Одноглазый вдавил педаль газа, и черный фургон с треском выбрался из кустов на проселочную дорогу, оставив за собой кучу переломанных веток.

В это время Игнат наконец-то захлопнул крышку капота своего автомобиля. Он тут же заметил черный фургон, выехавший из зарослей неподалеку от особняка. Старик подозрительно прищурился и быстро зашагал к дому.

Перед тем как отправиться к Роксолане, Никита решил забежать домой. Во-первых, он уже порядком проголодался. Шутка ли, с самого утра ничего не есть. Хорошо хоть, Вероника напоила чаем. Во-вторых, проклятые новые кроссовки так натерли ему ноги, что он уже разулся в машине и давил на педали босыми ногами. Да и одежда представляла собой жалкое зрелище, костюм был весь в пятнах засохшей грязи и в кладбищенской пыли. Немудрено, что Игнат встретил его с монтировкой в руке.

К здоровенной шишке на затылке было страшно прикоснуться. Она уже стала поменьше, но все равно зверски болела.

Едва войдя в квартиру, Легостаев открыл морозильную камеру, вытащил оттуда пластиковый пакет с куском замороженного мяса и аккуратно приложил его к голове. Боль в затылке немного притупилась.

– Мясо? – оживился Илларион. – С кровью? Начинал бы ты уже питаться нормально, как положено оборотню.

– А тебе еще мало? – осведомился Никита. – Я не собираюсь питаться кровью. Да и тебя выпускать больше не намерен. Достаточно того, что ты сегодня натворил! Меня до сих пор подташнивает.

– Мог бы хоть спасибо сказать за спасение.

– Ага, сейчас рассыплюсь в любезностях. Ты разорвал четверых!

– Это в моей натуре. Как и в твоей!

– Ну нет. Я никогда не уподоблялся тебе!

– Лжешь! – рявкнул старый колдун. – Я, как никто другой, знаю обо всем, что ты творил! Ведь часть меня всегда незримо присутствовала в тебе. Тебе приходилось убивать…

– Только чтобы защитить своих близких.

– Нашел кого защищать! Твои друзья – сборище плебеев, а семья – жалкие неудачники. И это мои потомки! Стыдобища.

– Захлопнись! – вскипел Никита. – Не тебе оскорблять их. Скажи лучше, долго еще ты собираешься мне мешать? И почему мои раны теперь заживают гораздо медленнее обычного? Это тоже твоих рук дело?

– Моих, – злорадно ответил мертвый колдун. – Теперь ты понял, что я становлюсь сильнее? Тебе придется мне подчиниться, а иначе я еще доставлю тебе проблем.

– Мешая мне превращаться? Если меня прикончат, ты точно не получишь это тело. Об этом ты думал?

– Это тебе стоит подумать об этом. Чем дольше ты упорствуешь, тем больше опасностей тебя подстерегает, дерзкий мальчишка!

И Илларион снова замолчал. А разъяренный Никита вдруг поймал себя на мысли, что он и в самом деле с удовольствием впился бы зубами в какой-нибудь кусок мяса. Готовить уже не было ни времени, ни желания. Парень нашел в холодильнике кусок позавчерашней пиццы, снял с него прозрачную упаковку и бросил его в микроволновку. В этот момент в дверь позвонили.

Кто бы это мог быть? Он вроде никого не ждал… Ах да! Никита хлопнул себя по лбу. Скорее всего, это Лапшин. Они ведь договорились с Игорем. Помнится, он хотел что-то одолжить.

Никита пошел открывать. На пороге действительно стоял Игорь. Никита никогда его таким не видел – при полном параде, причесанный, в стильной рубашке, с ярким галстуком, в темном пиджаке и начищенных до зеркального блеска ботинках. Вот только вместо брюк натянул старые джинсы с вытянутыми коленками. В руках Игорь держал огромный букет цветов.

– Это мне? – спросил Легостаев. – Право, не стоило.

Игорь шагнул в прихожую. Пока он снимал ботинки и проходил на кухню, Никита прошлепал в спальню и быстренько переоделся.

– Пиццу будешь? – спросил он, присоединяясь к приятелю.

Он разрезал кусок на две равные части и запихнул свою половину в рот. Игорь проводил пиццу голодным взглядом, но, подумав, покачал головой:

– Нет. Не хочу. По правде сказать, мы с Лизой сегодня в ресторан идем – я ее пригласил.

– Угу?! – удивленно буркнул Никита с набитым ртом. – А от меня-то чего надо?

– У меня ни одних приличных штанов в доме нет! – пожаловался Игорь. – Ты же сам видишь, в чем я хожу. Вот и подумал, ты же у нас знатный модник, может, одолжишь что-нибудь на один вечерок?

Никита проглотил кусок пиццы.

– Ну ты, Лапшин, совсем совесть потерял! – усмехнулся он. – Мало того что мою несостоявшуюся девушку в ресторан ведешь, так еще и в моих штанах. Я такого даже в кино не видел.

– Да ладно тебе, – смутился Игорь. – Сам сказал, что не против.

– Не куксись, я пошутил. Пошли.

Никита провел его в спальню и распахнул дверцы шкафа.

– Выбирай, только у меня самого в основном джинсы.

– Джинсы там не прокатят. Серьезное культурное учреждение.

– Ага. Видал я такие учреждения. До первой вечеринки.

Никита зарылся в шкаф.

– Погоди-ка, вот вроде есть что-то. Я и забыл про них…

Он раздвинул груду вешалок и вытащил на свет добротную пару черных брюк.

– О! – восхищенно выдохнул Игорь. – Это то, что нужно!

Никита бросил ему штаны. Игорь тут же снял джинсы и натянул на себя брюки, они пришлись ему как раз впору.

– Ну ты мне просто жизнь спас, – благодарно произнес он. – Я тебе их завтра на работу принесу, естественно, в выстиранном и отглаженном виде.

– Смотри, испачкаешь – придется новые покупать.

– Да ну тебя! – отмахнулся Игорь. – Ладно, пора мне. Пошли меня выпроваживать.

Никита проводил его и, наскоро перекусив, тоже начал собираться.

* * *

Салон белой магии Роксоланы, расположенный в нескольких шагах от делового центра Санкт-Эринбурга, выглядел архитектурным памятником на фоне окружавших его каменных джунглей. Это был старинный одноэтажный особняк с высокой покатой крышей, покрытой красной черепицей, и широким каменным крыльцом. Его стены богато украшала лепнина, по углам крыши стояли невысокие мраморные статуи.

Никита оставил свою машину неподалеку от салона, припарковавшись на другой стороне улицы. Когда он уже вылезал из автомобиля, у самого особняка притормозил небольшой черный микроавтобус. Из него вышла женщина в темном брючном костюме и, быстро осмотревшись по сторонам, опрометью бросилась к зданию. Фургон тут же отъехал и скрылся за углом близстоящего здания.

Это несколько насторожило Легостаева. Женщина вела себя довольно подозрительно. Да и этот ее костюм, делающий свою владелицу практически невидимой в темноте, не внушал доверия. Он направился за ней неслышным шагом, благо мягкая подошва кроссовок это позволяла.