— Понимаю, работа такая, — кивнул я, стряхивая со стула стружки от карандаша. — Сергей Викторович, давайте сразу к делу. Вы сказали, что у вас есть полезная информация относительно нашего маньяка?

Тот усмехнулся.

— Д-а, не перестаешь меня удивлять. Деловой, как будто сам в милиции много лет проработал. Да, верно, есть кое-что интересное. Само собой, по новостям не прошло, и в газеты это не попало, но субботу утром было очередное покушение. Да, вновь объявился наш маньяк-душитель. Только в этот раз свое грязное дело он не доделал.

— Даже так? Любопытно, как так? Совесть, что ли, не позволила?

Само собой я знал, причину. Но мне хотелось услышать ее от милиционера.

— Ему просто помешали это сделать. Как, кто… Этого я не знаю, да это и не столь важно.

— Хм, ну это хорошо. А кто жертва? И почему вы вообще решили, что это наш маньяк? Может, кто-то решил стать подражателем.

— Может и так, не исключаю. Само собой, проверить это мы никак не можем. Но все-таки, думаю, что это он и на то есть основания.

— А кто жертва? Так же девятнадцатилетняя девушка?

— Да, — майор заглянул в протокол. — Ее зовут Алина Иванова, три месяца назад исполнилось девятнадцать. Студентка, приехала в города из Ростова-на-Дону. Учится на бухгалтера, не замужем, детей тоже нет. В городе примерно дней десять. В пятницу вечером она отдыхала с подругами в ресторане «Чайка», потом они все вместе поехали в парк, где и пробыли допоздна. Домой она отправилась пешком и не дошла. В беседе с ней выяснилось, что ее хотели подвезти и она согласилась. Возможно, сыграло роль легкое алкогольное опьянение. После того, как она села в машину, больше ничего не помнит.

— Так… И что получилось, она сбежала от маньяка?

— Именно так, хотя в это сложно поверить. Она сказала, что возможно ее оглушили. Но перед этим, кто-то вмешался, она слышала только голоса. Когда она очнулась, уже никого не было. Она тут же спряталась в ближайшем подъезде, где провела почти два часа, а после обратилась в милицию. Я присутствовал при ее беседе со следователем и в курсе произошедшего.

— Интересно… — задумчиво протянул я. — А она какие-то приметы запомнила? Ну, она же садилась к нему в машину, значит, должна была видеть его лицо, так? Не мог же он быть в маске или очках, так? Особенно в темное время суток.

— Хороший вопрос. Мы попросили ее описать его, затем составили фоторобот.

— Есть результат?

— Вот! — Сергей Викторович протянул мне листок бумаги, что извлек из бардака на рабочем столе.

Взяв и развернув его, я увидел типичный фоторобот. Там был молодой мужчина, возрастом от тридцати, до сорока лет. С небольшой бородой, глубоко посаженными глазами и прямым носом. Внешность славянская, не мусульманин. В общем-то, все. Ни холодно, ни жарко. Таких людей много, в большой толпе такого и не найдешь, потому что многие подойдут под это описание.

— Ну, не густо! — ответил я, осмотрев его. — Даже не знаю, чем это поможет.

— Ничего подозрительного не заметил? — поинтересовался майор, наблюдая за моей реакцией.

Я еще раз пробежался глазами по фотороботу.

— Нет. Куда смотреть?

— На левое ухо, — подсказал Волков.

И верно. Сначала я там ничего подозрительного не заметил, но теперь обратил внимание, что мочка левого уха подозреваемого отсутствует. Даже не так, увидев ее и не зная о факте отсутствия мочки, можно подумать, что это просто дефект напечатанного фото.

— Любопытно.

— Пока об этом знает только следователь, никто из сотрудников, косвенно участвующих в этом деле, не знают о данном факте. Обнаружили утром.

— И почему вы рассказываете об этом мне?

— Не знаю. Но мне кажется, тебе это очень поможет. Я просто понял, что твоя помощь действительно реальная и ее можно использовать в нужном русле. Кстати, те очки, что ты передал мне в прошлый раз, оказались практически бесполезными. На них нет человеческих отпечатков, как будто их одевали и снимали руками, на которых были перчатки. Резиновые, возможно, из какой-то ткани.

Я тут же вспомнил, что маньяк был в черных перчатках. Уж не знаю, использовал ли он их в трамвае, когда следил за Катей, но тот факт, что в субботу он мне попался именно в перчатках, говорил сам за себя. Тогда непонятно, зачем бросать очки в трамвае? Даже не так, это необъяснимо глупо.

— Где ты взял эти очки? — тот посмотрел на меня пронизывающим взглядом.

— Сергей Викторович, не подумайте, что это шутка или я как-то решил вас разыграть, — осторожно ответил я. — Вовсе нет. А эти очки я взял на предполагаемом местонахождении убийцы.

— То есть, ты его видел? — уточнил он.

— Можно сказать и так. Мельком. Улику обнаружил случайно, прихватил ее, когда удобный случай подвернулся.

Майор нахмурился, откинулся на спинку стула.

— Как-то странно ты говоришь. Вроде как видел, но ничего не видел. Был, но не уверен. И как будто бы тебя ничего не удивляет — будто фильм посмотрел. Антон, давай конкретнее!

Я понял, что пытаясь сделать благое дело, не раскрывая деталей, сам себя загнал в сложную ситуацию. Нужно постараться объяснить так, чтобы он поверил. Но при этом не упоминать про его дочь, иначе последствия могут быть непредсказуемые.

— В общем так. Поздно вечером я ехал на трамвае и на остановке заметил, что во встречном транспорте сидит странный мужик в очках и кепке на глаза, при этом он подозрительно таращился на молодую девушку, что сидела впереди. Вот я и подумал, мол, а вдруг это он?

— Не понял, а как ты взял очки? Ты что, летать научился?

— Нет, — усмехнулся я. — Летать не умею. Просто быстро выскочил на той же остановке, поймал машину такси и обогнал трамвай. Повезло, короче. Благо, улица Калинина длинная, это не составило особенного труда. Забрался в транспорт, но мужика на месте не было, с девушкой тоже все в порядке было. А вот очки лежали на сиденье. Я подумал, что он их бросил, потому что там дужка сломалась. Но у меня и мысли не было, что он как-то умудрился стереть свои отпечатки. Странно, почему он бросил их в мусорную урну?

— Действительно, странно, — Волков вновь откинулся