрясающего успеха с небольшой группой служащих отеля, — начал свою речь Льюис. — Теперь мне понятно, почему именно Кей поручили организацию ежегодной конференции.

Кей с улыбкой поблагодарила его и заняла свое место рядом с мужем и Мэдлин.

В следующие двадцать минут Льюис Гуд настолько завладел вниманием аудитории, что упади на пол шпилька — все непременно бы это услышали. Хотя Льюис вызывал у Мэдлин противоречивые чувства, она не могла не восхититься тем, с какой уверенностью он держался на сцене. Глубокое уважение вызывали и его широкие познания в области бизнеса. По мере того как он говорил, все убеждались, что Льюис Гуд — человек, который всегда твердо знает, чего хочет и как этого добиться.

— Слишком долго в компании откладывалось решение давно назревших проблем, — говорил Льюис, обсуждая причины плачевного состояния дел. — Думаю, все понимают необходимость перемен. — После этих слов в зале раздались аплодисменты — очевидно, Льюис попал в самую точку, — но Мэдлин сомневалась, что консервативные жители Куинстауна воспримут новость о переменах с энтузиазмом.

Льюис закончил свое выступление и под громкие овации покинул сцену. В зале послышались такие слова, как «харизма» и «магнетизм».

— Отличная речь! — повернулась Кей к подруге. — Если слова у него не расходятся с делом, «Премьер» повезло. Я — в его команде.

Неохотно, но Мэдлин с ней согласилась. А о «харизме» и «магнетизме» Льюиса Гуда ей было известно лучше, чем кому бы то ни было из собравшихся. Ей стало бы легче, имей она возможность посвятить в свой секрет Кей, но у подруги и без нее дел было по горло. Во-первых, конференция только началась, а во-вторых, в ближайшие день-два Льюис Гуд намеревался оценить качество ее работы по управлению отелями.

— Кстати, что сказала бы твоя мать по поводу этого платья для коктейля, святая Мэдлин-Магдалина? — неожиданно сменила тему разговора Кей.

Обе рассмеялись, когда Кей употребила школьное прозвище Мэдлин, которое закрепилось за ней на много лет, а все потому, что ее мать пользовалась сомнительной славой первой чудачки города. Ее называли «Леди Библия» за привычку выступать с речами на улицах против таких грехов человечества, как пьянство и разврат.

Сверстники Мэдлин делились на два лагеря: кто-то ей сочувствовал, кто-то, наоборот, насмехался над ней. Чтобы уберечь свою дочь от греха, мать Мэдлин обряжала ее в школьную форму, больше похожую на мешок; волосы были коротко пострижены, а о косметике можно было только мечтать.

— Твой выбор, — напомнила Мэдлин, касаясь черного атласного мини-платья. Месяц назад Кей приезжала к ней в Сидней для моральной поддержки, когда Мэдлин все-таки решилась подать резюме в «Премьер Групп», и во время похода по магазинам заставила ее купить это платье.

— Расслабься. Ты шикарно выглядишь, — улыбнулась Кей, когда Мэдлин попыталась подтянуть корсаж платья повыше.

В любом случае, пока ее багаж еще не доставлен в отель Сиднея, куда Мэдлин собиралась вселиться на время поисков квартиры, у нее не было иного выбора. Это платье лучше всего подходило для подобного мероприятия.

Кей заговорила с Джоном. Почти в ту же секунду голова Мэдлин сама повернулась в ту сторону, где сидел Льюис, и она почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки — она поймала на себе его взгляд, хотя весь его вид говорил о глубоком внимании к разговору, который шел за столом.

Мэдлин поспешно отвернулась и снова подумала: как такое могло с ней случиться? До этого у нее были лишь короткое романы, и то на время выходных и нечастых отпусков, причем она прилагала огромные усилия, чтобы об этом не стало известно окружающим — должно быть, давало себя знать влияние ее строгой в отношении морали матери.

Да, то, что случилось в «Альпийской фантазии», произошло во время отпуска, так что этот случай ничем не отличался от остальных. Если не считать того, что она переспала с незнакомцем, зная его всего несколько часов, и в нескольких милях от родного города.