– Когда-нибудь ты все вспомнишь, девочка, все вспомнишь. – Ладонь старика скользит по волосам.

– Кто я, дедушка, где я? – жалобно спрашивает она, вжимаясь лицом в грубую ткань мантии. – Почему?

– Все поймешь, родная, но потом, позднее. А пока запомни. – Он ласково отстраняет ее от себя и пристально смотрит в глаза. – Запомни. Ничего не бойся. Потомки моей непутевой помощницы помогут тебе в предстоящем путешествии.

– Путешествии?

– Да, девочка. – Незнакомец тяжело вздыхает. – Тебе предстоит долгая дорога. Ты должна найти одного моего старого друга и одновременно помочь своей сестре.

– Сестре?

Вспышка памяти. Высокая стройная девушка с короткой, почти мальчишеской, стрижкой стоит на небольшом холме и с легкой улыбкой смотрит в ее сторону.

– Гая… Гая, а я… я… я…

Девушка резко расправляет плечи и с победной улыбкой смотрит на старика.

– Я Нея. Меня зовут Нея. – Она чеканит слова, словно пытается впечатать их в свое сознание.

– Ну вот, ты кое-что и вспомнила, – одобрительно кивает незнакомец. – А теперь тебе пора. Проснись, Нея, проснись.

Она резко открыла глаза и тут же зажмурилась от бившего с потолка яркого света. Всего лишь люстра. Девушка вздыхает и пытается сесть, но тут же со стоном падает обратно на постель. Дикая слабость. Тело словно ватное. Голова кружится, и противный ком подступает к горлу. Она откидывает край одеяла и с трудом перегибается через край кровати, чтобы не испачкать белоснежные простыни. Мир плывет перед глазами. Ее выворачивает в кем-то заботливо поднесенный медный тазик. Затем лицо вытирают влажным полотенцем, и чьи-то нежные, но сильные руки помогают вновь занять прежнее положение. Зрение немного фокусируется, и она видит склонившуюся над ней женщину, за спиной которой маячит взволнованное лицо незнакомого юноши.

– Кто вы? Где я? – Голос тих и скрипуч, словно давно несмазанная дверь.

– Вы у друзей, госпожа, – отвечает женщина. – Успокойтесь, вам нельзя вставать.

– У друзей? – Она вопросительно смотрит на незнакомку, затем вновь переводит взгляд на юношу, который, явно смутившись, отводит глаза. Женщина поправляет одеяло и, обернувшись, подталкивает парня к двери.

– Господин Рикворд, вам лучше выйти, мне надо переодеть молодую госпожу. А потом ей надо спать.

Парень понимающе кивает и как-то неохотно пятится к двери, продолжая кидать в сторону кровати заинтересованные взгляды.

– Я посижу у двери, покараулю, – бормочет он.

– Незачем, – резко бросает женщина. – Лучше найдите дядю и сообщите ему, что его гостья очнулась.

– Конечно, конечно, – кивает юноша и, резко развернувшись, скрывается за дверью.

Женщина качает головой и, заперев дверь, направляется к стоящему в углу шкафу.

С каким-то утробным урчанием Урвий оторвал от кости кусок мяса и принялся его тщательно пережевывать, не обращая внимания на стекавшую по подбородку струйку жира. Гая опустила голову на сложенные перед собой руки и, покосившись на своего спутника, вздохнула. Уже три дня они торчали в небольшом портовом городке, что расположился в удобной бухточке неподалеку от роданской столицы, но так и не решили, что им делать дальше. Еще одной проблемой был их стремительно таявший бюджет и всяческое отсутствие у Штрыбы желания хоть как-то умерить свои аппетиты. Сойдя с корабля, он словно с цепи сорвался: азартные игры, портовые девки, каждодневная попойка. Хорошо еще, что пока обходилось без каких-либо конфликтов с властями, которые, судя по слухам, были довольно скоры на правосудие, особенно с пришлыми. Гая снова вздохнула и медленно провела пальцами по замызганной столешнице, оставляя на ее поверхности дымящиеся полосы. Штрыба повел носом, поморщился и, оторвавшись на мгновение от «лакирования» бараньей кости, с удивлением посмотрел на девушку.

– Урвий, надо что-то предпринять, иначе мы рискуем тут застрять, и надолго, – пробормотала она, больше обращаясь к себе, нежели к своему недалекому спутнику.

Штрыба удивленно вскинул брови, задумчиво поскреб лысину свободной рукой и, пожав плечами, вновь впился зубами в остатки мяса.

– Да уж, толку от тебя немного.

– Нурон нузнауал туба гулавой ват и дунай, – бросил тот, не отрываясь от своего занятия.

Девушка несколько секунд сверлила его задумчивым взглядом, затем вздохнула.

– В коем разе я с тобой согласна, – бросила она. – Ты у нас много не надумаешь, только и можешь что пить, жрать да таскаться по бабам.

Штрыба довольно оскалился и, кинув на стоящее перед ним блюдо обглоданную кость, демонстративно рыгнул. Гая брезгливо поморщилась и одним гибким движением поднялась из-за стола.

– Ладно, пойду прогуляюсь. А ты постарайся сегодня не слишком тратиться, иначе наших денег и до конца недели не хватит.

Урвий молча кивнул и, пододвинув к себе кувшин с пивом, принялся жадно поглощать его, не переливая пенный напиток в стоящую на столе высокую узкую кружку. Девушка бросила на своего спутника уничтожающий взгляд и, развернувшись на каблуках, направилась к двери.

Выйдя из таверны, Гая растерянно огляделась. Узкая грязная улица, зажатая промеж нависающих над ней деревянных двухэтажных зданий, ровной стрелой убегала к видневшемуся внизу океану. Дерево домов потемнело от времени и соленых ветров, придавая строениям довольно мрачный и нежилой вид. К тому же последние дни погода не баловала: над городом постоянно висела какая-то хмарь, изредка разражавшаяся холодной изморосью. Наверное, поэтому все проведенное здесь время Гаю постоянно не оставляло стойкое ощущение какой-то тоски и обреченности. Вот и сейчас она зябко повела плечами и, накинув на голову капюшон плаща, медленно поплелась вверх по улице. Положение складывалось хуже некуда, ибо, если верить «привязу», то преследуемый ими человек находился в нескольких сотнях километров от их нынешнего местоположения. Это означало одно: подобное путешествие потребует куда больших затрат средств, сил и времени, чем она рассчитывала. К тому же успех его не гарантирован. Да и вообще вся эта затея Нурана с местью попахивала полным идиотизмом, и, если бы не боязнь за жизнь сестры, она никогда бы не согласилась на подобное безумие. В другой ситуации можно было бы плюнуть на все и уйти, однако пока она связана по рукам и ногам. Кто знает, до чего додумается этот юный кретин, если она не выполнит его приказ, именно поэтому ей нужно вернуться как можно скорее. Ее сестренка осталась одна, и она в полной власти семьи Варк. Хуже всего, что она им доверяет, считает отца Нурана своим благодетелем, даже не подозревая, насколько ужасен ее так называемый опекун. Да и вообще, человек ли он? Гая остановилась и, подняв лицо к небу, несколько минут смотрела на низко плывущие тучи, заставляя редких прохожих удивленно оглядываться в ее сторону. Нет, надо что-то срочно предпринимать, и выхода у нее было всего два: выполнить задание или же вернуться обратно и попытаться выкрасть сестру, после чего удариться в бега. Хотя последнее практически нереально – Нея просто не выдержит бродячей жизни. К тому же у Варка хватит денег и связей, чтобы вскоре после побега за их головами начали охотиться все, кто только сможет. С другой стороны, убить унизившего Нурана незнакомца тоже навряд ли получится – слишком он силен… слишком. Тупик. Остается только продолжать свой путь, надеяться на лучшее и верить, что Варк сдержит обещание и не тронет Нею. Хотя последнее будет почти чудом. Гая грустно усмехнулась своим мыслям и, поправив капюшон, побрела дальше по улице.