– Доброе утро, – бросила я.

– Добрый день. Неплохо поспала для человека, мучимого бессонницей… – тихо ответил он.

Я остановилась у него за спиной, а он сунул мне под нос часы: на них было 11.20. Иными словами, мой сон длился ровно двенадцать часов.

– Спасибо, – сказала я ему, совершенно ошеломленная тем, как долго мне удалось проспать, и вернулась в спальню.

Я быстро приняла душ, надела легкое платье, расчесала волосы и решила не стягивать их в узел, чтобы порадовать Алису. Затем пошла на кухню, там оставался кофе, и я налила чашку себе, еще одну Марку, взяла обе и вернулась на террасу. Он вроде оторвался от книги, уставился куда-то вдаль и заводил часы.

– Куда все подевались?

– Они на рынке.

– Ты не захотел пойти с ними?

– Я там был рано утром, когда еще прохладно: так приятнее, и можно поболтать с торговцами, спокойно выпить кофе и почитать газету.

– Ну да, днем на рынке толкучка. – Я допила кофе и поднялась. – Пойду попробую найти их. Хочешь со мной?

– Нет, останусь и займусь барбекю.

– Давай.

Я пришла на рыночную площадь, и мне стало ясно, что не так-то просто будет отыскать маленькую группку людей, даже весьма ярких, активных и шумных! Однако вскоре необходимость найти их как можно быстрее стала острой, поскольку мне начало казаться, будто я перемещаюсь в плотном кольце мобильных телефонов, постоянно напоминающих мне, что своего я лишена и со мной невозможно связаться. Голос сестры, что-то живо обсуждающей с детьми, вернул меня на землю, я повернула голову направо, затем налево. Адриан и Седрик увлеченно дегустировали вино, Жанна вместе с Эммой рылись на прилавке с одеждой, а бедная моя Алиса, нагруженная детьми, пыталась как-то исхитриться купить дыни и персики. Я протиснулась между зеваками и сумела до них добраться. Мариус и Леа заметили меня. Глаза Мариуса вспыхнули, а робкая Леа опустила свои. Я приложила палец к губам и подмигнула им, призывая молчать.

– Помощь не требуется? – спросила я сестру, положив голову ей на плечо.

Она подпрыгнула:

– Это ты? Ты меня напугала! А…

Она всмотрелась в меня, провела рукой по моим волосам и широко улыбнулась.

– Действуй, а я займусь твоими чудовищами!

– Ты ангел! Спасибо! Мы припарковались возле замка. Встретимся там.

Я схватила племянников за руки и стала пробираться с ними сквозь толпу, крепко держа их. Проходя мимо Седрика, я не удержалась от ехидного замечания:

– Иди помоги жене и готовь денежку для бебиситтера!

– Чего?

Я показала ему язык, он расхохотался. Нам хватило нескольких минут, чтобы добраться до детской площадки. Мариус тут же рванул к горке и быстро, как таракан, взбежал на нее. Леа не шевелилась, ее рука вцепилась в мою. Одна скамейка была свободной, и я потянула племянницу к ней.

– Не хочешь поиграть?

– No, – ответила она, покачав головой. – Stay with you[6].

В три года ее английский был весьма приблизительным, однако она впервые заговорила со мной на языке своей бабушки, и я неожиданно ощутила прилив любви к ней. Алиса старалась через день общаться с детьми по-английски, хотела, чтобы они тоже, как и мы, выросли двуязычными. Леа внимательно рассматривала мои ступни с наманикюренными ногтями.

– Хочешь такие же?

– Да!

– Спросим разрешения у мамы, и я тебе сделаю.

Она вскарабкалась ко мне на колени, наградила слюнявым поцелуем и затихла, прижавшись ко мне, не шевелясь и не произнося ни слова.

В «Птит Флёр» мы увидели Марка в плавках, с мокрыми волосами, который возился с барбекю, держа в руках банку пива. Еда была готова, и стол накрыт на всех. Алиса расцеловала его.

– Спасибо, вот кто умеет заботиться о женщинах, не то что некоторые! – Она уничтожила мужа взглядом, его поведение на рынке прощено пока не было.

Адриан толкнул Седрика локтем, посмеиваясь над ним.

– А ты бы не умничал! – одернула его Жанна.

– А я-то что… я ничего не сделал.

– Вот именно! Лысина еще ладно, но сравни свое пузо с Марковым. Красавец! – прошипела она.

Все загоготали.

– После столь глубокомысленной дискуссии пора к столу! – объявил Марк, явно смущенный комплиментом.

За едой Леа словно прилипла ко мне, и мы с Алисой часто переглядывались. Мне удалось приручить племянницу, она меня больше не боялась. Это меня радовало. Поддавшись порыву, я предложила уложить ее на послеобеденный сон и, никуда не торопясь, читала ей сказку, ту самую, что нам с Алисой читала мама. Я вернулась с кофе на террасу и уже готова была попросить телефон у сестры и попробовать с кем-нибудь связаться, когда Адриан опередил меня:

– Яэль, уже больше суток прошло! Ты в порядке? Не дрожишь и не потеешь? Ну-ка, что у меня в руке!

Он встал и сунул мне под нос свой мобильник. Я увидела, как исказилось лицо сестры, на Жаннином проступило раздражение, а Седрик заерзал на стуле.

– Оставь ее в покое, – грозно пробурчал Марк.

– Уже и пошутить нельзя! Так вот, я утверждаю, что еще день она не выдержит.

– Спорим? – ухмыльнулась я.

– Слабо?

– Я готова.

Я изо всех сил храбрилась, но чувствовала себя неуютно.

– Если ты продержишься без телефона до конца отпуска, я покупаю тебе новый. А если проиграешь, пригласишь нас всех на ужин в медицинскую лабораторию, которая служит тебе квартирой.

– Ух ты… сильно! – прокомментировал Седрик.

– Принимается! – воскликнула я, не дав себе труда подумать.

– Она возвращается к нам, друзья!

Я разлила всем кофе, чтобы успокоиться. Не пора ли составлять меню ужина, который я им приготовлю? Ну и вляпалась же я! Однако в душе нарастало нечто вроде легкого возбуждения, нечто, пришедшее из давних времен.

– Я горжусь тобой, – поддержала меня Алиса.

– Рано радуешься!

Я взяла чашку и предпочла не садиться – придется поразмышлять над тем, как я буду расплачиваться за чрезмерную гордыню.

– Теперь я лучше понимаю то, что услышал от тебя вчера. – Передо мной материализовался Марк.

– Ты о чем?

– Ты не любишь проигрывать.

– Сама себе яму вырыла, – засмеялась я.

Позже, уже днем, когда я снова надела купальник, на террасе мне встретилась Жанна.

– Отличный выбор, молодец, Алиса, – оценила она.