— Звони, мне не мешает, — мурлыкнула я ему в шею и вдохнула родной аромат мёда с лёгкими древесными нотками.

Прикрыла глаза, чувствуя, как на губах расплывается улыбка. Марк и правда вытащил телефон. Набрал несколько сообщений, потом сдался и стал обзванивать, поглаживая меня по спине и волосам, пока раздавал указания. Нравится слушать его голос, даже если ничего не понятно. Просто знаешь, что он всё контролирует, можно ни о чём не беспокоиться. Лежать, слушать, как стучит его сердце, и чувствовать горячую ладонь на спине.

Я почти задремала, когда дверь с грохотом распахнулась:

— Сын, — раздался глубокий и вечно недовольный женский голос. — Ты что устроил?

Его я могла узнать, даже не открывая глаз.

Милена Волкова. Моя «горячо любимая» свекровь.

Милена всегда появлялась с лёгкой надменностью на миловидном лице. Рыжеволосая красавица, в прошлом супермодель — вызывала у меня чувство собственной неполноценности. Она выглядела моложе своих лет, благо денег на это не жалели ни многочисленные поклонники, ни бывший муж Владимир. Тому волку крайне не повезло с выбором истинной пары.

Теперь на идеальном лице Милены была лишь ярость и ни капли превосходства. Настоящая фурия. Знай я её чуть меньше, решила бы, что драки не избежать. Она тоже волчица, хоть и отрицает свою суть.

— Ты правда променял брата на какую-то гулящую деревенскую девку?! Отнял год его жизни и толкнул к зависимостям?! А теперь вообще изгоняешь? — Милена подошла к кровати и посмотрела на нас свысока, скрестив изящные руки с тонкими золотым браслетами на запястьях. — Забыл кто с тобой возился всё время, пока папочка носился не пойми где? Леонид! И вот она благодарность, да, Марк?

— Во-первых, сбавь тон, — спокойно, но угрожающе ответил Марк. Мой волк хоть и остался лежать, но даже в этом положении не позволял забыть, кто в доме альфа. — Во-вторых, извинись перед моей женой. А в-третьих, я не собираюсь отчитываться перед женщиной, которая виновата в том, что меня воспитывал брат, не меньше, а может и больше, чем вечно занятый делами отец.

— Я тебя родила. И поверь, рождение альфа-волчонка — такой удар по организму и в особенности красоте. Я уже этим сполна заплатила всё, что должна делать мать. Из-за тебя вся моя карьера покатилась вниз. Я даже ходить не могла. Так что, умерь свой тон сам, — Милена яростно вскинула подбородок.

Хоть и не испытываю ничего хорошего к этой женщине, но не могу не отметить, что Марк очень много повадок взял именно от неё.

— И нет. Перед этой, — она поморщилась, — даже не подумаю извиняться.

Марк не шелохнулся, но я чувствовала каждой клеточкой, насколько он напряжён. Его ладонь всё так же гладила меня по спине, но это движение стало механическим. Будто Марк запрограммировал руку, а потом забыл про неё, а та продолжала свой нехитрый алгоритм.

Впрочем, так лучше. Меня пугала эта ссора. То чувство опасности, вспыхнуло с новой силой, но я всё ещё не понимала почему.

Мне вспомнилось, как Марк вёл себя раньше. Тянулся к матери, возможно копируя отца, а возможно хотел разобраться во многих почему. Всё же, в детстве всегда кажется, что проблемы из-за тебя. Признаю, тогда меня накрывало ревностью.

Всё изменилось. Я не знаю, общались ли они последний год, но сейчас я не видела, чтобы Марк стремился наладить контакт. Он будто обрубил верёвочный мост, ведущий к ней. Это ужасно, но, возможно, правильно. Мне трудно представить, как обрывать отношения с самым близким и родным человеком, но у меня эта связь есть, а у Марка будто бы и не было никогда.

Он вырос в стае, волки его семья, львы и лисы — друзья. Теперь Марк видит постороннюю в собственной матери и ведёт себя соответствующе. Нельзя не признать, она для этого сделала всё. В прошлый раз ей почти удалось рассорить нас.

— Тогда нам не о чем говорить. Уходи, — Марк кивнул на дверь. Уверена, после ссоры с Лё он мог бы быть грубее, но сдержался.

— Очень даже есть, — Милена склонила голову к плечу. — Танцуешь вокруг неё теперь на задних лапках, потому что она тебе нагулянного в пузе притащила?

— По себе не судят, — вспылила я. — Это не я сплю со всеми, кто на меня посмотрит.

— Ну, да. Конечно. — фыркнула Милена. — Кто там на тебя залазил?

— Если ты сейчас же не замолчишь, я перенесу тебя в очень мерзкое место, которое будет идеально подходить той грязи, что извергает твой язык.

От голоса Марка даже у меня волосы дыбом встали, а я-то уже каким только его не видела. Мне кажется или он впервые обратился к ней не «мама», а по имени? Настолько отстранился?

— Марк, я тебя не узнаю, — Милена отступила от кровати и приложила ладонь к губам. Под пушистыми ресницами заблестели слёзы. — Ты был таким милым ребёнком, а что теперь? Сидишь на задних лапках и выполняешь команды будто дрессированный пёс.

— Тебя расстраивает то, что это не твои команды, — оборвал Марк. — Если ты пришла только поругаться, уходи. Найди себе другие уши, готовые слушать оскорбления.

— Я твоя мать! — с надрывом воскликнула она.

— Прошло немало лет, прежде чем ты это осознала, — хмыкнул оборотень. — Я давно научился обходиться без твоих советов. И, уж прости за критику, ты выбрала самый поганый способ восстановления связи.

— Я только хотела…

— Заставить нас с Алиной развестись, подбросить её Лё или ещё кому, я знаю, — перебил Марк. — А ещё знаю, что тебе плевать. Ты не объяснила тонкостей беременности и косвенно виновата в том, что я перестал быть князем. И что тебе чертовски обидно, что не ты стоишь рядом со мной у трона Муниса.

Лицо её вытянулось. Марк лежал в той же позе, но его слова казались звонкими пощёчинами.

— Но знаешь что? — продолжил оборотень. — Ты могла бы там стоять. Я не пёс, Милена, мне не нужен ошейник. Мне нужна стая и семья. У меня есть Арс, но я не отказался бы от союзника вроде Элеоноры. Знаю, ты завидовала ей. Думала, что быть замужем за львом престижнее, чем Дом Волков. Конечно, там ловить было нечего, Виктор никогда не предал бы моего отца. Я понял всё это уже давно.

Марк взял паузу, позволяя ей возразить, но Милена была в таком шоке, что, кажется, и дышать забывала.

— Ты привыкла вертеть моим отцом, и он позволяет это. Не потому, что дело в тебе, а потому что такова природа волка. По той же причине я не оставлю Алину и нашего ребёнка.

— Вашего ли? — скрипнула Милена. — Я нашла врача, который может сделать ДНК…

— Не будет экспертизы лучше, чем день его рождения, — оборвал Марк. — Силу князя обретёт отец. Я.

Я прижалась к мужу. То, как он это сказал. Пусть и засомневался в первую секунду, но теперь, кажется, утвердился в этой мысли. Эх, лишил меня шикарной фразы: «я же говорила!»

Милена собиралась возразить, но у неё неожиданно зажужжал телефон. Марк свёл брови.