А закончился же наш спуск в тот момент, когда перед Архаидэс появилась не земля, а уже знакомые нам чёрные, каменные плиты. И не успели мы на них толком посмотреть, как и они, вслед за землёй, разошлись в стороны, пропуская нас внутрь ранее сокрытого под землёй помещения.

Но не смотря на это, внутри уже во всю горели свечи в фонарях и помимо этого, внутри нас уже ждали другие ведьмы и мужчины.

По правде сказать, я так и не определился, как их называть. Ведьмаками? Так это, вроде бы, нечто другое. Или нет? Ладно, пускай для удобства будут ведьмаками — всё равно я их так называю лишь в своих мыслях.

Само же помещение очень сильно напоминало то, в котором мы жили: те же длинные тёмные коридоры, состоящие из чёрных каменных плиток; те же развешанные по стенам фонари со свечами внутри; и даже те же самые деревянные двери, расположенные примерно на том же самом расстояние, как это было и в том месте.

Ничего особенного, выделяющегося или хотя бы банально отличающегося.

И это — напрягает.

Было бы куда лучше, если бы весь смысл экзамена можно было бы понять по одному месту, в котором он будет проходить. Но тут же мало того, что мы ехали куда-то, так ещё и по итогу нашим местом назначения стало место, крайне похожее на то, в котором мы были. А это навивает на следующий вопрос: а зачем мы тогда сюда ехали?

Стоило нам всем войти в помещение, как Архаидэс прошла к проходу, из которого мы пришли, и столь же быстро его запечатала, как и до этого образовала. При этом не оставив и намёка на то, что с этой стеной только что что-то происходило. После же этого она вновь развернулась и направилась уже куда-то вглубь помещения, а мы послушно последовали за ней, попутно всё разглядывая.

Но сколько бы мы не всматривались, ничего нового для себя так и не заметили. Это место действительно практически идентично тому, в котором мы росли всё это время. Вот только именно что «практически», ведь небольшие отличия тут всё же есть, а если быть более точным, то отличается тут расположение и длина коридоров — правда, настолько ненамного, что другие дети это даже вряд ли в силах заметить.

Шли же мы так недолго — меньше пары минут и мы оказались на месте — на каком-то перекрестье, на котором нас уже ждали другие ведьмы и ведьмаки, коих тут было аж точно больше десятка. И все они сосредоточились вокруг одной ведьмы, что одним своим видом показывала своё превосходство над другими.

Ростом на головы три ниже Архаидэс; длинные платиновые волосы, спадающие чуть ниже груди; красивое лицо, но более детское лицо с менее острыми чертами лица, чем у той же Архаидэс; заострённые уши, выдающие в ней эльфа; полуприкрытый блекло-голубые глаза, смотрящие на остальных, как на каких-то глупых детей; маленькие губы, с которых не сходит лёгкая, расслабленная улыбка; и очень худое тело, находящееся на грани дистрофии, с практически полном отсутствием груди.

Помимо её выдающегося внешнего вида, её одежда так же отличается от других, пускай и слегка: на её голове нет привычной для ведьм шляпы, как их не носят и ведьмаки; зато у неё есть длинный, чёрный и словно практически прозрачный шарфик, перекинутый позади шеи и проходящий вдоль обоих рук; а её чёрное платье сделано в более укороченном виде, из-за чего, вкупе с её детскими чертами лица и худым телом, может даже создаться образ обычной девочки лет шестнадцати-восемнадцати, хотя очевидно, что она куда старше…

— Рада вас приветствовать в добром здравии, госпожа Лиэль, — поприветствовала эту девушку Архаидэс, сделав довольно глубокий поклон, не забыв прислонить выставить в перёд левую ногу и приложить правую руку к груди.

— И я рада видеть тебя в добром здравии, Архи, — всё с той же улыбкой тихо и несколько медленно, словно лениво, произнесла она. — Как твои дела?

— Всё хорошо. Спасибо большое за беспокойство.

И после этого эта Лиэль медленно перевела взгляд на нас, спросив:

— А у вас как дела?

Дети начали между собой переглядываться, пытаясь найти того, кто ответит. Я же просто наблюдал за этим, не собираясь вмешиваться, и уж тем более — отвечать сам.

— Хорошо, спасибо, госпожа Лиэль, — робко ответил парень, сделав неуклюжий поклон.

— Нервничаете? — оглядев нас, больше заявляла она, чем спрашивала. — Что ж, тогда может это вам поможет, — и сказав это, приподняла правую руку, а после над ней появилась маленький чёрный разрез в пространстве, в которой она засунула свою руку, а после достала обратно, но уже теперь в её руке было что-то квадратное и зелёное, — держи, — протянула она руку в сторону того мальчишки.

Мальчишка же начал нервно озираться по сторонам в поисках подсказки, что ему делать далее, но другие дети просто смотрели на него в ответ. В этот момент он посмотрел на Архаидэс, а та на это лишь слегка кивнула. Мальчику такой поддержки явно было мало, однако он всё же взял себя в руку и прошёл к этой Лиэль.

— Бери, — протянула она руку ещё чуть ближе к нему, — я не укушу, — слегка чуть больше улыбнулась она.

Мальчик робко протянул руку, будучи готовым в любой момент отдёрнуть её назад, и аккуратно взял с её руки этот непонятный зелёный квадрат, который сразу же начал рассматривать.

— Это еда. Очень вкусная, — объяснила Лиэль, смотря на него.

Паренёк нервно стоял на месте, не зная, что ему делать с ней дальше.

— Что нужно сказать? — тихо спросила Архаидэс.

— Спасибо! — тут же чуть ли не выкрикнул в ответ паренёк, на что получил от Лиэль лишь небольшой кивок.

— Можешь возвращаться к остальным.

Мальчишка кивнул и, теперь уже аккуратно держа в обоих руках эту еду, быстро вернулся к нам.

— Для вас всех у меня тоже есть это угощение, так что не стесняйтесь и подходите ко мне, не торопясь, — подозвала она нас рукой, при этом засунув вторую руку в тот разрез и достав оттуда точно такой же зелёный квадрат.

И дети, в очередной раз переглянувшись, выбрали взглядами следующую «жертву», и та, не имея возможности сопротивляться толпе, направилась к ведьме, у которой взяла из рук эту еду, не забыв сказать после этого:

— Спасибо…

Ведьма вновь кивнула и подозвала рукой следующего.

В этот же раз уже поняв, что ничего страшного в этом нет, следующий из нас вызывался сам и подойдя к ведьме, получил точно такой