его суждено не им и не сейчас, ничего не поделаешь, придётся смириться. Обидно было и за Джинли — девушка всего лишь хотела тихой спокойной жизни, а в итоге осталась без жениха, без нарядов, которые сгорели вместе с сундуками, и даже старый дом после пожара был едва ли пригоден для дальнейшей жизни. Да ещё и тис под окном будет стоять вечным напоминанием о пережитом ужасе… Хотелось надеяться, что староста Дунстан не оставит свою подопечную в беде.

— Сыграй нам, бард, — вдруг попросила Шеллиди.

— Я? — Элмерик вздрогнул, вынырнув из своих мыслей.

— Ну не я же, — усмехнулась ведьма. — Говорят, в музыке можно найти утешение. Не врут же?

Он кивнул, хотя сейчас даже ему было сложно поверить, что горе можно избыть песней, пусть даже и колдовской. Какому-нибудь великому чаропевцу оно, может, и было под силу, но Элмерик пока не был великим…

Пока он ходил за флейтой в дом и искал её среди глиняных черепков и пепла, уже совсем рассвело. Начало мелодии предварило пение деревенских петухов. Вдалеке слышалось приглушённое мычание коров в хлеву, блеяли овцы, лохматый пёс, поскуливая, ластился к Шеллиди, вылизывая ей руки, и жизнь продолжалась — несмотря ни на что.

Зацепившись за эту мысль, Элмерик попробовал вложить её в свою музыку. Пока флейта пела о надежде и удаче, которая любит смельчаков (и дураков), на траве подсохла роса, а из-за тёмных верхушек елей показалось робкое рыже-осеннее солнце.

— Спасибо, — прошептала Шеллиди, когда он закончил играть. — Теперь я уйду с лёгким сердцем. Обещайте мне, что успокоите Джинли и отведёте её к моему старому приятелю Дунстану. Он поможет. Сейчас девочке лучше не оставаться в доме одной… И не забудьте про бессмертник!

— Мы не забудем, — за всех сказал Элмерик, а Джерри и Роз кивнули, соглашаясь.

Призрачная фигура, которую больше не сдерживало никакое колдовство, отделилась от девичьей фигурки. Миг — и старая Шеллиди растаяла в воздухе вместе с утренним туманом, а её внучка, проморгавшись, огляделась и ахнула:

— Боги! Что здесь произошло?

— Ты ничего не помнишь-то? — Розмари участливо наклонилась к ней.

Кудлатый Репей лёг, положив морду на юбку хозяйки.

— Не-а, — Джинли протёрла глаза, будто ото сна.

— Что ж, может, оно и к лучшему, — Джерри спрятал нож в сапог. — Вечеринка окончена, друзья. Можем расходиться.

Роз укутала девушку своей шалью, помогла подняться, отряхнула от пепла.

— Пойдём, нужно отвести тебя к старосте.

— У нас что, случился пожар? А где бабушка? — Джинли завертела головой, как любопытная курочка. — Я точно её видела? Мне не приснилось?

Кажется, она напрочь забыла и о сватовстве, и о женихе, от которого была без ума. Чары, поймавшие её сердце в западню, рассеялись с наступлением дня.

— Я тебе по дороге всё расскажу, — Розмари взяла её за локоток и мягко, но настойчиво, увела. Верный пёс, конечно же, увязался за ними.

* * *

Прежде чем вернуться на мельницу, Элмерик и Джерри заглянули на деревенское кладбище и тщательно выпололи всю траву с бабкиной могилы. А бессмертник на всякий случай отнесли в овраг и сожгли, чтобы больше ничего не помешало старой Шеллиди достичь Мира-под-волной.

Завтрак, они, конечно же, пропустили, поэтому всю дорогу до мельницы Элмерик хмурился, ожидая нагоняй от мастера Патрика. Уроки-то были не сделаны, чары не выучены, трое учеников всю ночь боги знают где прошатались, вернулись сонные и помятые — конечно, наставник будет зол.

— Не дрейфь, — Джерри словно прочитал его мысли. — Вот увидишь, нас не заругают. Даже несмотря на то, что мы и свёклу не привезли, и телегу в деревне бросили.

— С чего это ты взял? — Элмерик поддел носком сапога мелкий камешек, лежавший на пути, тот отлетел в лужу, по воде разошлись круги.

— Потому что мы расскажем мастеру Патрику всю правду.

— От тебя ли я это слышу? — Элмерик даже остановился. — А кто больше всех кричал: не будем ничего говорить наставнику!

— Мало ли, что я кричал. Значит, передумал.

— Тебя фейри не подменили, а?

Джерри вдруг разозлился на эту казалось бы невинную шутку, сверкнул тёмными глазищами и мотнул головой, словно норовистый жеребец — того и гляди укусит.

— Про пророчество бабке кто сказал? Мастер Патрик. Значит, нельзя от него утаивать, чем всё обернулось. Пусть знает, что Ивар спит, и что ещё проснётся. Я бы на его месте вообще обнёс бы этот проклятый тис забором в человеческий рост. Деревенские-то не дураки, зазря шастать не будут, а вот если какой-нибудь заезжий чудила нос сунет…

— Да, ты прав. В конце концов, если мастер Патрик обещал защищать жителей Чернолесья, значит, мы не должны утаивать от него случившееся. Их безопасность теперь и наша забота, — Элмерик проследил за полетом какой-то небольшой хищной птицы в безоблачном небе. Кто это, интересно? Должно быть, пустельга — маленький сокол. Впору было счесть это добрым знаком. Они ведь и сами были как та птица: ещё не оперившиеся чародеи, маленькие Соколята, которым столько всего предстояло узнать…

Элмерик снял повязку с глаза, сморгнул слезу. Опухоль спала, теперь он смог убедиться, что зрение не покинуло его. Элмерик радостно зашагал к мельнице и уже почти набрал привычную скорость, когда в спину ему донёсся смешок Джеримэйна.

— Погоди, это ты сейчас со мной согласился, что ли? Ну и кого из нас подменили фейри?!

Можно было ответить колкостью на колкость. А дальше — слово за слово — начать привычную перепалку. Но этим утром Элмерику совсем не хотелось ссориться, поэтому он смолчал.

— Обождите меня! — он обернулся и увидел, что их догоняет Розмари. — Ишь, разогнались-то!

— Всё в порядке? — спросил Джеримэйн. Девушка, поравнявшись с ними, кивнула.

— Ага. Ну насколько может быть. Джинли, конечно, грустит. Но так-то жизнь продолжается…

— О, я как раз тоже об этом думал, — Джерри пустил Розмари в серединку, та взяла обоих парней под руки.

Элмерик невольно улыбнулся созвучию их мыслей. Если подумать, сегодняшняя передряга могла закончиться сильно хуже; да, это была опасная битва, какой ещё не случалось за всё время их ученичества, но когда-нибудь они будут вспоминать её как одну из многих…

После моста дорога сузилась и резко пошла в горку — идти втроём в рядок стало тесновато, но они ещё долго брели, не расцепляя рук. А в вышине над их головами, раскинув крылья, парил маленький гордый сокол. И жизнь продолжалась.

Глава пятая

Тимми Колючка, брауни и ненастоящая ведьма

— Дяденька, а ты правда колдун? — светленькая девчушка появилась за спиной так неожиданно, что Элмерик вздрогнул