и появился уже около 18 часов. Далее управляющий пересказал историю с Ганттом, которая оказалась очень близка к тому, что полицейские уже слышали от Ньюта Ли. Лео Франк по его словам отправился домой в 18:25, не забыв упомянуть, что по пути зашёл в кондитерскую и купил жене коробку лучших конфет из «французского шоколада». Франк сообщил полицейским, что звонил вечером Ньюту Ли, дабы удостовериться в том, что тот благополучно расстался с Ганттом. Объяснение это прозвучало не очень достоверно, ибо Гантт покинул здание фабрики на глазах Лео Франка, ну да лучшего, по-видимому, управляющий не придумал. Этим содержательная часть его показаний исчерпывалась.

После допроса в полиции Лео Франк отправился домой, но события того дня этим не закончились. Местная газета «Конституция Атланты» («Atlanta constitution») в своём выпуске от 28 апреля объявила о выплате вознаграждения в 1 тыс.$ всякому, кто докажет, что видел Мэри Фэйхан живой вечером 26 апреля [то есть заведомо позже того времени, которое судебные медики сочли моментом умерщвления девочки]. Ко второй половине дня понедельника, то есть спустя менее 48 часов с момента обнаружения тела убитой девочки, о преступлении написали уже все местные газеты и новость вышла на федеральный уровень. Во всех выпусках газет — утренних и вечерних — сообщались новости о ходе расследования, зачастую недостоверные, назывались имена, выдвигались и обсуждались всевозможные версии. Публика всё это жадно читала и от наплыва противоречивой информации у обывателей бурлила кровь и вскипали мозги. А сообщения о возможной выплате крупной денежной премии подстёгивали не столько память, сколько воображение.

Не прошло и 48 часов со времени обнаружения трупа Мэри Фэйхан, как все газеты Атланты и штата Джорджия уже вовсю комментировали ход расследования и высказывали самые неожиданные суждения, публиковались картинки и безвкусные коллажи с сентиментальными подписями и пр. С точки зрения современных представлений подача материала может показаться грубой и даже вульгарной, но с точки зрения информационного наполнения газеты вековой давности не в пример интереснее и «плотнее» той бессодержательной каши, что наполняет современные средства массовой информации. Слева: фотопортрет Мэри Фэйхан, справа: скорбь сестры и тёти убитой девочки.

Получить верное представление о степени ажиотажа, охватившего жителей Атланта, можно по следующему красноречивому примеру.

В течение понедельника 28 апреля тело убитой на карандашной фабрике девочки было выставлено в морге для прощания и огромная толпа собралась перед зданием погребальной фирмы единственно для того, чтобы посмотреть на жертву жестокого преступления. Людей запускали небольшими группами, и по подсчётам службы коронера в течение дня мимо гроба Мэри Фэйхан прошло более 10 тыс. человек. Что тут сказать? Не каждый политический деятель заслуживает такого паломничества!

Газетная заметка о массовом паломничестве жителей Атланты к телу Мэри Фэйхан.

Общественное мнение оказалось крайне возбуждено историей жестокого убийства белой девочки на карандашной фабрике, что следует признать весьма характерным для Джорджии тех лет — штата южного и жёстко сегрегированного. К чести полиции Атланты следует отметить, что «законники» не допустили разглашения содержания записок, найденных возле трупа убитой Мэри, если бы общественность узнала, что в них идёт речь о чернокожих, то избиения негров скорее всего избежать бы не удалось. Власти понимали это и газетчики в те апрельские дни о записках не узнали.

Впрочем, без беспорядков всё равно не обошлось — ведь это была Джорджия, благословенный край, где негров линчевали по поводу и без повода! Во второй половине дня 28 апреля перед штаб-квартирой Департамента полиции Атланты, где содержались все задержанные и арестованные по делу об убийстве Мэри Фэйхан, стала собираться толпа, требовавшая «справедливого правосудия» для негров. Под таковым понималась выдача толпе бедолаги Ньюта Ли — понятно, что в этом случае ничего хорошего его не ждало.

Руководство полиции прекрасно видело к чему идёт дело и решило не тратить время на бесполезные переговоры. После лаконичного требования начальника полиции Джеймса Бивера (James L. Beaver) разойтись в ход были пущены слезоточивый газ и деревянные дубинки, благодаря чему толпа была рассеяна в считанные минуты.

Примерно в то же самое время произошло другое событие — менее заметное, но более важное с точки зрения долговременных последствий. Управляющий фабрикой NPCo Лео Франк, отпущенный после допроса полицией домой, пригласил журналистов и сообщил о том, что он обратился к сыскному агентству Пинкертона с просьбой подключиться к расследованию убийства Мэри Фэйхан. Причиной этого шага послужило то, что карандашная фабрика закрыта и неизвестно, как долго продлится её простой. Владельцы компании Зиг Монтаг (Sig Montag) и Мозес Франк (Moses Frank) обеспокоены бездействием властей и возможными убытками, которые это бездействие влечёт. Также Франк добавил, что лично разговаривал с представителями агентства Пинкертона и получил заверение, что детективы возьмутся за это дело.

Упоминание о бездействии властей вряд ли было оправданным и уместным в той обстановке. Ещё более раздражало то, что о приглашении частных детективов объявил человек, включенный в список подозреваемых. Да, в тот момент к Лео Франку особых претензий ещё не было, но из списка подозреваемых его не исключили и управляющему следовало бы быть более осторожным в высказываниях. Во всех отношениях было бы лучше, если бы о приглашении людей Пинкертона сообщил кто-то другой — хотя бы упомянутый Мозес Франк, дядя управляющего — но никак не сам Лео!

Некий Скиппер (E.S.Skipper) вечером 28 апреля сделал заявление полиции, в котором сообщил, будто видел Мэри Фэйхан около 22 часов 26 апреля возле дома № 224 по Петерс-стрит (Peters street). Указанное место находилось на удалении около 1,2 км. от карандашной фабрики. Девочка якобы гуляла в направлении вверх по Прайор-стрит (Pryor street) в обществе 3-х молодых людей. Девочка плакала и, казалось, хотела уйти от своих спутников. По словам заявителя Мэри казалась не пьяной, но как будто бы находящейся под действием опиатов.

Район Петерс-стрит и прилегавшие к нему улицы являлись местом в криминогенном отношении неблагополучным. Там находились многочисленные питейные заведения и бордели, его наводнял специфический контингент, поэтому увиденная свидетелем сценка не являлась чем-то исключительным для того места и времени. Заявление Скиппера было сделано уже после того, как газета «Atlanta constitution» объявила о выплате значительной денежной премии тому, кто докажет, что Мэри Фэйхан оставалась жива вечером 26 апреля. По этой причине полицейские отнеслись к свидетелю скептически, дескать, мужчина выдаёт желаемое за действительное в расчёте на получение денег.

Однако, как увидим из дальнейшего, эта история получит неожиданное продолжение.

Впрочем, самое главное и самое интригующее событие того понедельника