Коннор понял: она имела в виду то, что насладилась представлением, которое он устроил ей во время своего утреннего заплыва.

– Я не назвал бы это грехом.

Мэтти покраснела до корней своих светлых волос.

– Зато моя мама наверняка бы назвала.

Коннор засмеялся, а следом за ним и она.

– Так вы придете на ужин в субботу?

Коннор вгляделся в ее красивое лицо. Разве мог он ей отказать?

Мэтти схватила подушку с дивана и хорошенько взбила ее. Она делала это уже, по крайней мере, в пятый раз. Ненавидя себя за взвинченное состояние, она бросила подушку к подлокотнику. И тут же протянула руку, чтобы положить ее поизящней.

Ну откуда такая нервозность? Мэтти могла разговорить самых застенчивых постояльцев и развеселить самых серьезных из них за считанные минуты. Умение принимать гостей было ее сильной стороной. То, что она отвлекала их от повседневных забот, заставляло этих людей снова возвращаться в ее отель, да еще убеждать своих друзей тоже останавливаться в «Тропе мира».

Подготовка ужина для одного человека не должна была так волновать Мэтти.

Но ее ночной принц не был обычным человеком. Она поняла это с той самой минуты, как увидела его.

Красавец Коннор Сандер невероятно заинтриговал ёе. Она была настолько очарована им, что упала ему в объятия в первую же ночь, когда они встретились. Это о чем-то говорило.

Побочная деятельность Мэтти открывала ей малопривлекательную изнанку супружеских отношений… темную сторону мужского характера. Конечно, Мэтти не думала, что все мужчины были деспотичными и грубыми, но опыт вынудил ее относиться к ним настороженно. Однако ее ночному принцу каким-то образом удалось усыпить это глубокое предубеждение. Она поцеловала этого незнакомца еще до того, как узнала его имя.

О да, ее невероятно влекло к нему. В этом не было никаких сомнений.

Но каким бы привлекательным он ей ни казался, она не могла не почувствовать, что что-то не то скрывалось за его возвращением домой. Почему человек, возвратившийся в места своего детства, сторонится своей семьи? Своей общины? И со стороны Мэтти было бы глупо, не узнав этого, стремиться к дальнейшим контактам с ним.

Стук дверного молоточка возвестил о его приходе, и Мэтти едва не подскочила. Несмотря на мысли, обуревавшие ее всего секунду назад, она почувствовала приятную дрожь в позвоночнике и поспешила в холл.

Первое, что бросилось ей в глаза, когда она открыла дверь, была его белозубая улыбка. Он протянул ей яркий букет желто-красных полевых цветов. Она приняла букет и отступила, приглашая его войти.

Бросив беглый взгляд вокруг, Коннор произнес:

– А у вас красиво.

Мэтти тепло улыбнулась.

– Спасибо. Мама с папой все здесь обставили. Антикварные вещи, которые они отыскали, настолько великолепны, что я не посчитала нужным что-то менять. Краску я обновляю время от времени, но во всем остальном дом остается таким же, каким был в моем детстве. Хотите взглянуть?

– Конечно.

Она показала ему передний холл и официальную комнату, предназначенную для дневного чая и размеренной беседы. Гордостью столовой был камин, изготовленный из местного камня, обработанного вручную, а также длинный стол кленового дерева и стулья, отполированные временем до блеска. Когда они проходили через кухню, Мэтти улучила момент, чтобы наполнить старинную хрустальную вазу водой.

Поставив вазу с цветами на круглый столик, накрытый для неформального ужина, Мэтти провела Коннора в огромную комнату, в которой собирались все постояльцы отеля. Гости обычно слушали здесь музыку, возвратившись после обеда в городе, общались друг с другом или просто отдыхали за стаканчиком вина, наслаждаясь прекрасным видом на долину.

В глубине камина мерцал огонь. Мэтти поставила зажженные свечи на кофейный столик и каминную полку.

– Дом просто великолепный, – снова сказал Коннор.

Мэтти кивнула.

– Он связан для меня с множеством прекрасных воспоминаний.

Коннор рассеянно погладил стеклянный шар, который взял со стола.

– Это из резервации. – Подкинув на ладони шар, он снова поставил его на стол. – Похоже на работу Кори Белого Кролика.

– Так и есть, – ответила Мэтти. – Я стараюсь, насколько могу, поддерживать мастеров из «Смоки-Вэлли». Не знаю, известно ли вам, но помимо стеклянной галереи Кори у колхиков есть несколько чудесных талантливых умельцев, плетущих корзины, и даже гравер по серебру.

Коннор бросил взгляд на виднеющуюся в окне долину.

– Нет, я не знал этого.

– В последние годы, – продолжала она, – люди, которые родились в этой резервации, но были вынуждены уехать, стали возвращаться. Жизнь там бурно развивается. Они построили Общественный центр и новую начальную школу.

Было очевидно, что Коннору стало не по себе, и Мэтти сразу почувствовала себя виноватой. Говоря ему о том, что происходит в резервации, она хотела заставить его рассказать что-то о себе, о причинах того, что он так долго жил вне дома и сейчас все еще держался на расстоянии от своего племени.

Наконец он пробормотал:

– Я слышал об этом Общественном центре.

– Ну, теперь вы вернулись, – бодро произнесла Мэтти, – и сможете увидеть все своими глазами – и художников, и их мастерские, и Общественный центр, и школу. Все.

Коннор не ответил ни слова. Почувствовав, что напряжение все усиливается, Мэтти отвела взгляд.

– Давайте посмотрим на ту постройку, которую вы хотите подновить, – сказал Коннор, подходя к двери.

Мэтти вышла следом за ним. Они спустились по лестнице и пересекли двор.

Коннор остановился и оглядел здание критическим взглядом.

– Отличная, очень прочная постройка. Все, что вам нужно, – это сменить окна и поставить новую дверь. – Он отпер широкую дверь и, распахнув ее, шагнул внутрь, жестом пригласив Мэтти. – Давненько я не видел пола из таких широких дубовых досок.

– Я хотела бы просто отциклевать и подновить этот пол.

– Просто грешно было бы делать что-то еще.

Они поговорили о том, где можно соорудить ванную комнату. Коннор сказал, что необходимо проложить изоляцию между стропилами и потолком. Посоветовал поставить для уюта дровяную печь.

– Несколько недель работы, – сказал он, – и тут появится приятное уединенное местечко для ваших новобрачных гостей.

На самом деле Мэтти немного слукавила. Она совершенно не собиралась превращать каретный сарай в коттедж для новобрачных. Ей хотелось, чтобы он стал местом, в котором ее гости могли бы отдохнуть от своих жизненных невзгод.