надеюсь! — рогуан развёл руками и тут же сделал шаг назад, так как серая пелена из дверного проёма выгнулась в его сторону. — Ты ведь проникнешь туда своим разумом, а не телом. Наши учёные утверждают, что для разума это поле почти не агрессивно.

— А ты уверен, что ракки там? — Мет не стал вытягивать руку в сторону дверного проёма, а лишь повёл подбородком.

— В генератор поля встроен анализатор, который отмечает его неоднородность.

— Что я сейчас должен делать? — Мет взмахнул подбородком.

— Войти туда! — Арес Шатт поднял плечи.

— Моё тело останется здесь на полу? — Мет поднял брови.

— Мы будем хранить его в анабиозной камере, пока ты не вернёшься.

Мет поднял руку, провёл ею по лбу и вдруг сделал резкий шаг назад, но серая пелена осталась спокойной, никак не отреагировав на движение его руки. Он шумно выдохнул, подошёл к противоположной, от дверного проёма, стене коридора и сел на пол. Резким движением его разум покинул своё тело.

2

Разум Мета раскинул свое поле вокруг себя и почувствовал два биополя неподалёку: достаточно мощное, которое, несомненно, принадлежало рогуану; и достаточно слабое, но стабильное, которое, несомненно, принадлежало его телу. Чуть в стороне чувствовалось весьма странное поле, в энергию которого будто были вплетены нити биологического поля. С подобной структурой разум Мета никогда не сталкивался. Поле чувствовалось совсем не так, как он его чувствовал, когда находился в своём теле. Поколебавшись несколько мгновений, он двинулся в сторону этого странного поля, но приблизившись к нему, вплотную — замер. К удивлению, оно совершенно не отреагировало на его движение. Тогда разум Мета коснулся своим полем странного поля и опять оно никак не отреагировало. Слова Арес Шатта подтверждались.

«Ну и ну! — по разуму Мета скользнула волна напряжённости. — Учёные цивилизации рогуан возможно правы, оно совершенно спокойно к бестелесному разуму. Нонсенс!» — разум Мета попытался мысленно хмыкнуть, но вместо этого действия по нему лишь прокатилась непонятная волна.

Вдохновлённый, он нырнул внутрь поля и тут же почувствовал его неоднородности. Их было две. Они были спокойны.

«Ракки!» — догадался он.

Он аккуратно двинул своё поле в направлении одной неоднородности. Поле без проблем прошло неоднородность насквозь — никакой информационной составляющей неоднородность не имела. Мет вернул поле и направил его в сторону второй неоднородности. И опять никакой информационной составляющей и в этой неоднородности он не почувствовал. Удивлённый, разум Мета принялся скользить своим полем внутри неоднородности и опять ничего не почувствовал. Тогда разум Мета вернул своё поле и выстроив из него некое подобие защитной оболочки вокруг себя, сам метнулся в сторону этой же неоднородности и пройдя без задержки её насквозь развернулся, и опять прошёл через эту же неоднородность, и опять никакой информационной составляющей не почувствовал.

Полный недоумения, разум Мета прометнулся по залу, наполненном этим странным полем, сгенерированным устройством цивилизации рогуан, но кроме двух неоднородностей в нём больше ничего не почувствовал.

Тогда он нашёл своим полем дверной проём, через который проник в этот зал и метнувшись в его сторону, вылетел в коридор и найдя своё тело, которое продолжало находиться в том же месте, где он его и оставил, хотя биополе стало заметно слабее, вернулся в мозг и открыв глаза, резко поднялся, его шатнуло и чтобы устоять, он опёрся спиной о стену. Арес Шатт стоял неподалёку. Видимо увидев поднявшегося Мета, он повернулся в его сторону и молча взмахнул подбородком.

— Я их не нашёл, — Мет покрутил головой. — Вернее, я не нашёл их информационное поле. Неоднородности есть. Две, но никакой информации они не имеют, — он дёрнул плечами. — Ты не выполнил своё обещание, — резким голосом произнёс он последнюю фразу.

— Какое? — на лбу рогуана образовалась складка.

— Ты не поместил моё тело в анабиозную камеру.

— Оно ведь не находилось на грани смерти, — Арес Шатт развёл руками. — Я чувствовал его стабильную энергетику. К тому же, у меня была уверенность, что ты вскоре вернёшься. Твой вывод? — он опять взмахнул подбородком.

— Нужно убрать поле.

— Ты уверен? — на лбу рогуана уже были две складки.

— Я насквозь прошёл одну неоднородность туда и обратно, будто это не материальное тело, а какое-то эфемерное облако.

— Неужели ушли? — на лбу рогуана уже были несколько складок.

— Нужно убрать поле и я войду в зал не своим разумом, а своим материальным телом.

— Большой риск. Если они всё же там, то выскользнут и уйдут.

— Я войду в зал, ты закроешь дверь и отключишь поле. Надеюсь, что они не могут ходить сквозь стены.

— Я в этом не уверен, — Арес Шатт мотнул головой.

— Уверен, неуверен, — лицо Мета исказилось гримасой досады. — Предложи другое решение.

— Нет у меня никакого другого решения, — рогуан опять мотнул головой. — Входи! Я закрою за тобой дверь и отключу поле. Постараюсь сделать всё очень быстро. Надеюсь, ты останешься жив. Досчитай до десяти и выйди из зала. Я опять включу генератор поля. Надеюсь этого времени тебе будет достаточно, чтобы осмотреться там.

Он вытянул руку в сторону дверного проёма и в тот же миг серая пелена из дверного проёма выгнулась в его сторону. Арес Шатт опустил руку и пелена приняла прежнюю форму.

Глубоко и протяжно вздохнув, Мет шагнул в сторону дверного проёма.

* * *

Будто тысячи, десятки тысяч игл разом воткнулись в тело Мета и начали рвать его. Он выгнулся и простонал и в тот же миг серая пелена исчезла и в зале посветлело.

Мет выпрямился и закрутил головой. Зал был совсем небольшим, не имел иллюминаторов и источников света, хотя в нём было светло, будто светилась его атмосфера, которая, насколько понимал Мет, была достаточно разреженной так как дышал он глубоко и шумно. Зал был пуст, если не считать двух едва видимых облачков, которые медленно скользили вниз. Были ли это ракки в каком-то своём обличии и что-то ещё, рассуждать Мету было некогда — он вдруг начал опасаться, что коснувшись пола облачки исчезнут. Он метнул в сторону одного из облачков своё поле, но оно без задержки прошло сквозь него и коснувшись стены зала, остановилось. Тогда Мет вернул своё поле и сам бросился к этому облачку. Пробежав через него безо всякой задержки, он развернулся и бросился к другому облачку. Пробежав без задержки и через него, он замер и развернувшись, высвободил своё поле и метнул его в сторону облачка, через которое только что пробежал