На дальнем берегу, на причале, стояли мужчина и женщина. Мел помахала им, женщина помахала ей в ответ. Они смотрели, как ее лодка дрейфует по глади озера. Мел откинулась на корму и стала читать. Она всегда брала с собой две книги: одну серьезную, по теме диссертации, которую она еще не перестала обещать Джо обдумать, и что-нибудь из беллетристики. В то утро, как и во все другие, она читала роман. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как страницы книги коробятся под ее мокрыми пальцами.

Вдруг закричал петух. Мел вздрогнула.

Ее рука лишь на секунду выпустила пристроенную в уключину чашку, но та тут же бултыхнулась в воду.

– Вот черт, – ругнулась она и села прямо, протянув руку за борт, но чашка уже скрылась из виду и теперь наверняка стремительно погружалась на дно, пуская пузыри и оставляя в воде кофейного цвета хвост.

Петух запел опять. Где-то совсем близко. Лодка закачалась, когда Мел завертелась, озираясь. Все птицы, которых она смогла увидеть, были далеко и молчали.

– Видела сегодня кое-кого из соседей, – сказала Мел. – Кстати, ты замечала, чтобы тут еще кто-нибудь катался на лодках? А то мы с тобой как две дурочки из переулочка.

Она положила Джоанне еще рагу.

– Черт возьми, – пробубнила Джоанна. – Как вкусно.

– Я утопила чашку.

– Только не это. Редчайшую чашку середины династии Старбакс? Не может быть!

– А еще где-то рядом живет горластый петушок, – сказала Мел.

– Дас ист деревня. Ты что, не знала, куда ехала?

– Петухи-то тут при чем?

– Леди и джентльмены, – проговорила Джоанна, – обратите внимание на эту юную особу – она уже неделю провела в сельской местности.

После ужина Мел снова услышала «кукареку». Они с Джоанной как раз стояли у окна спальни, в темноте, и смотрели на озеро и облака над ним.

– Слышала? – спросила подругу Мел. – Этот петух явно чокнутый, кричит посреди ночи.

– Я ничего не слышала.

– Ну, вот же, – сказала Мел. – Вот опять.

Но Джоанны уже не было у окна. Она подошла к кровати, откинула покрывало, легла и стала ждать.

Мел не спала, лежала, слушая звуки дома. Прислушалась к дыханию Джоанны, его медленному, размеренному ритму.

Еще до рассвета Мел поднялась и на цыпочках сошла вниз. Открыла дверь в сад и начала курить, выдыхая дым в путаницу ветвей. Она стояла, обхватив себя руками за плечи, хотя снаружи оказалось не так холодно, как она ожидала. На ней были только шлепанцы и плащ поверх длинной футболки. Докурив, она немного помешкала и торопливо зашагала через сад. Кусты кланялись от ветра.

У самого края воды, там, где причал касался берега, Мел снова услышала петуха. Подождала. Было еще темно.

Она шагнула на доски, висящие над водой. В конце причала ее ждала лодка, и Мел села в нее. «Когда-то еще получится покататься на лодочке по озеру, залитому луной», – подумала она. И стала грести, окруженная пустотой, а через несколько минут, устав от усилий, бросила весла и предоставила лодке дрейфовать по поверхности воды, как ей вздумается. Обхватила колени руками и стала слушать, как плещется вокруг лодки вода.

Где-то недалеко плеснула хвостом большая рыба. Мел повернула голову и взглянула через плечо. Корпус лодки коснулся участка воды, покрытой целлюлитной рябью. Мел посмотрела на отражения звезд. Опустила в холодную воду руку. Чем-то запахло. Она согнула пальцы.

Закричал петух. Мел вскинулась и затаила дыхание. Петух закукарекал опять, совсем близко, и так громко, как будто радовался находке.

И тут же Мел почувствовала, как что-то сильно толкнуло лодку в днище. Что-то поднималось из воды на поверхность под самой ее рукой.

Вскрикнув, она отдернула руку, и в тот же миг прямо у нее над ухом снова завопила чертова птица. Мел вздрогнула, резко повернулась, лодка под ней заплясала. Схватившись обеими руками за борта, она в панике завертела головой, но в темноте ничего не было видно.

Петух молчал. Мелко дрожа и обхватив себя руками за плечи, Мел сидела в лодке сначала до тех пор, пока та не замерла на воде, а потом до тех пор, пока не посветлело небо. Она боялась шелохнуться. Постепенно ее сердце стало биться ровнее. Когда уровень адреналина в крови пришел в норму и ее перестало трясти, она положила ледяные руки на весла и стала грести назад, к дому на берегу озера, где только что проснулась Джоанна.

– Тебе что-нибудь снилось прошлой ночью? – спросила Мел.

– Может быть. – Джоанна вела машину. По кузову плясали солнечные зайчики.

– Ты ничего не слышала?

– Ты же меня знаешь. – Джоанна изобразила бесчувственный храп. – А что?

– Я слегка шумела, – сказала Мел.

– Когда собиралась на свое предутреннее катание? Я впечатлена!

– Мы с кукареку подняли такой шум, что я засомневалась: а вдруг это даже для тебя окажется слишком, – сказала Мел, подумав.

– Ки-ки-ри-ки, – произнесла Джоанна. Мел взглянула на нее, наморщив лоб. – Это по-немецки, – пояснила она. – Так кричат немецкие петухи. И нечего на меня глаза пучить, ты же знаешь, я тоже шпрехаю.

– Широта твоего лексического запаса просто поразительна, – сказала Мел. – А как говорят другие домашние животные, ты тоже знаешь?

– Грюнц, – ответила Джоанна через мгновение. – Я почти уверена, что это значит «хрюк». – Она взглянула на Мел и присвистнула. – Осторожно, Дойчланд.

– Вот именно, – сказала Мел. – Вас приветствует Кэмден-Таун. Я вроде книжку с собой брала. Ты ее не видела?

– Может, она осталась в лодке?

Они навестили городок, довольно симпатичный. Знаменитый своими башенными часами и булочными. Полюбовались фасадами. Обменялись смущенными улыбками с другими туристами.

– У тебя все в порядке? – спросила Джоанна.

Все окно универсального магазина занимала реклама журнала, из заголовка которого выглядывала изогнутая немецкая S, длинная, как шея морского чудовища.

– Я совсем не сплю, – сказала Мел. – Может быть, мне просто не хватает сахара, муки и германского джема, то есть выпечки. Бутер, битте? Как насчет помочь мне чуть-чуть? – И она ненадолго обхватила Джоанну за талию.

– Отчего бы и нет? – согласилась Джоанна. – Конечно.

Подходя к магазину с пирожками, Джоанна взглянула на часы. Мел сказала:

– Здорово здесь.

– Правда? – спросила Джоанна.

– Смотри, вон там ресторан. Может, зайдем, посидим пару часиков, что-нибудь съедим? – Джоанна замялась, и Мел поспешно добавила: – Хотя нет, что это я. Нам пора. У тебя же работа.

Предчувствие беды не охватило Мел ни тогда, когда она поворачивала машину с большой дороги на их проселок, ни тогда, когда они уже входили в дом. Вокруг не происходило ничего необычного. Солнце еще не село. Она прислушалась, но не уловила ничего, кроме шелеста листвы. Она посмотрела на озеро и наконец улыбнулась Джоанне, чей внимательный взгляд чувствовала на себе постоянно. Они посидели в гостиной, Джоанна читала, Мел отвечала на письма по электронке. Несколько часов, то есть весь вечер, все было нормально.