— Всех практикантов возвратят сегодня обратно в школы. Сюда прибудут войска и дознаватели.

— Работа госпиталя заканчивается с последним раненым. Даже если нас заменят, мне нужно уделить внимание моим людям. К тому же у меня есть обязательства в качестве няни. Данли остается или возвращается?

— Я бы просил вас задержаться. Я пока не могу вернуться в школу. Данли останется со мной. Вам же нужно составить отчет о характере ранений. Может у дознавателей возникнут вопросы.

— А замарашка будет?

— Маловероятно. Это дело внешней разведки.

— Кто такой замарашка? — спросил один из генералов.

— Глава внутренней разведки. Вас с ним с удовольствием познакомят. Первый же, кто сможет достать его голову, явись он сюда. Слишком эта змея изворотлива и ядовита. Тут таких не любят. В армии он не прожил бы и одного боя. Этому мальчику везде мерещатся враги короны. И всех их он тут же бросается выводить на чистую воду.

— Измена! Он же порочит короля, говоря, что все вокруг мечтают его свергнуть! — сказала я.

— А у вас, леди Херши, имеются политические взгляды?

— Разумеется! По твердому размышлению, я за конституционную монархию. С парламентом и двумя палатами. Палатой лордов и палатой представителей.

— Королю бы это не понравилось.

— Он просто не пробовал. В моем мире всех королей, которые не пришли к такому строю, свергли. Их семьи и большинство высокородных убили. У нас, живущих людей, чьи изыскания в науке признаны достоянием всей планеты, больше, чем живых монархов и их родственников с правами на престол. Конечно, если смотреть на королевскую власть с точки зрения, что король — это буйно помешанный тиран с манией убийства и роскоши, а народ и страна не более чем дойная корова и источник забав, то променять абсолютизм на конституционную монархию ни один король не согласится. Если же воспринимать короля, как живого человека, желающего жить лучше всех остальных и как правителя, который один вынужден управлять целой страной, то конституция и две палаты — не более, чем инструменты управления, облегчающие жизнь и усиливающие власть. И повода к революциям не будет. Можно даже не распространять действие конституции на самого монарха и его семью.

— И чем это будет отличаться от текущей формы правления?

— Сейчас слово короля — закон, и оно превыше любого закона. А будет так, что закон превыше всего. Законы придумывают король, представители лордов и представители народа. И чтобы закон прошел, его должны одобрить большинство в каждой палате и король. Разумеется, палаты и король могут издавать указы в рамках законов. У каждого есть свои области, которые они должны курировать. Войну объявляет король, размер булки хлеба устанавливает палата представителей, законы из области права всецело прорабатывают высокообразованные лорды. А если народ что то не устраивает, то сперва они меняют представителей, потом устраивают протесты палате лордов и только в последнюю очередь бунт против короля. И то, только если лично он отказывается принять закон, который обе палаты одобрили.

— А не проще ли убрать короля совсем?

— Короля убрать можно, а вот должность верховного правителя нет. Король хотя бы не сможет воровать, так, как страна и так его собственность.

— Оригинально.

— Звучит абсурдно, но это работает. Если же чернь создаст республику, то мои дети не смогут быть благородными. Благородных убьют, и вся власть попадет в руки тех, кто больше украдет, даже не к самим революционерам. А дети и их благополучие для женщины — самое важное.

— Какой интересный взгляд на политику. Очень женский. Полный компромиссов и неявных причин. И все во благо детей, — генерал встал. — За то, что леди Херши в условиях реального боя смогла не просто организовать работу госпиталя, но и достойно справилась с ней, вернув в строй столько людей, что мы смогли выстоять За то, что леди Херши одним точным заклинанием вывела из строя сильнейших магов противника и отрезала остальных от поддержки, взорвав портал, и позволив переломить ход сражения. От имени королевского рода я награждаю ее орденом «За заслуги на поле боя» второй степени. — Я тут же присела в реверансе, чуть склонив голову. — К ордену обычно полагается пенсия, — уже менее торжественно продолжил «генерал», — но по моему решению вместо нее король жалует леди Херши приданное. Небольшой особняк в столице как раз подойдет.

— Это великая честь для меня. — Мне на грудь водрузили восьмигранную звезду, сантиметров пять, щедро украшенную драгоценными камнями.

Пока награждали рыжика я сидела словно в тумане. Поняла, что папа рыжика зря прятал сына от службы, стараясь сберечь наследника. Или он таким образом требовал от сына самому пробиться наверх? Но древний род в лице своего достойного потомка вновь проявил свою силу и преданность короне. И отныне будет чуть менее небогатым.

Стоило кончится завтраку, и все разошлись. Данли ушел с отцом, девочки остались готовиться к возвращению, а я к госпиталю.

На месте, где была моя палатка, уже ждали девочки и Матиса. Остальные палатки убрали, зато поставили новые, чуть подальше, уже не вдоль поля.

— Матиса! — позвала я и махнула рукой — Как твои дети?

— Катя! Спасибо, хорошо. Моя палатка с краю с обозными всегда стоит. Так что дети как услышали, что в лагере переполох, сразу ушли. Тебя поздравить надо? С орденом.

— Работали все вместе, а наградили меня.

Меня тут же хором уверили, что без меня бы никто не справился и большую часть всего организовала и придумала я. Да и лечила так, как никто и не видел, чтобы так могли лечить. Заодно рассказали, что всех сегодня забирают. И мой госпиталь представлен к медалям. В школах вручат. Так что попрощалась и девочки разошлись. Ну, или отошли к палаткам собирать вещи.

— Катя, тебя хотела видеть одна твоя пациентка.

— Да? Почему бы нет.

В госпитале все так же суетились. Уже взрослые женщины. В углу сидела новая старушка и раздавала указания, не отвлекаясь от завтрака. Поздоровалась с ней легким кивком. Мне так же кивнули в ответ.

— Лекарка! — меня схватили за край платья. Наши глаза встретились. Сестра рыжика лежала на кровати. Ее состояние опасности не вызывало, но она была слаба. Лечили тут экономно. — Я хотела..

Не дослушала. Положила руку на солнечное сплетение и выпустила силу через кристалл браслета. Палату осветил ярко-зеленый свет. Чистый свет и целительская магия вместе. Пару заклинаний, и от поразившего заклятия не осталось и следа.

В госпитале наступила полная тишина. Все смотрели на меня.

— Тебя брат заждался. А я пойду, пожалуй. Мне еще отчет писать.

В лагере стоял