соображает. Может, введешь меня в курс дела? Ничего вообще не успела понять, даже прочесть все эти бумаги не было времени.

— Ну, меня зовут Тьерри Роллен. И я последний, за кем должен прийти… он.

— Кто «он»? — Вера чуть поджала губы. Ей не понравилось, что мальчик состряпал загадочное выражение лица, а в глазах блеснуло детское: «Буду сейчас врать, много. Приготовьтесь!»

— Жан Живодер. Ты разве не знаешь легенды? Он же Красный человек, он же Призрак Тюильри… Ну конечно, откуда тебе знать, ты только что приехала!

— Впервые слышу. Расскажешь?

Он чуть нагнулся вперед и протянул через стол свой телефон. На экране был скриншот обложки какой-то книги.

— Это Доминик Леброн. Разные легенды города, про привидения и все такое. Он думал, что просто историческую сказку рассказал, хотя ведь собрал порядочно материла всякого. Но Жана Живодера можно вызвать!

— Э-э, вызвать? Как Пиковую Даму? — дернула уголком рта Вера.

— Что? — не понял французский мальчик.

— У нас в России обычно вызывают Пиковую Даму в летних лагерях, ночью. Собираются в круг, произносят дурацкие заклинания. А еще можно чертика-матерщинника вызвать.

Мальчишка откинулся на спинку стула с кислой миной и поцокал языком.

— Вовсе не дурацкие, нет. Я на барахолке купил страницы из книги шестнадцатого века. По магии. По черной магии! Книга астролога Космы Рюжери. Ему Жан Живодер явился впервые, — и Тьерри поднял палец, точно был знатоком игры «Что? Где? Когда?».

— Неужели прямо шестнадцатого века? Ты делал экспертизу? — Вера успела не допустить на лице недоверчивой гримасы, сведя брови на переносице. Но Тьерри надулся.

— Антиквару лгать незачем. Он же тогда потеряет авторитет и всех своих клиентов. Если сказал — шестнадцатый, значит шестнадцатый. Кроме того, это ведь не книга, а только несколько страниц.

— А они все еще у тебя?

— Нет, конечно! Я их сжег. Выучил текст наизусть и сжег. Жан Живодер помогал Наполеону Бонапарту стать императором, но тот, когда перестал его слушать, тут же проиграл вам, то есть русским. Он говорил Наполеону: притормози, не ходи на Россию, потеряешь все. Но Бонапарт был непреклонен.

— Хм, черт. — Вера озадаченно качнула головой. — Я ничего такого в жизни не слышала. Ну, то есть, про Наполеона, конечно, знаю… Кто это вообще такой — Жан Живодер? Почему Живодер?

— Он работал на скотобойне.

— А как стал советником Наполеона? При чем тут шестнадцатый век?

— То есть ты совершенно ничего не слышала о Красном человеке из сада Тюильри?

— Нет.

— А про Екатерину Медичи слышала?

— О, про нее много чего знаю — всего Дюма в детстве перечитала.

Тьерри хихикнул — непонятно, то ли в восхищении, то ли испытывая презрение.

— Королева приказала убить Живодера. Живодер — это кличка, но фамилия его никому не известна, кроме меня.

— Оу. — Вера понимающе свела брови, ощутив, как свело желудок от голода. Ужасно хотелось кофе и воздушного круассана, а не вот это вот все! Но работа, ее новая работа в городе мечты — безжалостна с первых же минут. — А мне ты скажешь его настоящее имя?

— Нет, этого нельзя делать. Итак уже… порядочно мы натворили. Я теперь не знаю, где Стефан… Еще и Адриен пропал. Это ты потому приехала, что мой папа нанял детектива, а детектив нанял тебя, как детского психолога?

— Ух! Ты, оказывается, все знаешь.

— Я все знаю, — серьезно кивнул Тьерри. — Адриена и Стефана утащил дух этого Живодера. Мы его разозлили, пробудили, так сказать… С 1871 года он ушел в спячку, а теперь опять ходит по городу.

— Ходит по городу? Его кто-нибудь видел, кроме вас троих?

Тьерри недоуменно выкатил глаза.

— Постоянно! Ты же читаешь газеты?! Вижу, не веришь в такое.

— Нет, верю! Обожаю такие истории. Но почему королева приказала его убить?

— Он слишком много знал. Случайно подслушал разговор, которого слышать был не должен. Его скотобойня стояла на том месте, где потом возвели дворец Тюильри. Королева приказала графу де Невиль убить Жана Живодера. Тот всадил ему кинжал прямо в сердце. А потом стал мыть этот кинжал в большом чане, где отмокали орудия Жана, поворачивается и…

— И?

— И Жан стоит перед ним во весь рост, окровавленный с головы до ног. Кровь текла по его лицу, шее. Вся одежда была кроваво-алой. Ну как в фильмах Тарантино.

— Понятно. И что же… он убил графа де Невиля?

— Граф вновь замахнулся на него кинжалом. Но лезвие прошло сквозь воздух, а Жан превратился в красный туман. Граф не поверил своим глазам и решил, что ему мерещится. Он бросился на свет, в живодерню, но там никого не было. Говорят, за кровавыми кусками мяса прятались сыновья Жана, но граф их не заметил.

— Ох, слава богу. Ненавижу, когда в таких историях погибают дети.

Тьерри посмотрел на нее удрученно, поджал губы и сглотнул. Вера тотчас испытала укол совести, позабыв, что два его товарища в опасности. Как и он сам, похоже. По крайней мере, мальчик вполне искренне считал, что вляпался в историю с восставшим из ада призраком. Призраки порой причиняют много хлопот, даже если учесть, что их не существует. Столько химер в нашей жизни мешают воспринимать жизнь такой, какая она есть. Да что мелочиться, вся наша жизнь — иллюзия!

— Он никого не нашел. Обежал все вокруг скотобойни. Никого. Жан исчез, не было даже его трупа. В слезах граф де Невиль бросился к королеве. Та только посмеялась. Как все сейчас смеются надо мной…

Тьерри опять поджал губы и отвернулся.

— Нет, нет, — поспешила заверить его Вера. — Только не я. Я верю тебе, правда, верю.

Тот ухмыльнулся, по-прежнему глядя в сторону.

— Все считают, что мы, как девчонки из Энфилда. Про Энфилдский полтергейст, я надеюсь, ты знаешь? Страшилка из 70-х.

— Да, там две сестренки морочили головы профессорам психиатрии, изображая левитацию, и говорили утробными голосами.

— Это называется чревовещанием.

— Вот-вот. Совсем недавно попадалось какое-то видео о них в Интернете.

— Все думают, что мы тоже притворщики.

— Что значит — тоже? — напряглась Вера, вдруг поняв, что это вовсе не увеселительная беседа с чудаковатым подростком.

Возможно, за историями с призраками кроется тяжелая психологическая травма кого-то из них. Она внезапно осознала, что все очень серьезно, и на миг ее лицо омрачило темное облачко. Вера поспешила его согнать — нельзя терять связи с Тьерри, которую ей удалось наладить достаточно легко, почти с первого слова. Пусть он продолжает считать, что она на его стороне, сама совсем недавно была ребенком и верит в привидения. Ведь так можно забраться как можно глубже в подкорковые слои клиента и понять,