своими помощниками Тихоном Конфеевым и Иваном Носовым сидел за столом и, водя пальцем по бумаге, складывал витиевато написанные буквы.

— «Общество крестьян села Зуево, — нараспев читал Макар, — предоставляет „Обществу электрического освещения 1886 года“ участок земли шестьсот квадратных сажен для постройки электрической подстанции».

— Это как же помыслить? — спросил Носов.

— Так и мысли, как написано, — ответил Макар. — Амбар кирпичный построят, а оттуда электричество по проводам раздавать будут.

— Это я понимаю, — сказал Носов, — а только какую такую хоромину им строить надо, что шестьсот сажен земли требуют?

— Да земля ладно, — заговорил Конфеев, — шестьсот квадратных сажен невесть какая площадь великая, тут другое смекай: не будет ли обману? Дело-то больно мудреное — и обведут, и выведут, и понять ничего не мысли.

— Обману быть не должно, — сказал Макар.

— А ты не зарекайся, — сказал Конфеев, — всяко бывает. Надо бы самим все в понятие взять или попросить верного человека растолковать, что к чему в этой бумаге написано.

На другой же день втроем пошли к знакомому им мастеру. Работал он в Орехове на Морозовской мануфактуре по механической части. Прочитал тот договор и сказал:

— Соглашайтесь, мужики. Морозов за киловатт-час с городских по шести копеек берет, а у вас в договоре всего по пять цена поставлена, да, может, еще уступит, если поторгуетесь.

Сход собрали на первой неделе поста в пятницу. Когда староста сказал, о чем разговор пойдет, и прочитал договор, то сперва помолчали; каждый ждал, что другие говорить будут. Потом закричали все скопом, всяк свое.

Дмитриев встал, поднял руку, подождал, когда стихнет.

— Вот что, граждане, неволить никто вас не будет. Хотите жить, как отцы и деды жили, живите по-старому, ваша воля. А кто хочет в доме, либо, скажем, каком заведении — торговом или ремесленном — электричество завести, пусть пишется. Если откажемся, то общество это электрическое в другую сторону, на другое село, свои провода потянет. Ну а если надумаем и договор подпишем, тогда аминь, назад ходу не будет, неустойку с нас выдерут.

Три дня дали на то, чтобы к какому ни на есть решению прийти.

После схода на селе только и разговору было, что об «электричестве».

На третий день мужики стояли толпою у дома старосты и передавали из рук в руки перо и бумагу — большинство решило записываться.

* * *

В погожее весеннее утро Роберт Эдуардович Классон выехал из поселка строителей станции, где он квартировал, в село Зуево. Классон должен был подписать первый договор с будущим потребителем строящейся электрической станции. Именно потому, что этот документ на поставку энергии был пока первым, «Общество электрического освещения», представителем которого Классон являлся, придавало договору большое значение.

Утро было хорошее, лошади бежали быстро, и Роберт Эдуардович пребывал в самом наилучшем расположении духа. Этому способствовало еще и то, что строительство станции шло весьма успешно.

В Зуеве Классона ждали.

В волостном правлении за прибранным столом сидело человек двенадцать мужиков, одетых по-праздничному.

Классон вошел, поздоровался.

Все встали и поклонились.

— Ну как, граждане, прочитали договор, со всем согласны? — сразу начал Классон с главного.

— Прочитали, и не однажды, только есть у нас к вашей милости просьба великая, — ответил за всех староста.

— Ну что же, давайте обсудим, — сказал Классон и сел на приготовленный для него мягкий стул.

— В договоре прописано, что все линии по деревне будет проводить ваше общество, — начал староста.

— Да, все, что проходит по улицам: воздушные линии и кабели прокладываем мы, — подтвердил Классон. — А вот если вы захотите иметь уличное освещение, то делаете это сами.

— Мы и хотим просить, чтобы на улицах-то вы нам свет устроили. И потом, если что поломается: провода порвутся или, к примеру, столб упадет, то чтобы ваши люди пришли и все наладили. Не суметь нам самим, нет у нас на селе механика такого, да и нанять негде.

Классон отрицательно покачал головой:

— Это вы многого захотели, мужички, не можем мы во всех деревнях улицы освещать да еще и ремонты потом делать.

— А мы за всех-то ведь не просим, — сказал Конфеев.

— Мы только за свое село говорим. Ты к нам первым приехал, окажи такую милость для почину.

— Ну, если только для почину, — усмехнулся Классон. — Ладно, внесу в договор, на свою ответственность, устройство и ремонт уличного освещения.

В договоре записали:

«Общество крестьян селения Зуево Московской губернии предоставляет „Обществу электрического освещения 1886 года“ исключительное право доставки электрической энергии в село Зуево.

Общество крестьян разрешает прокладывать кабели и тянуть линии по всем своим землям.

Общество крестьян предоставляет „Обществу электрического освещения“ безвозмездно участок земли площадью шестьсот квадратных сажен для постройки подстанции сроком по 1965 год.

После 1965 года подстанция поступает в собственность крестьян селения Зуево.

„Общество электрического освещения 1886 года“ за счет Общества крестьян освещает улицы села, устанавливает 60 фонарей с лампами по 200 свечей каждая и ведет все ремонты до 1 января 1965 года».

Договор со стороны крестьян подписали: староста Макар Дмитриев и крестьяне Конфеев и Носов.

Со стороны «Общества электрического освещения» — директор распорядитель общества инженер-технолог Роберт Эдуардович Классов.

* * *

Электролиния от станции «Электропередача» до села Зуева и была первой в России высоковольтной линией напряжением 35 тысяч вольт.

Строил ее замечательный русский умелец Арсений Игнатьевич Буланов.

Рассказ 2

О том, как поднимали первые мачты высоковольтной линии и как родилась в России очень нужная профессия верхолаза-высоковольтника