— Элен похожа на твою сестру.

Деймон задумался.

— Да, пожалуй... Чисто внешне. Наверное, после смерти Дженни у меня в душе образовалось некое незанятое место, и Элен какое-то время его заполняла.

— А теперь, когда Элен тебя бросила, ты снова ощущаешь эту пустоту? — спросила Мелани, с трепетом ожидая ответа.

— Нет. Не ощущал до этой ночи... пока я не понял, что натворил.

Мелани ждала продолжения. Казалось, Деймон хотел еще что-то добавить, но передумал. Помолчав, он сказал:

— Оставляю тебя обо всем подумать.

Мелани задавалась вопросом, что он делает. Сказал, что любит ее, но не спросил о ее чувствах. Прошлой ночью он был сам не свой и теперь, по-видимому, решил не прибегать к эмоциональному шантажу. Не хочет силой вытягивать у нее признание в любви.

— Деймон?

Он уже взялся за ручку двери, но помедлил и, не оборачиваясь, глухо откликнулся:

— Что?

— Вчера я плакала не из-за Саймона. Саймон уже в прошлом, он никогда не был мне и вполовину так нужен, как ты. Отчасти я плакала по потерянной дружбе, Элен сейчас очень нужны друзья, но я уже не могу ей помочь. Однако больше всего я плакала, потому что думала, будто ты ее все еще ее любишь, и твое сердце принадлежит ей, а значит, в нем нет места для меня. А этого я бы не вынесла, потому что я слишком сильно тебя люблю.

Деймон очень медленно повернулся.

— Ты меня любишь? А почему ты не сказала об этом раньше?

— Но ты же до сегодняшнего дня тоже ни разу не говорил о любви! — воскликнула Мелани, оправдываясь.

— Мне казалось, ты не захочешь это услышать. — Деймон выглядел немного растерянным. — Я думал, еще рано, я только надеялся, что когда-нибудь ты будешь готова услышать мое признание. И однажды я уже говорил о своих чувствах — когда мы впервые занимались любовью, но ты мне не ответила.

«Я и так твой — душой, телом, сердцем», — вспомнила Мелани.

— Я тогда тебе не поверила, — призналась она. — Думала, что в тебе говорила страсть.

Деймон стремительно пересек комнату и обнял Мелани.

— Прошу, поверь мне, я без ума от тебя и, если ты любишь меня хотя бы вполовину так, как я тебя, я уже счастлив.

— Вдвое сильнее, — возразила Мелани, обвивая руками его шею. — А чем, ты думаешь, я занималась прошлой ночью? Я пыталась привязать тебя к себе золотыми цепями, чтобы ты не мог от меня уйти.

— Золотыми цепями? — В глазах Деймона вспыхнули огоньки. — Звучит порочно. — Но в его голосе все еще чувствовалась неуверенность.

— Это цитата, я где-то вычитала это выражение, только не помню, где.

— Никакие цепи тебе не нужны. — Деймон поцеловал ее страстно и нежно. Потом потерся губами о ее висок. — Мы так хорошо друг другу подходим. Я понял это еще у водопада, когда впервые поцеловал тебя по-настоящему. Я навсегда твой, и никакие цепи не могли бы приковать меня крепче. Один раз я уже предлагал тебе свободу, но это обошлось мне очень дорого. Вряд ли я когда-нибудь смогу повторить это предложение.

— Я и так свободна, я тебя люблю. Любовь — это наш дар друг другу, дар, который мы можем преподносить всю жизнь, но он не иссякнет. — Мелани приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. — Ты все еще уходишь?

— Черт, нет! Мы возвращаемся в постель.

Мелани рассмеялась.

— Но тебе же, кажется, нужен офис.

— Больше всего на свете мне нужна ты.