Немцы словно чувствовали себя хозяевами положения и с ходу бросаться в бой не спешили. Одна пара отошла в сторону, набирая высоту, вторая явно нацелилась сорвать атаку командира на «Юнкерсы», третья пошла на Виктора. Самолеты сближались на бешенной скорости, Виктор сжался перед прицелом, готовясь открыть огонь, но немцы в лоб не пошли, резко отвернули и боевым разворотом ушли наверх. Тогда он с ходу довернул на летящую чуть ниже пару, что пыталась спереди сверху атаковать звено их командира. Расстояние было великовато, да и ракурс кошмарный, но тем не менее он дал пару коротких очередей по ведущему «мессеру». Впрочем, безрезультатно.

Сверху на его машину уже пикировала пара «мессеров», пришлось боевым разворотом уворачиваться из-под их атаки. Истребитель Пищалина отстал, и Виктор увидел, как в хвост его ведомому заходит другая пара фашистских самолетов. Помочь ему Виктор сейчас не мог ничем. Благо прямо впереди, над головой, оказалась стена облаков.

– Есть! Один горит! Шишкин, повтори атаку на «Юнкерсов», я прикрою. – Командир, охваченный азартом боя, говорил быстро и невнятно, Виктор едва разбирал его фразы. – Саблин, держи верхних. Сколько можно держи.

Виктор нырнул в облака и, резко развернувшись в этой трясучей вате, выскочил обратно. Быстро осмотревшись, он с огорчением обнаружил, что Пищалина сзади не оказалось. Ниже него одна пара «мессеров» начинала пикировать вниз. Другая пара ходила выше, прямо над головой, впереди и немного ниже упрямо шли вперед «Юнкерсы». Правда, их некогда красивый клин распался, теперь они больше напоминали нестройную толпу. Вслед за «Юнкерсами» тянула пара «Яков», еще два наших истребителя клубком сцепились с парой «мессеров». От «Юнкерсов» к «Якам» тянулись дымные следы трассеров – стрелки явно не хотели оказаться под огнем советских истребителей.

Виктор сразу бросил свой самолет вниз, на разгоняющихся для атаки «мессеров». Те, видимо, хотели сбить нашу пару, что атаковала «Юнкерсы». Скорость быстро росла, его истребитель начал немного подрагивать от нагрузки, однако догнать пикирующих «мессеров» Виктор не смог. Тогда, пытаясь сорвать их атаку, он принялся бить им вдогон из пулеметов. Это подействовало, «мессеры» вышли из пикирования и пошли по прямой. Он увидел, как внезапно один из «Юнкерсов» загорелся, и, выбрасывая оранжево-черный язык огня и дыма, начал заваливаться на крыло. Остальные, торопливо сбрасывая бомбы, отворачивали.

Видя, что внизу все нормально, Виктор продолжил преследовать пару немцев, благо, что после выхода из пикирования дистанция между самолетами резко сократилась, к тому же, к его великой радости, «мессеры» потянули вверх. «Сейчас я их на горке срежу, – подумал он, – сами подставились». Но, к его удивлению, немецкие истребители вновь стали удаляться. Они плавно уходили вверх, а его «Як» неумолимо отставал, несмотря на максимальные обороты двигателя. Понимая, что немцев уже не догнать, Виктор опустил нос самолета, разгоняясь, и машинально оглянулся по сторонам. Сзади, метрах в пятидесяти от своего хвоста, он неожиданно увидел желтый капот «мессера». Враг уже водил носом, прицеливаясь, и желудок у Виктора неожиданно провалился куда-то к копчику, ладони вспотели. Он резко свалил свой истребитель на крыло, дал ногу и ушел переворотом вниз, почти физически ощущая, как совсем рядом рвут воздух вражеские пули. Немец проскочил и ушел вверх, следом мелькнула тень его ведомого, а сверху в атаку на него заходила еще одна пара «мессеров». С большим трудом увернувшись от их огня, трассы снова прошли над самой кабиной, Виктор начал тянуть к облакам. Требовалась хоть какая-то передышка.

– Все, отходим, – донесся усталый голос командира. – Авдеенко, тяни на свою территорию, тут близко. Саблин, где ты есть?

Виктор увидел, как в стороне показалась беспорядочно летящая четверка «Яков», один из них дымил и как-то неуверенно покачивался. Выше и чуть в стороне от них летели два «мессера». Он довернул в сторону наших самолетов, пытаясь догнать своих, но очередная пара «мессеров» снова упала сверху, пришлось уходить в глухую оборону. «Мессеры» играли с Саблиным, как кот с мышью, непрестанно атакуя с разных направлений. Они ходили над ним четверкой, поочередно пикируя и так же стремительно уходя вверх, а он ничего не мог с ними поделать. Если бы не хорошая маневренность «Яка», Виктора уже давно бы сбили. Пока удавалось выживать, но долго так продолжаться не могло. Наконец улучив удобный момент, Виктор рванул в сторону ближайших облаков. На хвосте висела пара «мессеров», он отчаянно бросал самолет из стороны в сторону, не давая им прицелиться. Дымные трассы мелькали с разных сторон, иногда что-то щелкало, самолет слегка вздрагивал от попаданий, но Виктор все-таки успел. Его самолет влетел в облака, оставив врагов ни с чем.

Решив больше не связываться с «мессерами», Виктор пошел вверх, за облака, выставив истребитель так, чтобы он шел без кренов, с небольшим набором высоты. В облаках, как обычно, началась сильная болтанка, ему казалось, что самолет постоянно валится вправо, и только усилием воли он заставлял себя не выравнивать его.

В наушниках часто раздавался голос командира, он вызывал Виктора по радио, сообщал, что следует идти к аэродрому, но ответить ему Саблин не мог. Вообще с этим радио получилась глупая история, такая же, как и в прошлый раз. Воропаев все-таки настроил между собой приемник и передатчик. В наушниках хрипело, потрескивало, но разобрать слова было вполне можно, – опробовав радиосвязь, Виктор остался доволен. Он полагал, что в бою сможет управлять хоть Шишкиным, поскольку на истребителе Пищалина не было приемника, но вышло иначе. Про устойчиво работающую радиосвязь сразу узнал Дорохов, полетал на машине Виктора, и ему понравилось. Какой нормальный командир откажется управлять своими подчиненными в бою? Как и следовало ожидать, волею командира, передатчик с истребителя Виктора сразу перекочевал на самолет Хашимова, хотя тот был от такого подарка далеко не в восторге. А Воропаеву и механику по радио из второй эскадрильи сразу добавилось работы. Их усилиями были настроены на одну волну все три передатчика полка и двенадцать приемников – все что было. Вдобавок на самом аэродроме тоже установили радиостанцию, и теперь можно было надеяться, что ситуация, случившаяся с Балабаевым, не повторится.

Внезапно его ослепило яркое солнце – он все-таки пробил облачность. Однако здесь его уже поджидала пара «мессеров». Виктор грустно посмотрел на их приближающиеся силуэты и пошел обратно, в облака. Бензина оставалось уже совсем немного, и он пошел вниз, снова пробив облака, спикировал к земле и потянул на бреющем на восток.

Он шел на высоте метров двадцать. Цветущая степь пестрым ковром стремительно неслась под крылом, совсем рядом промелькнули серые ломаные линии траншей. Высоко в стороне показалась пара «Мессершмиттов», но Виктора они так и не увидели, и с набором высоты ушли куда-то вправо. Промелькнула лента реки – он пересек Северский Донец, теперь можно немного расслабиться, он был уже почти дома.

Виктор плавно набрал высоту и полетел разыскивать свой аэродром. Небо было чистое, «мессера», видимо, не захотели пересекать реку и заходить на нашу территорию. Хотя, памятуя печальную историю с Балабаевым, бдительности терять не следовало. Неожиданно чуть ниже и в стороне он увидел кружащий над какой-то деревенькой одиночный самолет. Подлетев ближе, Виктор распознал в нем «Яка», судя по бортовому номеру, это был Пищалин. Увидев чужой истребитель, тот шарахнулся в сторону, едва не сорвавшись в штопор, но потом быстро занял свое место за ведущим. Видно было, как Артем счастливо улыбается в своей кабине. На всякий случай, грозно погрозив ему кулаком, отчего улыбка Пищалина сразу стерлась, Виктор повел его на аэродром.