— О, если бы мог, непременно бы остался. — Данвуди печально вздохнул. — Увы, приходится скрываться от кредиторов. Хотел было обратиться к ростовщикам, но увидел, что стало с беднягой Сен-Сиром, и понял, что этот путь не для меня. Лучше посижу несколько месяцев здесь. Глядишь, все и образуется.

— Возможно, мы могли бы помочь. Леди… — начал было Оливер, однако хозяин предостерегающе поднял руку.

— Милорд, с нами дама, так что о делах говорить не время. Обсудим после ужина.

— Но, сэр Руфус, это я приехала к вам по делу, — возразила Вивьен, — а лорд Стьюксбери всего лишь меня сопровождает.

— И правильно делает. — Сэр Руфус кивнул и снова наполнил стаканы. — Молодой красивой леди не пристало ездить одной. В мое время о таком и не думали, а сейчас женщины стали чересчур независимыми.

Разговор неспешно продолжался в том же духе. Несколько раз Оливер и Вивьен пытались приблизиться к цели визита, но хозяин ловко уводил разговор в сторону. Гости явно его радовали, и отпускать их без долгой беседы он не собирался. Спустя некоторое время Вивьен поняла, что обсудить судьбу брошки не удастся. Придется остаться на ужин.

Она прилежно делилась всеми новостями и сплетнями, какие только удалось вспомнить. Оливер, видимо, пришел к аналогичному заключению и, в свою очередь, развлекал лорда Данвуди рассказами о клубе и боксерском поединке, который они с Фицем посетили на прошлой неделе.

К тому времени как подали ужин, джентльмены успели опустошить бутылку вина, так что сразу принялись за еду.

Хозяин заявил, что переодеваться к столу совсем не обязательно — это же деревня. А поскольку гостям надеть нечего, то из солидарности он тоже останется в дневном костюме.

В ходе трапезы как-то незаметно опустела еще одна бутылка. Сэр Руфус постепенно становился все румянее и раскованнее. Вино лилось рекой, но не кончалось. Вивьен заметила, что глаза Оливера тоже подозрительно заблестели.

Когда же наконец слуги убрали со стола тарелки, Вивьен поняла, что пришло время оставить джентльменов наедине; однако уйти, не заговорив о главном, было бы серьезной ошибкой. После традиционного портвейна хозяин вряд ли сохранит способность рассуждать здраво.

— Сэр Руфус, — решительно обратилась она. — Настало время поговорить о леди Китти.

Лорд Данвуди посмотрел слегка затуманенными глазами:

— Но, миледи, сейчас время портвейна.

— Пожалуйста, пейте свой портвейн. Но мне необходимо немедленно изложить цель визита. Сэр, вы помните тот вечер, когда леди Мейнуаринг в качестве гарантии поставила на кон бриллиантовую брошку?

Лорд Данвуди кивнул:

— Конечно, помню. Но только это была вовсе не гарантия. Брошку она проиграла. — Он снова кивнул и для убедительности повторил: — Проиграла.

— Дело в том, что это украшение ей особенно дорого, и она очень хотела бы получить его обратно. Право, если бы она заплатила столько, сколько стоит драгоценность, имело бы смысл ее продать. В конце концов, вам женская брошь ни к чему, а леди Китти она остро необходима.

— Но я же сказал, что вещицы у меня нет. — Сэр Руфус недовольно нахмурился. — Не понимаю, почему эта женщина продолжает на… — он икнул, — надоедать. Долг чести. Скажите ей, Стьюксбери.

— Долг чести, — повторил Оливер и в знак согласия склонил голову.

Дворецкий внес портвейн и стаканы для джентльменов, поставил поднос на стол и осуждающе посмотрел на Вивьен. Дрожащей рукой сэр Руфус наполнил стаканы. Попытался вернуть на место пробку, но она почему-то не подчинилась. Хозяин оставил тщетные хлопоты, взял стакан и с видимым удовольствием осушил.

— Поверьте, деньги принесут гораздо больше пользы, чем кучка блестящих камешков. Продать их бывшей владелице было бы весьма разумно. Деньги я привезла. Готова купить брошь прямо сейчас и отвезти в Лондон.

— Чудесно. Чудесно.

Данвуди поставил стакан на стол и наполнил снова, не забыв о госте.

— Ну, вот и славно. — Вивьен заметно повеселела. — Назовите свою цену и…

— Не могу. Не могу.

Он печально вздохнул и посмотрел на портвейн так, словно разгадка таилась на дне.

Вивьен умоляюще обратилась к спутнику:

— Оливер…

— Да, дорогая?

Лорд Стьюксбери взглянул вопросительно.

— Помогите!

Она кивнула в сторону пьяного хозяина.

— О! Хорошо, непременно. — Граф откашлялся. — Лучше продайте. Иначе не отстанет. Она очень на… нас… настойчивая. Самая прелестная женщина в Лондоне, но чертовски… упряма. — Он озадаченно замолчал, а потом закончил: — Ну, вы знаете, о чем я.

Выслушав тираду, Вивьен поморщилась и снова переключила внимание на хозяина, раздумывая, не опоздала ли с решением вопроса. Джентльмен определенно ничего не соображал.

— Но почему же не можете, сэр Руфус? Почему не можете продать?

— Потому что у меня ее нет.

Вивьен удивленно заморгала:

— Хотите сказать, что заложили? Или продали ювелиру? Прошу вас, сэр, скажите, кому именно, чтобы я могла выкупить.

Данвуди угрюмо покачал головой и прикончил второй стакан портвейна, после чего невнятно произнес:

— Понимаете ли, поехал играть дальше…

— После того как получили от леди Китти брошку? — добивалась Вивьен, но, не услышав ответа, попробовала зайти с другой стороны. — Вы поехали в следующий клуб. И что же там случилось?

Почти с детским недоумением сэр Руфус одновременно поднял и ладони, и брови.

— Не знаю. Пропала.

— Проиграли в карты? — обреченно уточнила Вивьен. — Или потеряли… где-то?

Джентльмен экстравагантно раскинул руки.

— В том-то и дело. Не знаю. Просто исчезла, и все.

Леди Карлайл посмотрела на графа, но тот лишь пожал плечами.

— И в каком же клубе это случилось? Название у него было?

Сэр Руфус игриво приложил палец к губам.

— Не для женских ушей.

— Почему бы в таком случае не сказать лорду Стьюксбери? — Она показала на Оливера. — В этом ничего плохого нет.

— Конечно. — Данвуди наклонился, поставил локти на стол и театральным шепотом сообщил: — Кливленд-роу, номер пять.

— Понятно. Отлично.

Граф коротко кивнул.

— Не буду вам мешать, джентльмены, — заключила Вивьен, вставая.

Оба тоже попытались подняться. Хозяину удалось оторваться от стула на несколько дюймов, а потом сила тяжести победила, и он грузно шлепнулся обратно. Оливер преуспел больше: выпрямился во весь рост и галантно поклонился. К сожалению, эффект оказался слегка смазанным: в нижней точке граф потерял равновесие и, чтобы устоять на ногах, был вынужден схватиться за спинку стула.