– Мне плевать на вашего Саладина. Я сам снесу ему голову с плеч.

Хасан широко открыл глаза, не веря, что кто-то мог изрыгнуть такое богохульство.

– Я заставлю тебя подавиться этими словами! – крикнул он. – Ты умрешь на месте!..

Но внезапно на арабского юношу упала чья-то тень. Она протянула руку и жестко схватила его за запястье, заставив бросить стальную джамбию, прежде чем та успела вонзиться в грудь англичанина.

– Этот рыцарь – наш гость, – произнес молодой человек, приструнивший Хасана. – Ты будешь уважать наши священные законы гостеприимства!

– Он наш враг! – прохрипел тот, обнаружив, что его держит за руку старший брат.

– Пока он в нашем лагере и помогает нам отбиваться от бандитов и воров, он наш друг!

– Я его ненавижу!

– Ты извинишься за свою неслыханную грубость, или я отведу тебя к отцу сейчас же. Скажи, что сожалеешь о своем дерзком поведении.

Хасан не был похож на мальчика, которого испугают побои, если, конечно, именно этим ему пригрозил брат, но он, видимо, не хотел вызвать неудовольствие отца. Отцы – грозные властители в семье, и их разочарование в детях зачастую ощущается последними острее, чем удары палкой, и причиняют больше боли.

Хасан, повесив голову, повернулся спиной к Эндрю и выдавил:

– Я… я сожалею о своем поведении.

Эндрю прекрасно понимал, что эти слова парень произнес с огромным усилием. Его собственный гнев растворился без следа. Ему стало жаль арабского юношу. В конце концов, как бы чувствовал себя он сам, если бы темнокожий мальчишка появился в его родной деревне и взял бы первое, что приглянулось, в саду, обнесенном стеной, не спросив разрешения? Эндрю понимал, что он был вне себя от ярости. Так неужели он не поймет, почему сердится Хасан?

– Я принимаю твое извинение, – произнес Эндрю. – Прошу тебя, возьми ведро теперь.

– Нет, – пробормотал Хасан. – Напейся первым.

– И я и мой конь утолили жажду. Твоя очередь.

С этими словами Эндрю увел Чародея прочь.

Тем вечером он, как последний глупец, побрел в пустыню, расстроенный своей ссорой с Хасаном. Ему, как никогда, хотелось домой, в свою деревню, к родным. Вспоминал он и об одной прекрасной девушке – Анжелике де Соннак.

– Думаю, – тихо сказал Эндрю сам себе, усевшись на вершину дюны, – тот худощавый парень в дурацкой бархатной шапке уже сумел хитростью или лестью завладеть ее сердцем.

Эндрю глубоко вздохнул, вспоминая, какой прелестной Анжелика была в тот день, когда он видел ее в последний раз. Он невидящим взором смотрел на чужие края, чувствуя, как в сердце закрадывается горечь. Сгущались сумерки, наполняя впадины и углы тьмой, укрывая пески покрывалом безграничной тени. Здесь, посреди пустыни, не было огней и света. В сердце закрался страх – Эндрю сообразил, что шел не глядя и не запомнил дороги. Сможет ли он вернуться в лагерь в темноте? Оруженосец поднялся на ноги, но тут же был вынужден снова сесть, ощутив сильнейшее головокружение. Перед глазами все поплыло. Кто сделал с ним это?.. Затем нахлынул жар, похожий на лихорадку, которая, возможно, была вызвана водой, выпитой из неизвестного источника.

– По воде бродили животные, – простонал он, хватаясь за живот, – и оставили свои грязные следы…

– Сядь, – произнес чей-то голос. – Мне нужно поговорить с тобой.

Эндрю огляделся безумными, помутневшими от жара глазами.

В воздухе разлился легкий запах миндаля.

– Где ты?! – крикнул он. – Покажись!

Но кто мог бы спрятаться в пустыне? От дюны, на которую присел Эндрю, во все стороны тянулись ровные барашки песков, где не удалось бы притаиться ни одному существу. Затем случилось нечто еще более странное, и у юноши по коже побежали мурашки. Внезапно повсюду стали появляться скорпионы и мелкие змейки, первые деловито сновали по пескам, вторые, извиваясь, выползали из-под камней. Вне всякого сомнения, это происки дьявола! Эндрю стало по-настоящему страшно. И когда из ярко вспыхнувшего пламени и туманной дымки появилось странное существо, он преисполнился уверенности, что к нему явился демон.

– Кто ты?! – крикнул юноша. – Подойди ближе, трус, и встань передо мной, если посмеешь.

Незваный гость оказался невысоким, ростом около метра, если бы не сидел на песке, скрестив ноги, без одежды на теле и волос на голове. Уши тонкие, как лист дерева, остроконечные. Длинный нос напоминал острие меча. Миндалевидные глаза довольно узкие, тельце тщедушное и хрупкое на вид. Длинные тонкие пальцы венчали вытянутые ладони. Ступни столь же длинные, с кривыми пальцами. Но самым странным в облике этого существа, что окончательно привело Эндрю в ужас, была его кажущаяся бестелесность. Неизвестный оказался полупрозрачным с оттенком зеленого, как не очень чистая вода. Он сидел перед юношей на песке – и вместе с тем его там не было. Миг – и странное создание исчезнет, превратившись в зеленый дым или эфир. Эндрю изо всех сил протер глаза. Однако когда он вновь взглянул на дюны, незнакомец по-прежнему сидел на месте, растянув широкий безгубый рот в ухмылке.

– Прошу тебя, – простонал Эндрю, – у меня нет вражды ни с кем в королевстве эльфов. Оставь меня в покое, я болен.

– Эльфов? Этих чужеземцев? Ты оскорбляешь меня. – Голос оказался хриплым, слова звучали резко и напряженно. – Господин, перед тобой джинн. Джинн, который является тем… А, но этого ты не знаешь, и я не тот, кто должен сказать тебе правду. Это тайна, видишь ли. Тайна, которую знаю я и которую должен открыть ты сам. Но сейчас это не играет роли. Я пришел предупредить тебя. Ты должен рано подняться с постели завтра. Встать до рассвета. Если ты этого не сделаешь, с востока хлынет смерть, и ты погибнешь, даже не успев выпутаться из одеяла. Земля под палатками окрасится алой кровью твоих спутников.

– Джинн?! – дико вскрикнул Эндрю. – Что такое джинн?

Существо тихо вздохнуло, закрыв лицо ладонями.

– Неужели ты не услышал ни слова из того, что я сказал?

– Да-да, я должен встать до рассвета.

– Вот и хорошо. А теперь я тебя оставлю. Ищи огни костров, они приведут тебя в лагерь. Да иди к тем, которые ближе всего, ибо здесь есть другие, куда более враждебные.

С этими словами существо исчезло; благородные скорпионы и достойные змеи, окружившие человека, чтобы тот, чего доброго, не сбежал от джинна, стыдливо разбежались и расползлись в стороны, возвращаясь в свои дома.

Эндрю встал на вершину дюны, озираясь. К западу он заметил скопление ярких, теплых огней. К востоку, чуть дальше, обнаружились другие, менее гостеприимные, более враждебные. Еще один караван? Джинн, похоже, прав. Эндрю оказался в пустыне между двумя группами путешественников. Но что вообще такое этот джинн?

– Наверное, он из народа эльфов или фей, – решил Эндрю, бормоча себе под нос и кое-как бредя вниз по склону дюны к своему лагерю, – которые водятся в этой странной арабской земле.