Генерал-лейтенант Александров невольно облизнул губы.

— Красиво рассказываешь, Дмитрий Сергеевич.

— Вот, Леша, рыбалка, а не баловство на пруду.

— Ну так давай на Волгу рванем. При наших-то возможностях и вертолет взять не проблема. Лодочку с мотором, палатку, снасти любые.

Белоногов вздохнул.

— Все это так, Леша, да только кто же нас с тобой отпустит? Даже на сутки. Тут не о рыбалке думаешь, а о разного рода мерзавцах, о том, как не дать им, скотам, людей погубить. Кстати, как у вас в разведке оценивают боевые возможности «Ягуара»?

— Опять дела. А я размечтался.

— Ну хоть помечтал для разрядки.

— Возможности «Ягуара»? Отряд укомплектован профессионалами. Хорошо вооружен, оснащен. Принимал участие во многих боевых операциях. Как сам понимаешь, если уцелел, то в успешных. Но привлекался и к карательным акциям.

— Да? Это важно. Карательные акции иногда ломают психику даже, казалось бы, железных бойцов. Что за дела такого рода?

— Ну, к примеру, в Хекбаде. Тогда «Ягуар» полностью истребил всех жителей иракской деревни. Положил женщин, стариков и детей.

Белоногов задумался.

— Так! Каратели, значит. Что ж, тем хуже для этих профи из «Ягуара». Мои парни ой как не любят карателей.

— А кто их любит? Твари, они и есть твари.

— Почуяли запах легкой крови. Это нам на руку.

— Я бы не стал рассчитывать на то, что карательные акции снизили боевой потенциал американских спецназовцев.

— Но и не повлиять на них не могли.

Александров пожал плечами.

— У тебя больше опыта в этих делах. Возможно, ты и прав.

— Еще вопрос, Алексей Владимирович.

— Да?

— У Коулмана есть преданные лично ему люди, готовые выполнить любой приказ генерала?

— Тебе «Ягуара» мало?

— Коулман наверняка планирует ликвидацию отряда-призрака. Не нужны ему свидетели. Не требуются они и Гидону Друкеру, а особенно Алтеру Хайцеру. Провокация должна быть проведена чисто. Естественно, на территории Ирана валить бойцов «Ягуара» Коулман не планирует, но он обязательно должен их убрать. В Ираке. Там и следы замести. А для этого ему нужны свои люди.

Александров кивнул и сказал:

— Пока нам известно, что в США Коулмана постоянно сопровождают его подчиненные. Это Рик Брукс, личный водитель генерала, и охранник Билл Холл. В круг его ближайших людей входил и Джеймс Хендерсон. Но того, как тебе известно, завалил полковник Фостер, руководитель операции «Персидская ночь», застав с ним свою жену Анжелику.

Белоногов прошел по кабинету.

— Так, значит, как минимум двоих бывших спецназовцев Коулман при себе держит.

— Уточню, что в США.

— Долго ли их перебросить в Ирак? Мне еще надо знать, кто по боевой специальности эти Брукс и Холл.

— Я тебе отвечу на этот вопрос. Брукс — снайпер, Холл — сапер.

— Угу. Снайпер и сапер! Отлично. На будущее, Алексей Владимирович, прошу сообщать мне любые сведения, касающиеся всех членов боевого отряда «Ягуар», от рядового штурмовой группы до бригадного генерала Грэга Коулмана.

— Если они у меня будут.

— Естественно. Кофе?

Алексеев рассмеялся.

— Тебе, Дмитрий Сергеевич, просто необходим отдых. Или хотя бы передышка.

— А что, собственно, такого необычного я отмочил?

— Ничего. Но спросил второй раз. Я уже говорил тебе, что сейчас пью только зеленый чай.

— Да? Ну и ладно.

— Поехал я, Дмитрий Сергеевич!

— Давай, Алексей Владимирович.

Белоногов проводил до приемной высокопоставленного представителя СВР.

За сутки отряд «Z» обустроился в казарме, разделенной на отсеки, каждый из которых предназначался для одного человека. Сразу же после подъема Седов прошел в отсек французского капитана Лероя.

— Привет, Хакер, — поздоровался майор с подчиненным, который после бритья брызгал на лицо туалетную воду.

— Здравия желаю, командир.

— Почему пользуешься туалетной водой? Это запрещено. Для ухода за кожей есть специальный крем без запаха.

— Так мы же в отстое, командир?!

— В отстое? Скажи еще, в отстойнике.

— Я скажу другое. По сравнению с разведывательной группой, мы, конечно, можно сказать, находимся в идеальных условиях. Вообще-то, иранцы могли подготовить что-нибудь получше этой казармы.

— С баром и девочками?

— Ну, с этим у них строго. А вот создать уют могли бы.

— Они сами живут в таких же условиях. Но достаточно болтовни. Что у нас по объекту «Эрдуз»?

— Сейчас посмотрим. За ночь аппаратура сигнала тревоги не подавала.

— Посмотри!

Лерой, надев майку, присел за стол, уставленный разной аппаратурой, включил монитор.

— Так, что мы имеем? А имеем мы следующее: обстановка не изменилась, на базе все те же шестнадцать человек, два поста с часовыми. Часть бойцов «Ягуара», пять, нет, шесть человек находятся на поверхности, в том числе и полковник Фостер. Его подземный каземат пуст. На позициях наблюдения разведгруппы один человек, кто, сказать не могу. Трое в роще. Все по-прежнему, как и было.

— Возле базы, в восточном районе Эрдуза посторонние люди есть?

— Нет.

— Ущелье?

Лерой переключил аппаратуру и доложил:

— И там все как прежде. Пограничники на месте. В ущелье их трое.

— Понятно.

В отсек Лероя зашел старший лейтенант Шинкевич и сообщил:

— Командир, вас желает видеть капитан Давенди.

— Ему-то что надо?

— Откуда мне знать.

— Прямо так и желает?

— Горит нетерпением.

— Где он?

— В отсеке планирования и совещаний.

— Хорошо, свободен!

Шинкевич ушел, а Седов приказал Лерою:

— Продолжай постоянное наблюдение за базой и ущельем, в целом за Эрдузом. Если что, вызывай меня. Завтрак тебе принесут.

— Я не смогу целый день смотреть в монитор.

— Потребуется замена, сообщи. Все, я к Давенди.

— Мрачный тип этот офицер корпуса стражей исламской революции. По-моему, он подозревает, что в отряде «Z» есть не только российские офицеры.

— Плевать на его подозрения. Наше присутствие в Иране согласовано на высшем уровне. Ты не обращай внимания на иранцев. Отслеживай обстановку.