Артур был просто "одним из четырех". Но сам Рэймонд сказал журналисту Адаму Таннеру, что его участие в IMS было незначительным, заявив: "Я очень мало знал об этом бизнесе, если вообще знал". По словам Зонненрайха, по четырехстороннему соглашению Артур "передал свои права на IMS, но договорился с Фролихом, что если он когда-нибудь продаст ее, то будет иметь право на одну четвертую".

Однако когда компания вышла на биржу, у Рэймонда и Мортимера были другие идеи. Они утверждали, что, поскольку у IMS были офисы по всему миру, она, по сути, являлась международным бизнесом и поэтому должна была подпадать не под внутреннее "четырехстороннее" соглашение, а под международное, участником которого Артур не являлся. "Они вывезли компанию из страны", - позже объяснит сын Артура, Артур Феликс, сказав, что его отец был "взбешен", потому что "не получил никакого участия".

"Отец придумал идею IMS, и после рукопожатия с Биллом Фролихом Билл получил добро", - вспоминает дочь Артура Элизабет Саклер. "Когда Фролих умер, Рэймонд и Морти нажились, как бандиты, когда акции вышли на биржу".

Оскорбленный Артур воспринял это как великое предательство. По словам его детей Элизабет и Артура, это было "началом разрыва". В последующие годы Артур редко вспоминал об этом инциденте, а когда вспоминал, то лишь с горьким удивлением бормотал: "Когда IMS стала публичной, я ничего не получил".

 

В этот период семью Саклеров преследовала еще одна, более мрачная тайна. Когда в 1964 году у сына Мортимера Бобби была бар-мицва, Феликс Марти-Ибаньес, который никогда не позволял, чтобы такое событие прошло незамеченным, написал Бобби письмо. "Ты вступаешь в жизнь с самым большим богатством, которое может быть у молодого человека: любящими и преданными родителями", - написал Марти-Ибаньес. Но еще одно, что унаследовал Бобби, указывал испанец, - это "очень известное имя". Какое огромное преимущество - вступить во взрослую жизнь под фамилией Саклер. Какая привилегия. Какая привилегия. Конечно, признавал Марти-Ибаньес, "ничто в жизни не дается легко, но в этом и заключается часть удовольствия". Главное - упорно трудиться, сказал он Бобби, и добиваться успехов. "Я считаю, что человек должен стремиться в жизни только к одному - прикоснуться к величию".

Однако для Бобби имя Саклера не стало тем амулетом, в который верил Марти-Ибаньес. Он боролся, эмоционально и душевно. Он снимал квартиру в доме на Шестьдесят четвертой улице, которым владела семья. Но, по словам Элизабет Бернард, которая работала экономкой у Мортимера Саклера на протяжении трех десятилетий, Бобби в двадцатые годы также проводил время в психиатрической клинике . Когда его не было дома, Бернард ухаживала за его кошками. Иногда он оставался со своей матерью, Мюриэл, в ее заваленной книгами квартире на девятом этаже старинного здания на Восточной Восемьдесят шестой улице, недалеко от парка. "Роберт был очень расстроен. Он был не в себе", - вспоминает Долорес Велбер, подруга Мюриэл Саклер. "Он был безумен", - продолжала она. "У нее был сын, который был совершенно неуправляем". Однажды, по словам Велбер, Бобби нашли бродящим по Центральному парку без одежды. "Скорее всего, это были наркотики", - сказала Велбер.

Другие люди, знавшие семью, пришли к выводу, что Бобби боролся с зависимостью. Спустя десятилетия, когда ее допрашивал адвокат Пол Хэнли в офисе компании Debevoise & Plimpton в Нью-Йорке, старшая сестра Бобби Кате вскользь упомянула о героиновом кризисе 1970-х годов. "У меня есть друзья. Родственники. Я имею в виду, я знаю людей, отдельных людей, которые пострадали", - сказала она. "Это затрагивает жизнь каждого. Это ужасно". Если у Бобби и были проблемы с героином, то это был не единственный наркотик, который он употреблял. По словам Элизабет Бернард, Бобби начал употреблять PCP, или ангельскую пыль. Первоначально разработанный в 1950-х годах в качестве транквилизатора, PCP был отклонен для использования людьми после того, как было обнаружено, что он вызывает галлюцинации, конвульсии и агрессивное поведение. Однако в 1970-х годах он стал популярным уличным наркотиком. Когда Бобби принял его, вспоминает Бернард, "он сошел с ума".

Швейцар дома Мюриэль Саклер на Восемьдесят шестой улице был прекрасно осведомлен о том, что у ее сына проблемы с наркотиками. Она жаловалась: "Он употребляет наркотики", - вспоминает Сеферино Перес, который проработал швейцаром в этом здании сорок семь лет. "Он был немного кукушкой. Он был из тех, кого никто не хотел брать на работу". Иногда Бобби приходил "под напряжением" - либо под кайфом, либо в состоянии абстиненции - к своей матери, вспоминает Перес. "Он ругался с ней".

Однажды субботним утром летом 1975 года Перес работал на входе. Бобби появился в здании, раздраженный и злой. Он накричал на лифтера, а затем скрылся в квартире Мюриэл. Но там была суматоха и звуки ссоры. "Он хотел денег", - вспоминает Перес. "Может быть, чтобы купить наркотики. Но она ему не дала". Перес и лифтер посоветовались с управляющим здания. Но тот посоветовал им не вмешиваться.

И Перес вернулся на свой пост под навесом у входной двери. Стояло жаркое июльское утро. Мимо прогуливались туристы, направлявшиеся в музей Метрополитен, гуляли с собаками и бегали трусцой по выходным, направляясь в Центральный парк . Затем Перес услышал шум сверху, звук бьющегося стекла, а затем гораздо более громкий и близкий звук - что-то тяжелое упало на тротуар. Удар был настолько сильным, что по звуку напоминал автомобильную катастрофу. Но когда Перес оглянулся, он увидел, что на тротуаре лежит тело. Это был Бобби Саклер. Он упал с высоты девяти этажей. Его голова разбилась о тротуар.

На мгновение все замерло. Затем Перес услышал телефонный звонок. Это был телефон у входной двери. Когда он ответил, то услышал голос Мюриэл Саклер.

"Мой сын выпрыгнул из окна", - сказала она. "Он разбил окно стулом". Она была в смятении. Она спросила Переса: "Как вы думаете, он мертв?"

Перес посмотрел на тело. Вопросов не было. "Мне жаль говорить вам, - заикаясь, произнес он. "Он мертв".

Перес положил трубку. Собралась толпа. Люди останавливались на месте и смотрели на него. Полиция была уже на подходе. Кто-то нашел одеяло, и Сеферино Перес накинул его, как саван, на Бобби Саклера.

 

Глава 9. ЗНАКИ ПРИЗРАКА

Чем больше Артур Саклер брался за дело, чем больше путешествовал, чем больше собирал, чем большего уважения добивался, тем дальше, казалось, отдалялся от Мариэтты. Она не понимала, почему он берет на себя столько, сколько берет: ведь он уже так многого достиг и приобрел. Почему бы не остановиться