что я был неправ, и что она не была с тем другим неудачником, всё моё тело перестало работать. На несколько секунд всё, казалось, оцепенело.

Я ёбаный идиот.

Теперь она ушла, и я не знаю, как, чёрт возьми, я должен её вернуть. Я не дал ей ни единого шанса. Всё это время я говорил ей, что верю в неё, но когда пришло время, я отнял это у неё. Я взял его и раздавил. Я разрушил всё, во что она верила. Что в основном касалось меня.

Я ёбаный идиот.

— Извини, что прерываю, През, — говорит Кода, заходя в мою комнату с мрачным лицом. — Здесь есть человек, думаю, у него может быть информация. Подумал, что ты, возможно, захочешь разобраться с ним, учитывая то настроение, в котором ты явно находишься.

Я бросаю на него свирепый взгляд, но он не отступает. Кода редко от чего- либо отступает. Он просто смотрит мне в глаза, на его лице читается вызов. Он бросает мне вызов сразиться с ним. Он так же напряжён и зол из-за всей этой ситуации с Треем, как и я. Он знает, что мы ничего не добьёмся, и он знает, что Чарли в опасности из-за нас.

И он ненавидит, когда невинные люди подвергаются опасности в хороший день.

Не говоря уже об этом.

Я стою, мой гнев и неистовство пылают огнём внутри моего тела.

— Дай мне посмотреть на этого ублюдка. Мне нужно что-то, на чём можно выпустить пар.

Кода ухмыляется, в его глазах мерцает та темнота, которую он так хорошо скрывает. Я следую за ним к двери и выхожу в подсобные помещения на заднем дворе, где меня ждут Бостон, Маверик и Мейсон. Там мужчина с каменным взглядом, привязанный ремнями к стулу посреди сарая, свирепо смотрит на мужчин, его лицо уже окровавлено. Я думаю, они уже добрались до него. Я вхожу, не обращая ни на кого из них внимания. Я подхожу прямо к голубоглазому мужчине, который смотрит на меня снизу-вверх.

Нет сомнений, что он клиент.

Его лицо осунулось, кости торчат там, где их быть не должно. Белки его глаз жёлтые, и выглядит он дерьмово. Он что-то знает, я могу сказать это по его сжатой челюсти и по тому, как его глаза отказываются разрывать контакт. Он точно знает, о чём я собираюсь его спросить, и, судя по всему, он не собирается ничего мне рассказывать без боя.

Всё в порядке, я готов к бою.

— Я не начну со старомодной фразы о том, что мы можем сделать это лёгким или трудным путём, потому что ты это уже знаешь. Я просто-напросто предоставлю тебе выбор. Скажи мне то, что мне нужно знать, и ты выйдешь отсюда живым, чтобы продолжать свою жизнь. Не скажешь мне того, что мне нужно знать, и я вымещу на тебе этот дикий грёбаный гнев, бурлящий в моей груди, а потом всажу пулю тебе в череп. Попомни мои слова, я не лгу.

Он плюёт в меня.

Маленький грязный ублюдок.

Я поднимаю руку в перстнях и ударяю ею ему в лицо. Тошнотворный хруст его ломающегося носа приносит мне такое удовлетворение, что я делаю это снова. На этот раз кровь брызжет и попадает на меня, но мне наплевать. Я уже чувствую себя лучше, зная, что кто-то страдает. Возможно, в агонии, но приносящей удовлетворение.

— Я тебе ничего не скажу, — рычит он на меня, по его губе течёт кровь.

— Меня это устраивает, я просто продолжу разбираться с вами, ублюдки, пока один из вас не даст мне то, что мне нужно. Я не собираюсь тратить своё время на то, чтобы убеждать тебя. Если ты не хочешь играть в эту игру, я прикончу тебя прямо сейчас.

Я машу рукой, и Маверик выходит вперёд, протягивая мне пистолет. Глаза мужчины выпучиваются, и я сохраняю небрежное выражение лица, целясь ему в голову. Он что-то бормочет, а потом кричит:

— Вы его не найдёте. Он позаботился об этом. Убей столько из нас, сколько захочешь, ты и близко не подойдёшь.

— О, — говорю я небрежно, почти скучающим тоном. — Я планирую убить столько из вас, сколько захочу, исключительно для того, чтобы почувствовать себя лучше. Мне приятно избавлять мир от таких подонков, как ты.

Он ругается на меня на другом языке, и его глаза вспыхивают гневом.

— Получу ли немного «Удара» от тебя, прежде чем я уйду? — бормочу я. — Слышал, это хорошая штука.

Его глаза вспыхивают, и он начинает ёрзать на стуле. Он не хочет, чтобы я смотрел на его тело. Моя улыбка становится широкой, даже массивной.

— Ты не хочешь, чтобы я нашёл у тебя что-нибудь?

Его глаза выпучиваются, и он начинает ругаться ещё более неистово на другом языке. Обычно я не обыскиваю тела, кроме как в поисках бумажника или телефона, но этот человек возбудил моё любопытство. Поэтому я держу пистолет направленным на него и говорю Коде и Маверику.

— Обыщите его. Каждую его частичку.

— Я не прикоснусь к его заднице, братан, — бормочет Маверик. — Ни за что, чёрт возьми.

— Ты дотронешься до всего, к чему, чёрт возьми, я тебе прикажу прикоснуться, если это означает, что мы получим информацию.

Маверик свирепо смотрит на меня, и я улыбаюсь ему.

— Ты мой брат, но, чёрт возьми, иногда мне хочется вырубить тебя к ёбаной матери.

— Попробуй это, братан. Впрочем, позже. Начинай обыскивать.

Кода без колебаний раздевает мужчину, используя нож, чтобы разрезать его одежду вокруг верёвок, которыми он связан. Они вытряхивают одежду, находя телефон, бумажник, несколько карточек и немного наркотиков. Затем они действительно начинают обыскивать, надавливая ему на живот в поисках чего-нибудь твёрдого, и тогда Кода, не колеблясь, просовывает руку вниз по спине мужчины, заставляя его извиваться и ругаться.

Он достаёт ещё один телефон.

— Был зажат между ягодицами, отвратительный ублюдок, — бормочет Кода, бросая телефон Мейсону, который ловит его, а затем быстро роняет, проклиная его.

— Подними эту грёбаную штуку, она спрятана не просто так. Перестаньте быть грёбаными младенцами. Ты всё время имеешь дело с кровью, чёрт возьми.

— Кровь не так уж и близка к заднице мужчины, — ворчит Кода, подходя к раковине и трижды моя руки. Он бросает Мейсону пластиковый пакет, и Мейсон берёт телефон и другие вещи, а затем тоже моет руки.

— Что ж, — говорю я мужчине, — это всё, что мне от тебя нужно. Спасибо за твоё сотрудничество.

Он открывает рот, чтобы снова накричать на меня, но я нажимаю на курок. Пуля проходит