Одним из наиболее слабо освещенных и в то же время наиболее важных управлений в Генштабе на протяжении всей войны было Управление шифровальной службы или УШС[121](Восьмое управление), называемое попросту шифровальным. Начальником его во время войны служил генерал-лейтенант П. Н. Белюсов. УШС, на которое во время войны свалился огромный груз работы, отвечало в конечном итоге за «организацию шифрованной связи для Ставки, Генштаба и действующих войск Красной Армии, подготовку кадров для шифровки передач связи и устройство организации скрытого управления войсками»{315}.

Структурно УШС состояло из нескольких отдельных особых отделов, организованных по принципу выполнения тех или иных функций и ведающих шифровальными отделами и секторами в военных округах (фронтах) и отдельных армиях. В придачу к шифровальной работе ГКО к 1942 году возложило на управление Белюсова обеспечение скрытого управления войсками[122]. В эти функции входило обеспечение секретности стратегических и оперативных перегруппировок войск перед проведением крупномасштабных наступлений, а также сохранение в тайне личностей представителей Ставки и офицеров Генштаба, проводивших и планировавших эти операции{316}. УШС также отвечало за все войсковые меры по обеспечению секретности и использование в связи с этим кодов, шифров и других приемов достижения секретности. А это, в свою очередь, требовало от управления тесного взаимодействия с НКПС, Оперативным управлением Генштаба и Центральным управлением военных сообщений НКО{317}.

УШС также обеспечивал шифрованной связью воздушно-десантные войска Красной армии, части, совершающие рейды по тылам противника, разведывательно-диверсионные группы и команды («спецназ»), а также партизанские отряды, действующие в тылу врага — поскольку связь с этими войсками почти постоянно отслеживалась органами немецкой контрразведки. Осуществляемый шифровальным управлением объем шифрованных передач на протяжении войны постоянно возрастал, доходя в среднем до 1500 сообщений в день. В целом же за войну было передано более 1,6 миллиона сообщений{318}.

Вдобавок к своим стандартным обязанностям УШС еще и надзирало за производством всех секретных письменных материалов в Красной Армии, разрабатывало методики, правила и инструкции по поддержанию оперативной секретности, а во время планирования и проведения военных операций контролировало соблюдение этой секретности на всех уровнях командования. В этом отношении одним из его наиболее важных вкладов в достижение победы была публикация им в мае 1943 года новых правил руководства деятельностью штабной шифровальной службы Красной Армии.

Одной из менее осязаемых, но наиболее важных функций, выполняемых Генштабом во время войны, был сбор, анализ, обобщение и использование опыта войны. В конце 1941 года — начале 1942 года несколько действующих фронтов (в первую очередь Западный фронт Жукова) учредили у себя подчиненные начальникам штабов организации, чьи задачи заключались в сборе и анализе боевого опыта с целью извлечения уроков, способных повысить боевую отдачу их войск{319}. Успех этих усилий вскоре привлек к себе внимание на высшем уровне. Убежденный если и не в необходимости, то в полезности обучения сражаться более эффективно, ГКО 25 апреля 1942 года приказал Генеральному штабу учредить Отдел по использованию опыта войны или ОПИОВ[123], использовав в качестве его ядра уже существующий сектор оперативной подготовки. Назначив первым начальником данного отдела генерал-майора П. П. Вечного, начальник Генштаба возложил на ОПИОВ следующие функции: «изучение и обобщение опыта войны, разработка общевойсковых наставлений и инструкций по ведению боя и операций, разработка директивных указаний главным и центральным управлениям НКО по использованию опыта войны»{320}. В конечном итоге отдел генерала Вечного распространял по войскам Красной Армии этот обработанный опыт войны посредством приказов, директивных указаний, инструкций, боевых уставов и полноценных военных исследований{321}. Кроме того, этот обработанный опыт войны создал основу для многочисленных статей, опубликованных в собственном печатном органе Генерального штаба — журнале «Военная мысль»[124].

Свои первые два сборника обобщенного опыта войны ОПИОВ издал в августе 1942 года и распространил их среди всех командиров по всей иерархии командования Красной Армии вплоть до полкового уровня. Эти два тома оказали большую пользу войскам. Например, первый том обеспечил основу для знаменитого приказа № 325, посвященного более эффективному боевому применению танковых и механизированных войск, а второй том содержал в себе полный текст этого приказа. Эти усилия ОПИОВ произвели столь сильное впечатление на Сталина и Генштаб, что они приказали ускорить выпуск последующих томов{322}. Кроме того, к началу 1943 года ОПИОВ начал готовить и издавать обширную серию сборников тактических примеров и информационные бюллетени, подробно разбирающие практически все стороны тактических боев и тактического применения всех видов оружия.

В знак признания той важной роли, какую играл ОПИОВ, Наркомат обороны в марте 1944 года преобразовал его в Управление по обобщению и использованию опыта войны или УПОИОВ[125], оставив Вечного на посту начальника этого управления. Впоследствии, к маю 1945 года, данное управление выпустило 17 томов сборников по изучению опыта войны, 10 сборников примеров боевой тактики книжного объема и 33 информационных бюллетеня{323}.

Совершенствуя свою работу, ОПИОВ и его преемник УПО-ИИОВ тесно сотрудничали с Оперативным управлением и часто посещали действующие фронты, начальники штабов которых ведали схожими органами на уровне фронтов и армий. Одновременно шло сотрудничество с Военно-историческим отделом Генерального штаба, который подготовил много собственных подробных исследований, большинство которых вышло в свет уже после окончания войны.

Среди наиболее плодовитых аналитиков, готовивших тома с обобщением опыта войны, были генерал-майоры Н. А. Таленский, П. Д. Коркодинов и H. М. Замятин, полковники Ф. Д. Воробьев, П. Г. Есаулов и П. С. Болдырев, подполковники И. П. Мариевский, Н. Г. Павленко и И. В. Паротькин. Другие же, такие, как генерал-лейтенант Я. А. Шиловский и генерал-лейтенант артиллерии Ф. А. Самсонов, которые издавали еще более объемистые исследования, стали по окончании войны выдающимися военными историками{324}.